Майя Блейк - Уроки любви для повесы

В ответ Заккео уклончиво хмыкнул.

Ева подошла к столу и застыла при виде романтической обстановки. Дорогое столовое серебро, хрусталь, мягкое освещение. В ложе изо льда была серебряная чаша с икрой. Бутылка шампанского в ведерке со льдом стояла рядом с Заккео.

– Ты будешь обедать стоя? – спросил он.

Ева подпрыгнула на месте, когда его теплое дыхание коснулось ее уха. Она не заметила, как он подошел к ней так близко.

– Конечно нет. Я просто не ожидала, что подадут такую изысканную еду. – Заккео отодвинул перед ней стул, и она присела. – Похоже, ты что-то празднуешь?

– Мое освобождение из тюрьмы – не достаточный повод для праздника?

Она упрекнула себя за бестактность:

– Да, конечно. Извини. Я забыла.

– Не сомневаюсь, что ты забыла.

Ева напряглась:

– Что это означает?

– Ты очень быстро забываешь прошлое, не так ли? Ты забыла о том, как быстро ушла от меня в прошлый раз?

Ева взглянула на свою тарелку, решительно взяла ложку и положила себе икры. Ей понравился ее уникальный вкус, однако она по-прежнему чувствовала беспокойство.

– Ты знаешь, почему я тебя бросила, – сказала она.

– Неужели?

– Да, ты знаешь! – Она очень старалась сохранить самообладание. – Давай сменим тему, пожалуйста.

– Потому что тебе стыдно за свои поступки? Или тебе неприятно обедать с бывшим заключенным?

Запрещая себе поддаваться на его провокацию, Ева съела еще немного икры:

– Нет, потому, что ты ворчишь, а твой голос становится холодным. И еще потому, что, по-моему, у нас разное представление о случившемся.

Заккео положил себе на тарелку икры и сказал:

– Просвети меня, пожалуйста.

Она поджала губы:

– Мы уже это обсуждали, помнишь? Ты признался, что сделал мне предложение, чтобы попасть в аристократическую среду. Будешь это отрицать?

Заккео помолчал несколько мгновений, потом попробовал икру.

– Конечно не буду. Но я думал, что мы договорились. И ты знала, какую роль тебе придется играть.

– Прости, что неверно тебя поняла, – язвительно и с горечью сказала Ева.

– Ты меня удивляешь.

– Да? – Она потеряла терпение.

– Ты станешь утверждать, будто не знала, что все это игра? Вы, аристократы, поколениями заключали выгодные браки с богачами.

– Похоже, ты патологически ненавидишь представителей высшего класса. Если мы так тебе отвратительны, зачем ты с нами связался? Или тебе удобнее сваливать на нас все свои неудачи?

Жилка на шее Заккео предательски дрогнула, и Ева поняла, что задела его за живое.

– По-твоему, я должен забыть о том, что меня упекли за решетку?

Ева вздрогнула:

– Тебя упекли за решетку после того, как нашлись доказательства твоей вины, Заккео. А теперь мы можем изменить тему или будем спорить, пока кто-нибудь из нас не сдастся?

Заккео помолчал несколько секунд, пристально глядя ей в глаза. Ева смело выдержала его взгляд, потому что не желала уступать перед устрашающей яростью в его глазах. Она облегченно вздохнула, увидев его насмешливую улыбку.

– Как хочешь. – Заккео снова принялся за еду. Закончив с первым блюдом, он произнес: – Давай сыграем в игру? Мы назовем ее «Что было бы, если…».

Ева понимала, что ситуация становится все более угрожающей.

– Я думала, ты не любишь игры, – сказала она.

– На этот раз я сделаю исключение.

Она глубоко вздохнула:

– Хорошо. Если ты настаиваешь.

– Что было бы, если бы я оказался не таким, каким ты меня считаешь? Что было бы, если бы я оказался незнакомцем, которого обвинили в преступлении, которого он не совершал? Что было бы, если бы тот незнакомец сказал тебе, что каждый день, проведенный в тюрьме, он чувствовал, будто теряет часть себя? Что бы ты ему ответила?

Ева посмотрела на Заккео. Он сидел, опустив глаза. Он так крепко обхватил бокал, что побелели костяшки пальцев.

Это была не игра.

В воздухе повисло напряжение.

– Я бы сказала, как мне жаль, что справедливость была не на твоей стороне. – Ее голос дрожал. – Потом я спросила бы тебя, что я могу сделать, чтобы помочь тебе забыть прошлое.

Он одарил ее ледяным взглядом:

– А если я не желаю забывать прошлое? Что делать, если я убежден, что единственный способ получить удовлетворение, – это заставить виновных расплатиться со мной?

– Я бы ответила, что, возможно, это хорошая тактика, но она не поможет тебе вернуть потерянное. И я бы спросила: почему ты решил, что месть – единственный путь?

Глаза Заккео потемнели от гнева и страданий. Ева почти поверила, будто он зарычит на нее, спрашивая, как она осмелилась отговаривать его от мести.

Заккео встал и подошел ко второму блюду.

– Я не знаю других способов возмездия, кроме наказания за преступление, – нараспев и волнующе спокойно ответил он.

От печали у Евы заныло сердце.

– Как такое может быть?

Поставив перед ней тарелку со вторым блюдом – лобстером, Заккео сел за стол.

– Будем считать, что я уже сильно разоткровенничался, – сказал он.

– Ты злишься, да. Ты обижен. Но, поверь, ты не один такой, Заккео.

Он нахмурился, услышав горечь в ее голосе:

– Да? Просвети-ка меня. Тебя обижали?

Ева проклинала себя за излишнюю болтливость. Но сейчас, как бы ей ни хотелось, она не смогла бы промолчать, хотя у Заккео появится больше возможностей ее шантажировать.

– Моя семья… Мы объединяемся, когда необходимо, но я всегда должна была заслужить то, что получаю, особенно от отца. Было сложно, учитывая, что мне постоянно строили козни.

– Твой отец и сестра были против тебя и твоей матери? Не отрицай. Сразу видно, что твоя сестра жаждет стать подобием своего отца, – немного резко сказал он.

Ева непринужденно пожала плечами.

– Отец начал опекать ее, когда мы были совсем юными, и я не возражала. Но я не понимаю, почему он так холоден со мной, особенно после… – Она умолкла, понимая, что вновь может сказать лишнее.

– Особенно после? – произнес он.

Ева крепче сжала пальцами вилку:

– После того, как умерла моя мать. Я думала, все изменится. Я ошибалась.

Заккео скривил губы:

– Смерть редко меняет людей.

Она посмотрела на него:

– Твои родители…

– …просто выпустили меня в этот мир. Ни для чего другого они не годились. Кстати, мы отклонились от темы. Что, если этот незнакомец не знает, как простить и забыть? – жестко спросил он.

Дрожащей рукой Ева подняла бокал с кьянти:

– Тогда он должен спросить себя, готов ли он мириться с последствиями своих действий.

Заккео сдвинул брови, опустил глаза, а потом бойко кивнул:

– Ответ получен.

– Значит, бессмысленно продолжать эту игру?

Уголок его рта приподнялся в улыбке:

– Наоборот. Ты проявила сердечность, и кое-кто сочтет это недостатком.

Ева медленно и прерывисто выдохнула. Неужели он всегда был таким? Ей было стыдно признаться, что она настолько увлеклась Заккео с того момента, как он вошел в «Сирену» два года назад, что не потрудилась узнать его получше. Он поцеловал Еву на третьем свидании, после чего, опасаясь его разочаровывать, она смущенно сообщила ему, что девственница.