Уильям Моэм - Избранные произведения в одном томе [Компиляция, сетевое издание]

— Конечно.

— Сколько вам лет?

— Двадцать два.

— И долго вы собираетесь ждать?

— Пока не женюсь.

Капитан промолчал. Прощаясь с Нилом на лестнице, он протянул ему руку. В глазах его засветился лукавый огонек, когда он пожелал молодому человеку спокойной ночи, но Нил ответил ясным, простодушным и безмятежным взглядом.

Через три дня «Султан Ахмед» снялся с якоря. Среди пассажиров Нил был единственным белым. Пока капитан занимался делами, Нил перечитывал «Малайский архипелаг» Уоллеса. [408] Уоллес Алфред Рассел (1823–1913) — английский естествоиспытатель, один из основоположников зоогеографии. Эта книга, которую он знал с детства, вновь вызывала у него живой интерес. Когда капитан отдыхал, они играли в крибедж или сидели в шезлонгах на палубе, курили и разговаривали. Нил был сыном провинциального врача и, сколько себя помнил, всегда тянулся к природе. После школы он поступил в Эдинбургский университет и, окончив его с отличием, получил степень бакалавра. Нил искал себе место в биологической лаборатории и однажды, просматривая журнал «Нейчер», наткнулся на объявление: хранителю музея в Куала-Солор требовался помощник. Дядя Нила, коммерсант из Глазго, был когда-то знаком с хранителем музея, Ангусом Манро, и теперь написал ему письмо с просьбой взять племянника на испытательный срок. Хотя Нил занимался энтомологией, он умел неплохо делать чучела, а это условие особо оговаривалось в объявлении. Дядя приложил к письму отзывы педагогов и в заключение упомянул, что Нил выступал за футбольную команду университета. В ответ пришла телеграмма с приглашением приехать, и через две недели Нил отправился в путь.

— Что за человек мистер Манро? — спросил Нил.

— Славный малый. К нему все прекрасно относятся.

— Я поискал его работы в научных журналах. Нашел одну в последнем номере «Ибиса» о голоспинном листоносе.

— Ну, я в этом не разбираюсь. Знаю только, что у него жена русская, и ее недолюбливают.

— В Сингапуре я получил от мистера Манро письмо, он предлагает мне пожить у него, пока я не осмотрюсь и не найду что-нибудь подходящее.

Между тем они уже плыли вверх по реке. В ее устье раскинулась рыбацкая деревушка, тут и там над водой поднимались дома на сваях. По берегам в изобилии росли пальмы нипы и причудливые мангры. За ними зеленели заросли девственного леса. Вдали на фоне голубого неба темнел изломанный силуэт горы. Сердце Нила забилось от волнения, он с жадностью вглядывался в открывавшуюся картину и не верил собственным глазам. Нил вез с собой томик Конрада и, зная его почти наизусть, ожидал увидеть угрюмую, таинственную страну. Он с изумлением смотрел на мягкие, нежные тона неба. Легкие белые облачка, застывшие на горизонте, словно захваченные штилем суденышки, сияли в лучах солнца. Залитая ослепительным солнечным блеском, листва в лесу переливалась всеми оттенками зелени. Тут и там среди фруктовых деревьев виднелись тростниковые крыши малайских хижин. Туземцы, стоя в челноках, гребли вверх по течению. Все, что открывалось глазу, не таило в себе угрозы, и уж тем более в это лучезарное утро нельзя было заметить и намека на угрюмую мрачность, напротив, все окрест создавало впечатление простора и свободы. Страна встречала Нила благосклонно и приветливо, и в этом радушии ему чудилось обещание счастья. Капитан, стоя на мостике, ласково посматривал на юношу. За четыре дня пути Бредон искренне привязался к нему. Нил и вправду не брал в рот спиртного и подчас не понимал шуток, но в этой его серьезности было нечто подкупающее. Все представлялось ему интересным и важным, и, даже если шутки не казались смешными, он все равно смеялся, чтобы не обидеть вас. Нил радовался всему, потому что жизнь была прекрасна, и с благодарностью выслушивал любую ерунду. Держался он с безукоризненной вежливостью. Когда о чем-нибудь просил, то обязательно добавлял «пожалуйста» и непременно благодарил. Ко всему прочему, он был необычайно хорош собой. С непокрытой головой Нил стоял у поручней, глядя на проплывавший мимо берег. Высокий, больше шести футов, широкоплечий, с узкими бедрами, с длинными руками и ногами, он еще сохранял едва уловимую мальчишескую нескладность. Казалось, в нем было что-то от жеребенка, готового вот-вот пуститься вскачь. На солнце его вьющиеся каштановые волосы отливали золотом. Большие темно-синие глаза светились добротой и говорили о том, что у их обладателя был счастливый нрав. Небольшой прямой нос, крупный рот и упрямый подбородок; скулы довольно широкие. Но больше всего в его внешности поражала кожа, белая и гладкая: лишь на щеках был нежный румянец. Такой коже позавидовала бы любая женщина. Каждое утро капитан Бредон встречал Нила одной и той же шуткой:

— Ну, дружище, вы сегодня брились?

Нил проводил рукой по подбородку.

— Нет, а по-вашему, уже пора?

Капитан неизменно заливался смехом.

— Пора? Да у вас щеки, как попка у младенца.

Нил краснел до корней волос.

— Я бреюсь раз в неделю, — парировал он.

Однако Нил привлекал к себе не только своей красотой. Он шел навстречу миру с таким чистосердечием, простотой и непосредственностью, что это не могло не вызвать симпатии. Но при всей его серьезности и глубокомыслии, готовности вступать в спор по любому поводу в нем чувствовалась какая-то наивность, оставлявшая немного странное впечатление. Капитан никак не мог найти этому объяснение.

— Может, все дело в том, что он еще не знал женщин? — гадал он про себя. — Забавно. А ведь я был уверен, что у него от девушек отбою нет. С таким-то цветом лица.

Тем временем «Султан Ахмед» приближался к излучине, за которой открывалась панорама Куала-Солор, и капитану пришлось прервать свои размышления. Он дал команду в машинное отделение. Судно сбавило ход. Куала-Солор, белый нарядный городок, беспорядочно раскинулся на левом берегу реки, а справа на холме возвышались форт и дворец султана. Дул свежий ветерок, и на высокой мачте гордо реял султанский флаг. Якорь бросили посередине реки. К судну подошел служебный катер, на нем прибыли доктор, офицер полиции и с ними высокий худощавый человек в белых парусиновых брюках. Капитан, встречая посетителей наверху у сходней, пожимал им руки. Здороваясь с последним из прибывших, он сказал:

— Я доставил ваше юное дарование целым и невредимым, — и, взглянув на Нила, добавил: — А это Манро.

Высокий худощавый человек протянул Нилу руку, окинув его оценивающим взглядом. Нил слегка покраснел и улыбнулся. Зубы у него были превосходные.

— Здравствуйте, сэр.

Манро не улыбнулся в ответ, только его серые глаза чуть заметно потеплели. У него были впалые щеки, тонкий орлиный нос и бледные губы. Кожа совсем потемнела от загара. Лицо казалось усталым, но очень добрым, и Нил сразу же почувствовал к этому человеку доверие. Представив, юношу доктору и полицейскому, капитан пригласил всех к себе выпить. Когда бой принес пиво, Манро снял тропический шлем, и Нил увидел, что его коротко остриженные каштановые волосы уже тронуты сединой. На вид Манро было лет сорок, держался он со спокойным достоинством умного человека, что сразу же отличало его от весельчака-доктора и довольно развязного полицейского.