Луиза Фуллер - Любовь по расписанию

– Я не понимаю…

– А я думаю, что понимаешь. Когда нужно решить проблему, полезно выслушать другую точку зрения.

Пруденс узнала собственные слова, и ее бросило в дрожь.

– Было так странно услышать от него твои слова. Это было безупречное представление. Должно быть, ты много репетировала.

– Н-нет, – пролепетала она. – Все было совсем не так.

– Все было именно так, Пруденс. Или ты хочешь мне сказать, что он посоветовал тебе остаться с твоим парнем?

– Нет.

Глядя на ее бледное, как полотно, лицо, Ласло почувствовал угрызения совести.

– Тебе следовало подождать и выслушать меня, но ты этого не сделала. Ты предпочла выслушать человека, который никогда со мной не встречался, но презирал меня. – Ласло наклонился вперед. – Ты знаешь, что он назвал меня лжецом и шарлатаном? Сказал мне, что все знает о таких, как я.

Ласло мрачно рассмеялся, и щеки Пруденс вспыхнули.

– Он сказал это вовсе не потому, что в твоих жилах течет цыганская кровь, – сказала она.

– Я тебя умоляю, Пруденс. Думаешь, я идиот?

Она покачала головой:

– Нет, но я знаю, что он имел в виду совсем не это. Он просто беспокоился обо мне. Боялся, что все может плохо кончиться. Наверное, он думал, что я повторяю судьбу своей матери, и хотел этому помешать.

К ее глазам подступили слезы, и она отвернулась.

– Ты исчез на десять дней, Ласло. Я не знала, что и думать. Я оставила тебе множество сообщений. Однажды Эдмунд пришел с работы и застал меня плачущей. – Она издала сдавленный смешок. – Похоже, я его напугала. Я не рассказывала им с Дэйзи о нас. Просто сказала, что познакомилась на ярмарке с парнем. – Пруденс обвела взглядом гостиную. – Я поговорила с Эдмундом, и он дал мне совет. Но ему не удалось меня переубедить. Когда я после разговора с ним отправилась искать тебя, я все еще хотела сохранить наши отношения. Я сделала бы все, чтобы быть с тобой. – Ее нижняя губа задрожала, и она прикусила ее. – Но ты даже не попытался заверить меня в том, что тебе нужны наши отношения.

Видя, что она с трудом сдерживает слезы, Ласло нахмурился. Это была правда. Он действительно не вселил в нее уверенности. Теперь он понял, как последствия неудачного брака ее матери отразились не только на Пруденс, но и на Эдмунде с женой. Они вырастили Пруденс, заботились о ней. Ласло представлял себе, что почувствовал Эдмунд, когда узнал, что девочка, которая была ему как дочь, плачет из-за мужчины, который во многом похож на ее вероломного отца.

Тяжело вздохнув, Пруденс печально посмотрела на него:

– Эдмунд просто дал мне совет относительно того, как мне следует поступить. Но он также сказал, что решение должна буду принять я сама. – Ее глаза увлажнились. – И я его приняла. Я пришла к выводу, что ты не особенно дорожишь нашими отношениями, поэтому решила их разорвать. Эдмунд ни в чем не виноват перед тобой. Они с Дэйзи просто пытались меня защитить. Можешь думать, что хочешь, но правда состоит в том, что наши отношения разрушились не из-за других людей и их мнений, а из-за того, что у нас было слишком много секретов друг от друга. По правде говоря, мы были до конца откровенными друг с другом, только когда общались на языке ласк и поцелуев.

Ласло молча смотрел на Пруденс. Никогда еще она не казалась ему такой красивой и такой ранимой. Его переполняло чувство вины и сожаления. Семь лет назад он сказал ей, что никогда не простит ее за то, как она с ним поступила. Сейчас он понял, что это ему нужно просить у нее прощения. Что это он, ее муж и любовник, должен был укрепить ее веру в людей и, что самое главное, в саму себя. Он этого не сделал. Тогда она обратилась за поддержкой к единственному человеку, который всегда был рядом с ней и никогда ее не подводил.

– Ты, должно быть, очень любишь своих дядю и тетю, – наконец сказал он.

Ее взгляд наполнился теплотой.

– Они не идеальны, но они моя семья, Ласло, и я их люблю. Я доверяю им.

– Больше, нежели мне?

Его вопрос сбил Пруденс с толку. Она чувствовала себя опустошенной. Встретившись взглядом с Ласло, она поняла, что для него очень важен ее ответ. Для нее было бы намного проще солгать, чтобы успокоить его, положить конец этой ссоре и уйти зализывать раны. Но она так устала от лжи и недомолвок, поэтому набралась смелости и кивнула.

Его глаза цвета янтаря неистово засверкали.

– А что ты хотел от меня услышать? – строго спросила она. – Неужели прошлое ничему тебя не научило? Я хочу быть с тобой честной, и мне хотелось бы думать, что ты тоже этого хочешь. Мой ответ «да», Ласло. Я доверяю им больше, чем тебе и даже самой себе.

Ласло долго смотрел на нее, поджав губы.

– Я тоже хочу быть с тобой честным, – тихо произнес он наконец. – Ты была права, когда сомневалась во мне. Когда не доверяла мне.

Ошеломленно уставившись на него, она пробормотала:

– Что ты имеешь в виду?

– Я скрыл от тебя правду о своих венгерских корнях. Ты чувствовала, что я не до конца с тобой откровенен, и не доверяла мне. Принимая во внимание это и все мои исчезновения, я думаю, что у тебя были все основания для того, чтобы положить конец нашим отношениям. – Он глубоко вдохнул. – На самом деле меня удивляет то, что ты так долго оставалась со мной. – Протянув руку, он нежно погладил Пруденс по щеке. Его пальцы при этом слегка дрожали. – Я не всегда был добрым и справедливым. Когда ты со мной порвала, я сначала винил во всем твоего дядю, а потом тебя. – Он тяжело вздохнул. – Но в том, что произошло, я не могу винить никого, кроме самого себя. Я лишь усилил твои сомнения, а потом стал злиться на тебя за то, что ты мне не доверяла. Я был слишком зол, чтобы заглянуть в глубь проблемы. Прости меня за все, Пруденс. Я рад, что этот разговор состоялся. И еще я рад, что ты здесь, – добавил он после небольшой паузы.

По щеке Пруденс покатилась слеза, и у него защемило сердце.

– Не плачь! – сказал он, смахнув слезу кончиками пальцев. – Мы определенно сами все для себя усложнили. Я думал, что у нас все получится само собой, а ты была уверена в обратном. – Он взял ее лицо в ладони: – Но у нас с тобой не все так плохо, правда? Полагаю, в плане секса мы можем дать фору многим парам.

Здесь Пруденс не могла с ним поспорить. Им было хорошо в постели. Каждое выяснение отношений заканчивалось у них интимной близостью. По какой-то причине эта мысль вызвала у нее лишь досаду.

Посмотрев на нее, Ласло снова нахмурился. Он знал, что причинил ей боль, и ему больше всего на свете хотелось заключить ее в объятия, но, почувствовав, что может нарушить хрупкое понимание, зарождающееся между ними, не стал этого делать.

– О работе не беспокойся, – сказал он. – Позже я позвоню твоему дяде и поговорю с ним. Как ты думаешь, он узнает мой голос?

Пруденс медлила с ответом. Она понимала, что Ласло пытается все исправить. Ей не верилось, что он признал свою вину. Такое было впервые. Она улыбнулась и покачала головой. Судя по выражению его лица, он почувствовал сильное облегчение.