Генрик Ибсен - Гедда Габлер (пьесы)

К а т р и н а. Нет, нет, сама я не пойду. Но я буду стоять у окна и смотреть на тебя, это я обещаю.

Д о к т о р С т о к м а н ( обнимает и целует ее ). Ну что ж, господа хорошие, поборемся! Хочу проверить, хватит ли у подлости силы заткнуть рот патриоту, который решил навести в обществе чистоту и порядок.

Доктор с женой уходят в левую дверь в глубине сцены.

Ф о г т ( задумчиво качает головой ). Теперь он и ее втянул в свое безумие.

Большая старомодная зала в доме капитана Хорстера. В задней стене открытая распашная дверь в прихожую. По длинной левой стене три окна. У противоположной стены сооружено подобие сцены, там стоит столик, на нем две свечи, кувшин с водой, стакан и часы. Сам зал освещают лампы в простенках между окнами. На авансцене слева второй столик со свечой и стулом. Справа и еще ближе к зрителям – дверь, возле нее несколько стульев.

Большой сбор г о р о ж а н всех сословий. В толпе изредка мелькают ж е н щ и н ы и ш к о л ь н и к и. В дверь в глубине сцены заходят все новые и новые люди, зал наполняется.

Г о р о ж а н и н ( другому горожанину, которого вдруг увидел ). Ламстад, и ты здесь?

С о б е с е д н и к. Я всегда хожу на все городские собрания.

С т о я щ и й р я д о м г о р о ж а н и н. Свистки-то принесли?

В т о р о й г о р о ж а н и н. Ха, еще бы, конечно! А вы, что ли, не взяли?

Т р е т и й г о р о ж а н и н. Взял, взял. А шкипер Эвенсен вообще собирался притащить здоровенный рог.

В т о р о й г о р о ж а н и н. Эвенсен, он может! ( Все смеются. )

Ч е т в е р т ы й г о р о ж а н и н ( подходит к ним ). Послушайте, скажите мне, а что здесь сегодня будет?

В т о р о й г о р о ж а н и н. Доктор Стокман будет докладывать против фогта.

В н о в ь п р и ш е д ш и й. Так они же братья?

П е р в ы й г о р о ж а н и н. Ну и что? Доктор Стокман, он не трус, так-то.

Т р е т и й г о р о ж а н и н. Но он же неправ, в «Народном вестнике» написали.

В т о р о й г о р о ж а н и н. Да, в этот раз он, видать, неправ, недаром ему отказались дать зал и в Союзе домохозяев, и в Городском собрании.

П е р в ы й г о р о ж а н и н. Ему даже зала курорта – и то не дали.

В т о р о й г о р о ж а н и н. Вот-вот, то-то и оно.

Ч е л о в е к ( в другой компании ). И кого нам держаться в этом деле?

Е г о с о б е с е д н и к ( в той же компании ). Держаться надо Аслаксена. Что он делает, то и вы.

Б и л л и н г ( с папкой под мышкой пробирается сквозь толпу ). Прошу прощения, уважаемые, дайте дорогу прессе. Я делаю репортаж для «Народного вестника». Благодарю! ( Садится за стол слева. )

Р а б о ч и й. Это что еще за чудо?

В т о р о й р а б о ч и й. Ты его разве не знаешь? Это же Биллинг, шустрит у Аслаксена в газете.

К а п и т а н Х о р с т е р вводит в зал через дверь в глубине справа К а т р и н у С т о к м а н и П е т р у. С ними Э й л и ф и М о р т е н.

Х о р с т е р. Вот здесь, по-моему, удобное место для родственников. Легко выбраться в случае чего.

К а т р и н а С т о к м а н. Думаете, будет скандал?

Х о р с т е р. Как знать… В такой толпе… Но здесь вам будет спокойно.

К а т р и н а ( усаживается ). Как любезно с вашей стороны, что вы дали Стокману зал.

Х о р с т е р. Ну, раз все отказали…

П е т р а ( тоже садясь ). И как мужественно.

Х о р с т е р. Никакого особого мужества тут от меня не потребовалось.

Редактор Х о в с т а д и хозяин типографии А с л а к с е н одновременно, но порознь выныривают из толпы рядом с говорящими.

