Коллектив авторов - Вольные переводы

Они, как тополя плывут.

Иль, может, тополя от ветра,

Как бы танцуют и поют.

И стан девичий изгибая,

Они свой хоровод ведут.

Была подруга у меня,

С глазами, полными огня,

Волной каштановых волос…

Ей голубь крылья в дар принес,

Витает в небесах она: –

Осталась я совсем одна.

Без крыльев в небо нет пути,

Как мне теперь ее найти?

Была подруга у меня,

С глазами, полными огня,

Волной каштановых волос…

С вершин Аджарии туман плывет и стелется.

Он горы в призраки седые превращает.

Укрыть их вечностью, наверное, надеется

И взор неведомою тайной, привлекает.

Но этой тайной с нами вечность не поделится,

Душа в смятении виденье провожает.

Взойдет светило над горой, туман рассеется,

И жизнь реальная в свои права вступает…

Возле мокрой лестницы,

Плакала сирень:

Где вы, ветры вестники,

Прячетесь весь день?

Помнится, влюбленные,

Шептались с ней весной.

А теперь, холодные,

Дуют стороной.

С горя ветви голые

Никнут головой.

До чего ж суровые

Холода зимой.

Где вы, ветры вестники,

Прячетесь весь день.

Возле мокрой лестницы

Плакала сирень…

Закатилось солнце полосою света,

Нежною невестой обнялось с волной,

Чуть поволновалось, вдруг затрепетало,

Замерло в объятьях и… покрылось тьмой.

Скажи вьюнок мне, полевой,

Не проходил ли кто рекой?

В мечтах, я в облаках витал,

И никого не замечал.

Ну, чтож вьюнок, не отвечай,

Я так спросила, невзначай…

Шепчут, шепчут твои пальцы,

Что то страстно говоря,

Неустанно, непрестанно

Струны сердца теребя.

Зазвучал рояль концертный.

Музыкой душа полна.

Чудодейственные пальцы

Слушать я приглашена.

С головы и до пят я осыпана нежными розами.

Мое грешное тело все зовет тебя рядом прилечь.

И сама я, как роза, оживаю забытыми грезами,

И нектаром пчелу, хоть на миг, я надеюсь привлечь.

Ты срываешь меня и пьянеешь вином наслажденья,

Нежно гладишь бутоны, и обоим нам хочется петь.

Наши губы слились, наши руки не знают сомненья.

Сердце рвется от счастья, и мне хочется вдруг… умереть.

С каждым шагом в день грядущий

Прошлого все больше,

В зеркале нам день минувший

Кажется чуть дольше.

Г. К.

Под старость грусть невыносима,

Тут не помогут тучи слов.

Бег времени неотвратимо

Несет нас в мир последних снов.

Когда то слов так много было,

Мы щедро раздавали их,

Но память многое забыла,

И нет уж надобности в них.

Как много их ушло впустую,

Не высказанных до конца,

Проговоренных вхолостую

И улетевших навсегда.

И, разбирая кучи хлама,

Устав в словах искать покой,

Я, как бальзаковская дама,

Пытаюсь стать вновь молодой.

Но вот слова, уйдя в пространство,

Вернулись музыкой, как стих,

И времени непостоянство

Окаменело фреской в них.

И от мелодии прощальной

Остались только лишь слова.

На эпитафии печальной

Вдруг обрывается канва…

Мгновенье мне принадлежит,

Как я принадлежу мгновенью.

E. Баратынский

Пустяка порою нам хватает,

Чтоб с улыбкой под руку пройтись.

Я в Москве, гуляя по проспекту,

Адрес у прохожего спросил.

Он в киоске покупал газету,

На работу, видимо, спешил.

Он меня окинул беглым взглядом

(Догадался, что и я грузин).

Показал рукой, мол, это рядом,

По-грузински все мне объяснил.

Пустяка порою нам хватает,

Чтоб с улыбкой под руку пройтись.

Подо мной Тбилиси древний,

Город – вечно молодой.

Могиканин я последний

Перед долгою зимой.

Как мы быстро постарели,

Плоть прощается с душой.

Песни грустные Ишхнели

Провожают в мир иной.

Мы уходим, оставляя

За собой горячий след,

Он живет, не остывая,

В душах близких много лет.

Как же хорошо нам было

В этом городе бродить,

Наше рыцарство любило

Розы женщинам дарить.

Вьются стебли дикой розы

Ввысь по лестнице крутой,

Времени метаморфозы

В ней скрипят, как домовой.

И, спускаясь по ступенькам,

Рад я видеть розы вновь.

Я сорву одну лишь мельком,

Как последнюю любовь.

Подарю ее поэту

(Встретив молодость свою),

Поколений эстафету,

Розу к сердцу приколю.

На горе воспоминаний

Я заката подожду

И в почтительном молчанье

Звезды свечками зажгу.

В небе гаснущей кометой

Прочерчу я след косой,

И приветом иль приметой

Упаду я за горой.

Мы мерцаем в звездном небе

Ностальгической тоской.

В опрокинутое небо

Спать ложится город мой.

Скоро кончится сон наяву,

Не дождусь я, как видно, финала.

Я Всевышнего благодарю

За стихи, что мне муза шептала.

Г. К.

Много раз покорял я вершины,

И со скал я срывался не раз.

Обо многом расскажут морщины,

Что плетут паутины у глаз.

Что случилось, откуда такое?

Как лавина, жизнь мчит под уклон.

Все навязчивей мысль о покое –

Может, это последний мой склон?

В каждом сне поднимаюсь я в горы,

Но все выше становится пик.

Снег следов заметает узоры,

С воем ветра сливается крик.

Где цветущее древо желаний?

Я мечтал прикоснуться к нему,

Но настала пора увяданий,

И усохло оно на корню.

Что ж, на все твоя воля, Всевышний.

Я за все благодарен тебе,

Но сегодня я вроде бы лишний…

Нет, такая судьба не по мне.

Так и тянет назад обернуться,

Оглянуться на пройденный путь.

В этот мир невозможно вернуться.

Может, в этом вся прелесть и… жуть.

Я тщетно взывал к небесам о прощении.

Стих родился в душе сиротой.

Я осень, рыдая, молил о спасении,

А она осыпала листвой.

Твои шаги послышались у двери.

Был это знак судьбы, иль показалось мне?

От ветра двери жалобно скрипели, –

Душа им вторила, кружась в кошмарном сне.

Ты в жизнь мою ворвалась ураганом,

Взлетели мы в заоблачную высь,

Но ветер стих вдруг – нет тебя уж рядом, –

Сложились крылья, и лечу я вниз.

Играет Бог капризами погоды,

Но женщину ему не изменить!

Она то ждет, как Пенелопа, годы,

То, как Кармен, вдруг может изменить.

Нет нас с тобой давно уже на свете.

Не суждено нам снова полюбить.