Чэн-энь У - Путешествие на Запад. Том 2

– Пожалуй, ты прав, – сказал Сюань-цзан. – Но если он не скоро вернется, где мы встретимся с ним? Время позднее, а здесь оставаться нельзя. Надо позаботиться о ночлеге.

– Все это не так уж страшно, – сказал Ша-сэн. – Вы, учитель, побудьте здесь, а я пойду найду его.

– Ладно, – согласился Сюань-цзан. – Бог с ней, с едой, главное – найти пристанище.

Ша-сэн взял свой посох и, выйдя из леса, отправился на поиски Чжу Ба-цзе. Сюань-цзан с тяжелым чувством остался один в лесу. Чтобы подбодрить себя немного, он встал, сложил вещи в одно место, привязал коня к дереву, снял шляпу, воткнул в землю посох, расправил рясу и стал медленно прохаживаться по лесу. Он делал все, чтобы хоть немного разогнать тоску. Здесь росла трава, благоухали цветы, но не было слышно пения птиц, возвращающихся в свои гнезда. В лесу этом были узкие тропинки, густо поросшие травой, и Сюань-цзан, поглощенный своими невеселыми думами, сбился с дороги. Он пошел просто для того, чтобы развеять свою грусть и вместе с тем надеясь найти Чжу Ба-цзе и Ша-сэна. Но те ушли в западном направлении, а Сюань-цзан повернул на юг.

Выйдя на опушку, Сюань-цзан увидел перед собой золотое сияние. Оно исходило от купола чудесной пагоды, сверкавшего в лучах заходящего солнца.

«А ведь мои ученики не выполняют заповедей Будды, – подумал Сюань-цзан. – Покидая Китай, я дал обет у каждого храма возжигать фимиам, при встрече с Буддой – совершать поклоны, а если попадется пагода, приводить ее в порядок. И вот перед нами пагода, окруженная золотым сиянием. Как же мы не пошли этим путем? Около пагоды, несомненно, расположен монастырь, в котором проживают монахи. Отправлюсь-ка я туда. Место здесь пустынное, так что с вещами и конем, я думаю, ничего не случится. А если в монастыре этом можно будет остановиться на ночлег, я подожду моих учеников, и мы все вместе отправимся туда».

Но тут нашего Сюань-цзана подстерегала беда. Он подошел к пагоде, и его взору открылась удивительная картина:

Вскоре Сюань-цзан очутился у ворот пагоды, на которых висела пестрая бамбуковая занавеска. Замедлив шаги, он приподнял занавеску и вошел внутрь. И что же он увидел! Развалясь поперек кровати, сделанной из камня, здесь спал безобразный на вид дух.

Увидев это чудовище, Сюань-цзан от страха даже оступился: тело его ослабло, ноги подкосились. Он хотел тут же скрыться, но дух, который все знал, все видел и все слышал, открыл в этот момент свои огненные глаза и крикнул:

– Эй, ребятки, посмотрите, кто это там у ворот?

Один из духов, вытянув шею, выглянул и, увидев лысого монаха, бросился докладывать об этом своему повелителю:

– Великий князь, за воротами какой-то монах. У него круглая голова и полное лицо. Уши его свисают прямо на плечи! 26 26 Уши свисают на плечи – символ храбрости. Кожа у него нежная. Замечательный монах!

Услышав это, волшебник рассмеялся от удовольствия.

– «Когда мухи садятся змее на голову, это все равно, что пища сама лезет в рот», – сказал он. – Вы вот что, ребятки, схватите его да тащите сюда поскорее. А я уж вас поблагодарю как следует.

Не успел он договорить, как его подчиненные бросились выполнять приказ. Сюань-цзану хотелось бы сейчас стрелой лететь по воздуху, однако от страха он едва волочил ноги. К тому же горная дорога была крута и опасна, а лес утонул во мраке. Духи быстро схватили Сюань-цзана и потащили обратно.

Положив монаха у входа, духи вбежали внутрь.

– Великий князь! – радостно воскликнули они. – Мы притащили монаха.

Между тем старый волшебник уже успел бросить взгляд на Сюань-цзана. Гордо посаженная голова монаха и его величавая осанка произвели на волшебника отличное впечатление.

«Благородные монахи, несомненно, люди высшего порядка, – подумал он про себя, – и с ними действовать просто нельзя. Если я не проявлю все свое могущество, он может и не покориться мне».

И он тотчас же принял грозный вид. Огненные усы и борода его стали торчком, кроваво-красные волосы поднялись дыбом, глаза вот-вот готовы были выскочить из орбит.

– Тащите его сюда! – загремел волшебник.