Адриенна Бассо - Опьяненный страстью

Доротея ощутила непривычное стеснение в груди. Мысль о близости, полной откровенности, с мужчиной ужасала и в то же время удивительно притягивала. Неужели это возможно? Удастся ли им выковать такой союз, который сможет выдержать испытания, пройти проверку временем?

– Никаких секретов, – повторила она и в доказательство искренности своих слов развязала оставшиеся тесемки на своей сорочке. Заставив себя не думать об этом, Доротея стянула сорочку через голову и быстро сдернула панталоны. Она слышала, как Картер резко втянул воздух, когда последняя шелковая вещица отлетела в сторону, открыв его взгляду ее обнаженное тело.

– Твоя красота даже святого лишит самообладания, – произнес он.

Крепко поцеловав Доротею в губы, Картер подхватил ее на руки, отнес на кровать и положил на середину. Она качнулась на упругом матрасе, когда он быстро освободился от остатков одежды, швырнув рубашку, бриджи и нижнее белье на пол.

Вскоре он присоединился к ней в постели, прильнув своим крепким телом к ее трепещущему. Было удивительно и тревожно прижиматься к нему вот так, без всяких преград. Тревожно и восхитительно.

Она ощущала мощь его тела, обвивавшего ее, твердость мускулистой груди, упругость плоского живота. Ей нравилось прикасаться к его телу, так сильно отличающемуся от ее собственного. Нравилось прикасаться к нему и смотреть на него. В мерцающем свете свечей она видела, как волосы на его груди узкой полоской спускаются по животу и становятся гуще между ног. Смущаясь, Доротея еле осмелилась мельком взглянуть туда и узрела его восставший набухший ствол.

О боже! Неужели он собирается погрузить это в нее?

Ее разгоравшееся желание значительно пригасло, но страхи вскоре рассеялись под натиском горячих губ Картера. Он повернул ее на бок и жадно завладел ртом. Его ладони блуждали по ее телу, неторопливо, осторожно, внимательно исследуя его, возбуждая ее с необычайным искусством.

Смущение вновь овладело Доротеей, когда он коснулся ее женского естества и накрыл ладонью шелковистые завитки между бедер. С невообразимой нежностью пальцы его проникли в ее сокровенное место. Едва касаясь, они блуждали по набухшей чувствительной плоти, порождая мучительное возбуждение и дрожь страсти, сотрясавшую ее тело. Со стоном откинув назад голову, Доротея начала двигаться навстречу его руке, следуя его ритму, а затем отыскав свой собственный.

Раздвинув мягкие складки, он скользнул одним пальцем внутрь. Доротея содрогнулась. Она ощутила влагу, исторгнутую собственным телом. Видимо, это его обрадовало, потому что он довольно замурлыкал возле ее уха и снова втянул ее сосок в рот.

Его губы и пальцы продолжали творить волшебство с ее неискушенным телом. Доротея услышала собственные короткие вскрики удовольствия, непроизвольно вырывавшиеся из горла. Почти животные звуки возбуждения и отчаянного нетерпения. Пылкость продолжала нарастать и грозила полностью поглотить ее. Доротея крепче вцепилась в плечи мужа, отчаянно желая большего. Дыхание вырывалось из ее груди короткими учащенными толчками.

– Спокойнее, любовь моя, – произнес он низким голосом. – Не надо спешить, пусть все произойдет естественно.

Она постаралась следовать его совету. Честно. Но влага все прибывала и тело ее пылало огнем, пока наконец она не достигла вершины. Доротея непроизвольно выгнулась дугой, когда волны неописуемого удовольствия накрыли ее, – взрыв жаркого наслаждения потряс все ее существо.

Закрыв глаза, Доротея в изнеможении распростерлась на влажных простынях, тяжело дыша. Тело ее полностью расслабилось. Как в полусне, она почувствовала, что Картер отвел волосы с ее влажного лба. Она приподняла лицо навстречу ему, и он нежно поцеловал ее в губы.

– Боже милостивый, как ты прекрасна! – прошептал он.

– Это было бесподобно.

Доротея ответила спокойной, загадочной, женственной улыбкой. Она и не знала, даже не могла себе представить, что все обернется таким физическим и эмоциональным потрясением, исследованием сокровенных плотских тайн между мужчиной и женщиной, близостью, граничившей с духовной.

Но ее томное полузабытье было прервано дерзкими ласками. Она открыла глаза и обнаружила, что Картер навис над ней, прижав плечи к мягкому матрасу, и коленями раздвигает ей ноги. Доротея подняла руки и положила ладони на его мускулистую грудь. Он и в самом деле был исключительно красив. Буря эмоций вспыхнула в ее сердце, и она приготовилась к завершающему акту близости, ощущая глубоко внутри тревожное предвкушение и одновременно нервное беспокойство.

Доротея почувствовала, как его твердое естество прижимается к ней, отыскивая вход, и сразу же напряглась, вспомнив, какое оно огромное. Но Картер шире раздвинул ей ноги и продолжил.

– Расслабься, – прошептал он. Сжав ладонями ее колени, он удерживал ее на месте. – Ты влажная и открытая, и готова принять меня. Сейчас я тебя возьму.

Она постаралась выполнить его просьбу, но скованность и ощущение дискомфорта, когда его ствол проник в нее, заставили ее извиваться под ним в поисках способа ускользнуть.

– Черт побери, Доротея, лежи спокойно.

Его сдавленный голос напугал ее. Он дышал тяжело и, по-видимому, изо всех сил старался сдержать себя. Очень старался, но не сумел.

Доротея крепче сжала его плечи, когда он, приподняв бедра, стремительно вошел в нее. От острой боли у нее перехватило дыхание. Она застонала, но он, неправильно истолковав этот стон, снова ворвался в нее, еще более жестко. Выгнув спину, Доротея вонзила пальцы в его плечи, стараясь отстраниться, но это тоже было ошибкой, потому что еще больше его распалило.

Осознав, что от сопротивления становится только хуже, Доротея заставила себя расслабиться. Он снова рванулся вперед, и его огромное набухшее естество, растягивая плоть, заполнило ее полностью. Боль постепенно утихла, и она понемногу отдалась во власть Картера. Но прежняя радость и возбуждение так и не вернулись. Она как бы отключилась от происходящего, страстно желая вновь ощутить прежние пылкие эмоции.

Ей хотелось выразить словами эту ее раздвоенность, довести до сведения мужа. Но все происходило так быстро, с таким напряжением, что она не имела возможности это сделать. Похоже, мозг ее отключился заодно с голосом, и разногласия между ее рассудком, телом и сердцем множили сумятицу в ее душе, полностью парализуя ее.

Когда Доротея подумала, что больше не вынесет этого, когда слова в ее голове наконец оформились и рвались наружу, она услышала низкий приглушенный возглас Картера. Он сделал последний рывок, тело его напряглось, содрогаясь. Она ощутила горячий поток его семени, устремившийся в ее настрадавшееся лоно. Затем он со стоном без сил повалился на нее.