Лиз Тренау - Шелковые узы

– Au revoir, ma belle demoiselle, – услышала она сквозь уличный шум. – A bientôt . [34]

Моя дорогая дочь!

Мое сердце переполнено радостью, и я очень тронут, потому что получил не одно, а сразу два письма, а также твой чудный рисунок сада в Спитал-Сквер, который я уже повесил над своим рабочим столом. Ты хорошо уловила перспективу, особенно удачно получились окна в задней части дома, а светотень шелковицы передана прекрасно.

Твои описания церкви Христа такие живые и яркие, что я легко смог ее представить. Очень надеюсь, однажды мне удастся посетить это чудесное место вдвоем с тобой. Возможно, мы смогли бы зайти и в собор Святого Павла, если он находится не очень далеко.

Судя по твоим описаниям, новые платья, сшитые для тебя, очень красивы. Мне так хочется увидеть свою дочь в шелках с милой соломенной шляпкой на голове. Джейн позеленела от зависти, когда я прочитал ей этот отрывочек из твоего письма. Я уже написал Саре письмо с благодарностью за ее щедрость.

У нас все хорошо, но после твоего отъезда в доме стало совсем тихо. Кажется, прошла целая вечность с тех пор, как ты уехала, хотя это случилось всего месяц назад. Твоя сестра очень старается приглядывать за домом. Мы не падаем духом, и нам помогают миссис М. и Джо. Вот и сейчас, пока я пишу, они копаются в саду.

Меня лишь беспокоит, дорогая Анна, то, что я ощущаю в твоих словах одиночество. Можешь назвать это отцовской интуицией. Ты пишешь, что проводишь время с кузиной Лиззи, о том, как пьешь чай с семьей Хинчлиффов, но я не чувствую в твоем рассказе искры. Как я уже говорил, если тебе там не нравится, ты не обязана оставаться. Однако я хочу, чтобы ты была терпелива: дай себе время обустроиться, подожди полгода, прежде чем принимать какое-то решение. У тебя пытливый ум, и я уверен, что в городе ты найдешь много интересного, как только привыкнешь к местным порядкам.

Ты говоришь, что вне дома рисовать можешь только в саду. Это очень досадно. Я знаю, как много для тебя значит рисование, как сильно ты любишь наблюдать за окружающим миром и как нравится тебе изображать его на холсте. Хочешь, я попрошу сестру найти для тебя решение?

С нетерпением жду следующего твоего письма. Твои письма поднимают мне настроение! Да благословит тебя Господь.

Это послание лишь усилило чувство одиночества, которое мучило Анну. Она так скучала по отцу. Хотя пыталась скрыть тоску, он изучил свою дочь досконально и умел читать между строк. Как же ей хотелось снова увидеть его и Джейн.

«Я знаю, как много для тебя значит рисование», – вспомнила его слова Анна.

Недостаток свободы и места, зеленых растений и синего неба. Из-за всего этого девушка чувствовала себя саженцем, лишенным солнечного света. Оставалась единственная надежда, что ей удастся посетить сад Хинчлиффов. Но теперь они уехали в Бат и не вернутся до начала сентября, она вынуждена ждать целый месяц.

Однажды утром, когда было очень жарко, Анна почувствовала, что стены буквально сдвигаются, сжимая ее и не давая продохнуть. Она попыталась читать в саду в тени деревьев, однако вскоре жара стала еще более невыносимой. Девушка поднялась к себе в комнату, чтобы почитать там, но, даже распахнув окно настежь, не почувствовала облегчения. Скорее, наоборот, на верхнем этаже было душно и намного жарче. Она легла на кровать и закрыла глаза.

В такие жаркие дни в Суффолке, закончив домашнюю работу, Анна любила ходить на пляж, взяв с собой собаку. Закрыв глаза, девушка представляла, как лучи солнца сверкают на покрывшейся рябью поверхности моря, как песчаный берег покрывает белоснежная пена, оставленная морской водой. Иногда ей удавалось убедить мать и Джейн составить ей компанию, и тогда они втроем устраивали пикник, сидя на большом покрывале или на песке возле берега, сплетничая и смеясь либо тихо читая, отдыхая от зноя возле прохладного моря до самых сумерек.

Воспоминания навалились на нее тяжелым камнем.

«Мать мертва, и то время уже никогда не вернуть».

Анна глубоко вздохнула, пытаясь вспомнить острый запах соленого моря и водорослей на пляже, но почувствовала лишь тяжелую вонь канализации и конского навоза, разносившуюся по городу в эти жаркие, душные дни.

«Я не могу больше терпеть это, – сказала она себе, едва не плача. – Если я не получу глоток свежего воздуха, то задохнусь».

Ей в голову пришла неожиданная мысль. А что, если она оденется будто служанка, как в первый день в Лондоне? Если у нее получится незаметно выбраться из дома, она сможет гулять где захочет, поскольку ни с кем не знакома и ее никто не знает. Анна попыталась отогнать от себя эту мысль, но у нее ничего не вышло. Ее воображение разыгралось. Она представила себе, как будет свободно ходить по рынку среди прилавков, заваленных овощами и фруктами разных цветов.

Ранее, во время завтрака, тетя сообщила, что в первой половине дня ее не будет дома. Мужчины, как обычно, были погружены в работу, а Лиззи в учебу. Если Анна не воспользуется возможностью, то упустит ее.

Девушка, быстро сбросив с себя свой наряд, надела самое потертое и невзрачное платье с передником, а на голову нацепила старую шляпку. Она положила в корзинку блокнот и карандаши, которые накрыла платком. Если ее станут спрашивать, Анна скажет, что просто вышла купить кое-что для себя. С гулко стучащим в груди сердцем она бесшумно выскользнула из своей комнаты, спустилась вниз по лестнице и вышла наружу.

Несмотря на изнуряющую жару, настроение Анны улучшилось, когда она завернула за угол. Она ощущала свободу, гуляя инкогнито в толпе горожан. В первый день в Лондоне ее поразило, что никто вокруг не обращает на нее внимания. Теперь же она была этому рада. Анна уверенно шла вперед, нагнув голову, стараясь не смотреть прохожим в глаза, осторожно обходя уличных торговцев и нищих, когда они загораживали ей дорогу.

Рынок находился всего в паре кварталов от дома, поэтому она была уверена, что не потеряется. Дурные запахи гниющей рыбы и несвежего мяса помогли ей быстрее найти дорогу. Девушка обошла рынок вокруг, пока совсем другие, приятные запахи не подсказали ей, что она теперь возле прилавков, где продают фрукты и цветы. Именно сюда Анна приходила с Лиззи.

Она снова прошла в арку и ощутила, как у нее кружится голова от ярких красок, как дурманят ее сладкие ароматы. Анна медленно шла по проходу между прилавками, не замечая суеты и громких криков продавцов. Она так внимательно изучала разложенные на прилавках фрукты, что совершенно забыла о своих страхах и неуверенности.