А с л а к с е н ( подходит к Хорстеру ). Доктор еще не пришел?

Х о р с т е р. Он ждет в доме.

Оживление возле двери сзади.

Х о в с т а д ( Биллингу ). Та-ак, фогт пришел. Видите?!

Б и л л и н г. Все-таки прибыл, убей бог!

Ф о г т осторожно прокладывает себе дорогу сквозь толпу и встает у стены слева. Почти сразу из передней правой двери появляется С т о к м а н. Он в черном сюртуке, с белым шейным платком. Раздаются неуверенные хлопки, но их тут же зашикивают. Становится тихо.

Д о к т о р С т о к м а н ( вполголоса ). Катрина, ты как?

К а т р и н а. Хорошо. ( Понижает голос. ) Ты, главное, не кипятись, Томас.

Д о к т о р С т о к м а н. Да умею я держать себя в руках. ( Смотрит на часы, поднимается на сцену и кланяется. ) Уже четверть часа, я начну.

А с л а к с е н. Сначала собрание должно выбрать председателя.

Д о к т о р С т о к м а н. Нет, это совершенно не нужно.

Г о л о с а ( кричат ). Нужно! Нужно!

Ф о г т. Я тоже считаю, что надо избрать председателя.

Д о к т о р С т о к м а н. Но я созвал это собрание, чтобы сделать доклад, Петер!

Ф о г т. Доклад курортного врача может возбудить разногласия при обсуждении.

Г о л о с а ( из толпы ). Ведущего! Председателя!

Х о в с т а д. Волею народа требуется все же избрать председателя.

Д о к т о р С т о к м а н ( сдержанно ). Хорошо. Уважим волю народа.

А с л а к с е н. Не пожелает ли господин фогт взять на себя эту обязанность?

Т р о е г о с п о д ( аплодируя ). Браво! Браво!

Ф о г т. По вполне понятным причинам я вынужден отказаться. Но, по счастью, среди нас есть человек, с кандидатурой которого, думаю, все согласятся. Я имею в виду председателя Союза домохозяев, владельца типографии господина Аслаксена.

М н о ж е с т в о г о л о с о в. Да, да! Аслаксену – ура!!! Да здравствует Аслаксен!

Доктор Стокман складывает свой доклад и уходит со сцены.

А с л а к с е н. Раз город оказывает мне доверие таким поручением, я не стану отказываться.

Кто-то хлопает, кто-то выкрикивает слова поддержки; Аслаксен поднимается на сцену.

Б и л л и н г ( пишет ). Та-ак – «избрание господина Аслаксена сопровождалось овациями».

А с л а к с е н. Коль скоро я оказался на этом месте, скажу два слова. Я человек тихий, мирный и стою за трезвую умеренность и… умеренную трезвость. Это подтвердит любой, кто меня знает.

М н о ж е с т в о г о л о с о в. Да, Аслаксен, верно! Давай, давай! Жми!

А с л а к с е н. Школа жизни и собственный опыт научили меня, что чувство меры – та добродетель, которая более всего красит гражданина.

Ф о г т. Слушайте!

А с л а к с е н. Ничто так не служит ко благу общества, как умеренность и трезвость в мыслях. Поэтому я призываю уважаемого гражданина нашего города, созвавшего это собрание, не забывать о чувстве меры.

М у ж ч и н а ( от дверей ). Выпьем за Союз умеренных трезвенников, ура!

Г о л о с. Да чтоб тебя!

М н о г и е. Тише! Тише!

А с л а к с е н. Господа, не перебиваем! Кто хочет сказать?

Ф о г т. Господин председатель!

А с л а к с е н. Слово имеет фогт Стокман.

Ф о г т. По причине близкого родства, в котором, как всем присутствующим известно, я состою со штатным врачом курорта, я предпочел бы сегодня не выступать. Но заботясь о курорте и руководствуясь высшими интересами города, я вынужден внести предложение. Смею утверждать, что никто из пришедших сюда горожан не полагает желательным, чтобы недостоверные и преувеличенные измышления относительно санитарного состояния города и купален получили широкое хождение.