Вера Фальски - Ни за какие сокровища

У Эвы перед глазами возникла накачанная ботоксом фигура Патриции, стучащей по полу пятнадцатисантиметровыми каблуками.

– Ты думаешь, состояние их кошелька и генеалогическое дерево, идущее от Ме́шка I, имеют какое-то значение? Вовсе нет. Жизнь в окружении этих богатых пресыщенных дамочек была мне невыносима. Эва, ни за какие сокровища мира я не хотел бы, чтобы ты была другой. Потому что ты чудесная, – выразительно произнес Алекс и сжал ее руку. – Пожалуйста, посмотри на меня.

Эва исподлобья взглянула на него.

– Я влюбился в тебя. Я хочу быть с тобой, понимаешь? Не ломай все, пожалуйста!

Эва глубоко вздохнула. Александр говорил, а она чувствовала, как горят щеки. Его слова пронзали ее насквозь. И действительно стыдно ей стало только сейчас, когда она поняла, что обидела его, повела себя бестактно и неделикатно.

– Александр, прости, – прошептала она. – Для меня слишком много этого всего. Этот ужасный обед… Сразу все навалилось…

– Любимая, я знаю. – Алекс нежно погладил ее по щеке. – В последнее время столько всего произошло… Но, пожалуйста, не отталкивай меня! Я хочу, чтобы ты была счастлива. Счастлива со мной.

– Буду, – пообещала Эва и уткнулась ему в плечо.

Александр начал нежно целовать ее лицо, а через мгновение уже гладил ее по животу и покусывал мочки ушей. Они соединились, и Эва чувствовала, как ее покидают тревоги. Он ее любит, все остальное не важно! Громкие крики, вырывавшиеся под ласками, казалось, еще больше заводили Александра. Чем громче она переживала удовольствие, тем резче становились его движения. Длилось это недолго. Обессиленные и счастливые, они упали на подушки.

– Значит, так выглядит секс как способ примирения? – Эва засмеялась.

Александр фыркнул, развеселившись.

– Я бы предпочел секс как «доброе утро». Что скажешь?

– Может быть. Я больше не хочу ссориться.

– Я тоже. Зато хочу есть. Я голоден как волк. Малгожата наверняка приготовила нам завтрак, – сказал Александр и встал с кровати, набрасывая халат.

– Боже, она что, здесь? – Эва замерла, понимая, что ее дикие вопли точно были слышны по всему дому.

– Конечно, за что-то же я ей плачу, – ответил Александр и посмотрел на Эву. – Ты идешь?

– Э-э… А можно не идти?

– Знаешь, это хорошая мысль. Подожди, я принесу тебе завтрак в постель. – Александр хитро улыбнулся. – Раз ты моя принцесса, я буду верно тебе служить.

Эва с облегчением опустилась на подушки. Хватит смущения на одно утро! Она не находила в себе сил посмотреть в насмешливые и полные неприязни глаза Малгожаты.

– Если ты так ставишь вопрос, я позволю себя побаловать. Кофе с молоком, одна ложечка сахара. Все понятно? – Эва шутя погрозила пальцем.

– К вашим услугам, ясная пани! – Александр размашисто поклонился и вышел из спальни.

Утро затянулось до позднего обеда. Они лежали в постели, ели приготовленные Малгожатой деликатесы и пили коктейль «Беллини» с приятной персиковой нотой – любимый напиток Александра со времени его первого путешествия в Италию много лет назад. А секс после алкоголя был действительно приятным. Немного ленивым и неторопливым, но не менее страстным. После очередного раза, выкурив нагишом ритуальную сигарету, Эва надела рубашку Александра. Ей не хотелось полностью одеваться, а здесь не было ничего подходящего для хождения «по дому». Надетая на голое тело, слабо пахнущая Алексом рубашка оказалась очередным приятным открытием этого дня. «Как в мужской одежде можно чувствовать себя настолько женственной?» – подумала Эва.

– Слушай, может, что-нибудь посмотрим? – Александр взял пульт в ящике ночного столика.

– С удовольствием! Не помню, когда в последний раз смотрела хороший фильм.

– Тогда подожди, я принесу диски, что-нибудь выберем.

Алекс вышел из спальни и через минуту вернулся с кучей коробок.

– Сегодня подойдут эти. Два фильма для двоих. – Он подал ей диск. – Что скажешь?

– «Перед рассветом». Знаешь, я смотрела этот фильм, наверное, еще в начальной школе. Мне страшно нравится! Я мечтала пережить такую ночь с незнакомцем, как Жюли Дельпи с Итаном Хоуком.

– А потом этот, – подал он очередной диск.

– «Трудности перевода». Не знаю.

– Действительно? – удивился Александр. – Мне казалось, что это уже классика. Наверное, самый красивый фильм о любви из просмотренных мною. Тем лучше, что ты его не знаешь, все удовольствие впереди. И я рад, что мы посмотрим его вместе. Ты влюбишься в Билла Мюррея, держу пари! – засмеялся он. – И в Токио.

Александр присел на кровать, наполнил бокалы «Беллини» и, нажимая кнопки на пульте, включил фильм.

Когда Билл Мюррей в последней сцене фильма шептал что-то на ухо Скарлетт Йоханссон на токийской улице, Эва незаметно вытерла глаза. Александр с улыбкой взглянул на нее.

– Плачем?

– Нет-нет, у меня просто глаза пекут, – ответила она, отвернувшись в сторону и шмыгая носом.

– Ну да, такое часто бывает. Просто этот фильм выделяет пыль через экран. Очень неудобно для аллергиков.

Эва бросила в него подушку, и он успешно отразил атаку. Потом взяла бокал с коктейлем.

– Как ты думаешь, что он ей сказал?

– Знаешь, сколько было интерпретаций этой сцены? Люди спорят об этом с премьеры. Конечно, большинство верят в счастливый конец.

– А ты что думаешь?

– Я думаю, он сказал… – Александр наклонился к уху Эвы и прошептал: – «Я люблю тебя, будь со мной всегда».

Когда Эва возвращалась домой, солнце уже медленно склонялось к закату. Лягушки бушевали в озере, в отдалении слышался клекот аистов. Пыль из-под колес изредка проезжающих автомобилей лезла в глаза. Лето в этом году стояло сухое, уже давно не выпадало ни капли дождя. Эве, после многочисленных бокалов «Беллини», хотелось броситься в озеро и выпить его целиком. Чувствовала она себя не очень хорошо. Хотя день, проведенный в объятиях Александра, оказался чудесным и подействовал как бальзам на душу, она явно переборщила с алкоголем. У нее кружилась голова и подступала рвота. Александр хотел ее подвезти, но Эва решительно отказалась:

– Во-первых, ты пьян, а во-вторых, пока хватит встреч с моей семьей. Кроме того, мне полезно пройтись, надо проветрить голову.

Александр не дал так легко от себя отделаться и проводил ее до самых деревенских плетней. Там Эва умоляюще посмотрела на него.

– Наверняка мы кого-нибудь встретим, и будет разговоров на всю деревню. Возвращайся домой, пожалуйста. Я справлюсь.

Дальше она шла одна и с каждой минутой чувствовала себя все хуже. Возможно, потому, что ей вовсе не хотелось возвращаться.

Ее встретил пес, как всегда счастливый ее видеть. А на крыльце сидел отец. И – вот ирония! – похоже, Эва была более пьяна, чем он. Но все же она подошла и въедливо спросила: