Френсис Фицджеральд - Гитара, кости и кастет. Все эти юноши печальные… (сборник)

Уитли-Хиллз – богатый пригород Нью-Йорка на Лонг-Айленде.

«Лига юных женщин» … «Женская ассамблея» – светские общества для богатых женщин, занимавшиеся благотворительностью; организации представляли собой нечто вроде женских клубов. В обычные клубы (например, клубы выпускников университетов) женщины в то время не допускались.

Он вышел на Мэдисон-авеню из дверей йельского клуба… – на самом деле йельский клуб (иначе – клуб выпускников Йельского университета) находится на Вандербильд-авеню; Мэдисон-авеню проходит параллельно в одном квартале от нее, и выхода из здания клуба на эту улицу никогда не было – поскольку рассказ был написан за границей, Фицджеральда, по всей видимости, подвела память.

В духе «Автобиографии» Челлини – итальянский скульптор и ювелир Бенвенутто Челлини (1500–1571) в своей «Автобиографии» откровенно рассказывает о самых разнообразных приключениях: от поножовщины и до мистических видений.

У него появилось собственное место на бирже – количество членов биржи, имевших право производить биржевые операции, было ограничено; получить собственное место на бирже было нелегко.

Об общественных отношениях на стыке Европы и Азии – в оригинале Фицджеральдом использовано выражение «об общественных отношениях на Кавказе»; понятие «Кавказ» в данном случае явно трактуется шире обычного: речь здесь идет о границе Европы и Азии.

Фундаментализм – религиозное протестантское движение, призывавшее вернуться к первоосновам (фундаменту), т. е. к буквальному истолкованию Библии.

Эти цифры обладали таким же значением, как и слова – в Нью-Йорке улицы обозначаются номерами, а не названиями, и некоторые номера превратились в нарицательные понятия.

Праведный пострадал за неправедных – парафраз Первого послания Петра (3:18).

«Гомерик» – шикарный трансатлантический лайнер, курсировавший между Нью-Йорком и Лондоном в 20—30-х годах ХХ века.

«Виски сауэр» – этот коктейль известен с 1862 года, он состоит из виски и половинки лимона, украшается долькой апельсина и вишенкой; коктейль до сих пор очень популярен в Америке.

Энсон протянул ему бутылку виски через стойку – действие рассказа разворачивается после введения «сухого закона»; алкоголь в барах не подавали, но посетители могли тайком приносить его с собой.

Рай – небольшой город в округе Уэстчестер, вблизи Нью-Йорка; английское слово rye в переводе означает «рожь».

«Париж» – еще один шикарный трансатлантический лайнер, курсировавший между Нью-Йорком и Парижем; спущен на воду в 1921 году. В 1928 году на этом корабле во Францию плавал и Фицджеральд.

Зимние мечты (Winter Dreams)

Рассказ написан в сентябре 1922 года в Грейт-Нек (см. далее примечание к рассказу «Лестница Иакова») и опубликован в журнале «Метрополитен мэгэзин» в декабре того же года.

Рассказ отчасти автобиографичен, поскольку прототипом Джуди Джонс стала Джиневра Кинг (1898–1980), красавица из Чикаго, в которую был влюблен Скотт Фицджеральд во время учебы в Принстонском университете. Именно от нее Скотт узнал о том, что «бедным парням лучше не мечтать о богатых невестах». Сам Скотт Фицджеральд в письме к редактору М. Перкинсу назвал этот рассказ «чем-то вроде первого наброска к Гэтсби»; как и роман, это история юноши, влюбленного в эгоистичную девушку из богатой семьи. В конце рассказа Фицджеральд привел сложное объяснение чувства изменчивости у Декстера, который опечален утратой своей способности печалиться.

В книге «Эти истории появились в печати» (Нью-Йорк, 1935) Фицджеральд дал следующий комментарий к этому рассказу:

«Воспоминания о том, как я был очарован, побывав в гостях у очень богатой тетки в Лэйк-Форест. И еще моя первая любовь, когда мне было 18–20 лет, – ее образ я использую снова и снова и не забуду никогда. Воображение».

Первая журнальная публикация отличается от вошедшего в книгу текста. Дело в том, что несколько пассажей из журнальной версии вошли в роман «Великий Гэтсби». Такова была обычная практика писателя, а подвергшийся «стрижке» рассказ либо больше никогда не публиковался либо публиковался в измененном виде с заменой или исключением вошедших в роман пассажей. В данном случае был избран второй вариант. Кроме того, в окончательном варианте текста также претерпел значительные изменения образ Джуди Джонс – в окончательном варианте текста, благодаря замене сленга и упрощенной грамматике, использованным Фицджеральдом в первой редакции, произошло значительное усложнение исходного образа фирменной фицджеральдовской эмансипе, превратившейся в гораздо более глубокий и сложный образ. Основные правки коснулись II и III частей. Вот как выглядел подвергшийся изменению текст в первой редакции (в ней также отличаются некоторые названия: город Блэк-Бэр был городом Диллардом , курорт Шерри-Айленд был курортом Лэйк-Эрмини ):

[II]

– Кто здесь? – крикнула она, заглушив мотор. И оказалась так близко, что Декстер смог разглядеть ее купальный костюм – это был, без всяких сомнений, смелый розовый комбинезон. – А, да это же вы – это вам я сегодня попала мячиком в живот!

Нос лодки уперся в плот; после неумелой возни с канатом Декстеру все же удалось пришвартовать лодку. После этого девушка запрыгнула на плот, и тот лихо накренился.

– Ну, малыш, – с хрипотцой сказала она, – хочешь… – И умолкла. Она присела на трамплин для прыжков, но почувствовала, что он мокрый, и тут же вскочила. – Хочешь покатать меня на доске?

Он ответил, что был бы просто счастлив.

– Я – Джуди Джонс! Репутация скверная, но популярность – бешеная. – И она удостоила его несуразной ухмылкой – точнее, это была почти ухмылка; хотя она и сильно скривила губы, все равно не получилось нелепо, получилось красиво. – Видишь тот дом на мысу?

– Нет.

– Ну, так вот, там стоит дом, в котором я живу, но отсюда его не увидеть, потому что сейчас темно. И в этом доме меня поджидает один парень. Когда он подъехал к дверям, я стартовала с причала, потому что у него глаза на мокром месте, и он все время меня спрашивает, есть ли у меня идеал.

Плескалась рыба, светили звезды, сияли огни вокруг озера. Декстер сел рядом с Джуди Джонс, и она объяснила, как вести лодку. Затем спрыгнула в воду и изящным кролем поплыла к качавшейся на воде доске. Смотреть на нее было совсем не трудно, словно смотришь на колышущиеся под ветром деревья или на летящую чайку. Ее руки, загорелые почти до черноты, плавно двигались среди тускло-платиновых волн; сначала из воды появлялся локоть, затем в такт падавшей с него воде показывалось и уходило назад предплечье, а потом взлетала и опускалась кисть, прокладывая путь вперед.