Линда Белаго - Под сенью апельсиновых деревьев

Но когда речь заходила о плантации, Мартина, совершенно не стесняясь, говорила о своей будущей жизни с Питером в Розенбурге. Однако имя Карла, не говоря уже о Юлии, никак не упоминалось в ее рассуждениях. Юлия приписывала это наивности Мартины – та вообще зачастую казалась не от мира сего. Но иногда женщину все же охватывал страх, что за ее спиной уже были заключены какие-то договоренности, о которых она ничего не знала. Не дай бог, Карл уйдет на покой и переселится к своей суринамской семье. Тогда ей, Юлии, придется доживать свои дни в качестве жены для прикрытия и стареющей соломенной вдовы в этом городском доме… или даже на плантации – в ежовых рукавицах Питера.

Юлия вздохнула. Как бы там ни было, до тех пор у нее еще оставалось время.

Женщины снова сидели за чаем в дамском салоне у Валерии. Ивон показывал им различные образцы букетов, украшений и декораций для столов. Юлия не преминула отметить, что все это было сделано с большим вкусом. Валерия и Мартина, напротив, затруднялись принять решение, и тем самым процесс затягивался.

Юлия ерзала на стуле. Риард сказал, что вечером ее ждет сюрприз. Она испытывала нетерпение и заранее радовалась его обществу.

После того как букеты цветов были наконец утверждены к всеобщему удовольствию сторон, Юлия поспешно извинилась и приказала кучеру отвезти ее назад, в городской дом.

Кири после обеда тщательно выгладила любимое платье миси, и теперь, когда та зашла в свою спальню, там уже стоял тазик с розовой водой, для того чтобы она могла освежиться. Юлия очень старалась выглядеть хорошо. Ради молодого бухгалтера? Может быть.

Когда Юлия взглянула на себя в зеркало, у нее на губах появилась улыбка. С тех пор как она осознала, что ее брак был фарсом, она еще больше стала ценить встречи с Риардом. А почему бы ей не позволить себе немножко поразвлечься в городе? Скоро она снова вернется на плантацию, где время течет так медленно.

– Кири, сегодня вечером ты свободна, – сказала Юлия девочке и стала с волнением ждать, когда за ней заедет Риард.

Они отправились вместе в парк, находившийся вблизи дворца губернатора. Сады здесь были особенно роскошными и вечером источали пьянящий аромат. В парке после короткой прогулки Юлия и ее спутник добрались до маленького театра под открытым небом. Там напротив сцены стояло несколько столов и стульев, а вокруг горели факелы, и чернокожие слуги в европейской одежде подносили охлажденное шампанское и бутерброды с жареным хлебом к столам, за которыми собиралось все больше и больше людей.

– О! А что это такое? – Юлия при виде этой обстановки пришла в восторг. – Театр под открытым небом?

Молодой человек гордо кивнул. Он провел ее к столу, где стояло всего два стула, и предложил занять место. Вскоре после этого Юлия уже пила маленькими глотками из бокала шампанское, напряженно ожидая, что же будет происходить на сцене. За столами вокруг сидело множество белых людей, но были там и чернокожие посетители. Это были, наверно, так называемые «свободные чернокожие», поскольку рабам посещение театра было запрещено.

Юлия со дня приезда в город все время пыталась изучить сложную иерархию, связанную с цветом кожи: в зависимости от оттенков наблюдались отличия в социальном положении. Чем темнее кожа, тем ниже было положение человека – это нетрудно было понять. Однако, с другой стороны, в городе жили также свободные чернокожие люди, и, опять же, там было много белых людей, которые не гнушались заниматься простой работой. Но в глазах богатого колониального общества они стояли не очень высоко.

Когда занавес открылся, на сцене появилась молодая мулатка и запела. Потом туда выходило много актеров, которые пели или произносили тексты. Юлия понимала не весь текст, составленный на французском и английском языках, однако образы говорили больше, чем слова. Речь шла о любви, измене и ревности, а в конце было трогательное примирение. Юлия была потрясена и чувствовала себя на вершине блаженства. А между тем вокруг уже царила глубокая ночь и лишь факелы и лунный свет озаряли лица зрителей.

В свете факелов Юлия заметила, что Риард весело поглядывает на нее. До нее дошло, что все время, пока шло представление, она была сосредоточена на спектакле. Но теперь, после того как стихли аплодисменты и слуги снова стали разносить напитки, Юлия смущенно посмотрела на Риарда.

– Извините, что я весь вечер не обращала на вас внимания, но я… я давно уже не…

– Хорошо. Я надеюсь, вам понравилось?

– Это было очень красиво. Спасибо, что вы привели меня сюда, мийнхеер Риард.

– Может быть, мы… – Он поднял свой бокал. – Я имею в виду, мы можем опустить обращение на «вы». Это всегда так… – Он смущенно улыбнулся.

– С удовольствием, если вы… то есть ты… – Юлия была рада, что уже стемнело: она надеялась, что он не заметит, как ее лицо залилось краской.

«О боже, что подумал бы Карл?» – пронеслось у нее в голове. Юлия тут же отогнала эту мысль и сосредоточилась на синих глазах человека, сидевшего напротив.

– Я очень рад, Джульетта.

– Жан.

И они подняли свои бокалы.

Немного погодя они под покровом ночи отправились на прогулку по парку к тому месту, где их ожидала карета.

Маленькие ночные птички летали в лунном сиянии вокруг деревьев парка, через который тянулись тщательно ухоженные и посыпанные песком дорожки. Юлия и Жан шли очень медленно и вскоре остались одни.

– Жан, это был чудесный вечер! – Юлия снова взяла его под руку и в подтверждение своих слов притянула ближе к себе.

Ей нравилась его близость, легкий аромат, исходивший от него, его манера говорить. С ним она чувствовала себя превосходно.

Жан остановился и повернулся к ней:

– Мне тоже очень понравился этот вечер, Джульетта… Юлия, и если… Если я…

Юлии показалось, что у нее в груди запорхали мотыльки. Такого с ней еще никогда не бывало. Все вокруг нее словно отодвинулось куда-то вдаль. Здесь, сейчас, в этот момент, в этом саду, на этой залитой лунным светом дорожке существовали только они вдвоем. Ее глаза искали его глаза, и их взгляды встретились. Он нежно погладил ее по щеке, ласково взял за подбородок и приблизил свои губы к ее губам. На мгновение Юлии показалось, что весь мир вокруг нее замер. Когда их губы разъединились, она с трудом перевела дух.

– Юлия… если бы это было в моей власти… я бы каждый вечер дарил тебе эту радость. И каждый день… и…

Он нежно погладил ее по щеке. Тело Юлии отреагировало на это приятным ознобом. А затем они услышали чьи-то шаги. Волшебство исчезло. Жан сделал шаг назад, и его лицо снова стало серьезным.

– Юлия… извините меня. Нам нужно отойти подальше. Там кто-то идет.

Она машинально снова взяла его под руку, и они вместе пошли к карете.