Джон Карр - Расследования доктора Гидеона Фелла. Преступный замысел (сборник)

Уоррен яростно отмахнулся.

– Да ясно же все! – вскричал он. – Я все понял сразу, когда мы вернулись, но не знал, как сказать этому Папаю [44]. Нас перехитрили, вот что. Обвели вокруг пальца, как детей малых. И это тоже меня бесит. Девица была сообщницей вора, понял? Они это разыграли. Она притворилась, что упала в обморок, позвала меня – что, вообще-то, сразу было подозрительно…

– Ты думаешь, ее рана была ненастоящей?

– Конечно нет. Я читал однажды об одном прохвосте: он внезапно начинает издавать странные звуки, а потом имитирует припадок, и, пока доктор пытается привести его в чувство, его банда грабит дом доктора. Я еще подумал тогда: «Что за грязный трюк?» И сейчас они сделали так же. Да ты и сам об этом писал, помнишь? «Аконит в Адмиралтействе». Когда этот детектив Как-там-его пробрался в логово главаря преступников на Даунинг-стрит и все решили, что в жертву метнули отравленный дротик?

– С точки зрения литературного сюжета это, конечно, хорошо, – согласился Морган. – Но все-таки я сомневаюсь, что все так и было. Даже если предположить, что вор следил за нами и знал, где мы, это ему не особенно помогло бы. Он ведь знал, что мы понесем девушку в одну из двух кают, а это ему на самом деле не очень-то облегчило бы жизнь. Ведь, по сути, ему помогло лишь появление Уистлера. Мы помчались за Уистлером, и тогда злодей смог проникнуть в каюту.

Пегги тоже отказалась выслушивать подобную аргументацию.

Уоррен достал отсыревшую пачку сигарет, и они с Пегги закурили, пока Морган набивал трубку.

– Но дальше-то все просто, верно? – Пегги глубоко и часто затягивалась, но при этом морщилась, будто ее раздражал запах дыма. – Это было довольно глупо с их стороны. Ведь теперь мы узнаем эту девушку, когда вновь ее увидим, и тут-то они и попадутся. Она не была загримирована. На ней вообще едва ли был какой-то макияж. Кстати… Курт, подай-ка мне мою косметичку. Я, наверное, ужасно выгляжу! В общем, я хочу сказать, ей от нас не уйти. Она ведь все еще на борту.

– Вот интересно, на борту ли, – сказал Морган.

Уоррен, хотевший было вставить комментарий, обратил внимание на выражение его лица. Он вынул сигарету изо рта, присмотревшись повнимательнее.

– Что ты имеешь в виду, генерал?

– То, что в этом смысле Пегги права. Если девица была сообщницей вора, то это слишком упрощает нам задачу. С другой стороны, если девушка пришла сюда, чтобы о чем-то тебя предупредить… Я знаю, что ты не знаком с ней, но предположим, что она собиралась поступить именно так… Тогда вор напал на нее и думал, что покончил с ней. Однако девушка осталась жива. Потом…

От работы двигателей по корпусу корабля проходила мелкая дрожь, слабо поскрипывали переборки. Ветер снаружи поутих, качка почти прекратилась, и «Королева Виктория» величественно продолжила свой путь, будто устала от ночного шторма. Все, казалось, немного расслабились, но нервное перенапряжение давало о себе знать. Пегги вскинулась, когда открылась дверь. На пороге каюты стоял капитан Валвик – со списком пассажиров в одной руке и бутылкой скотча в другой.

– Йа ше скасал, фернусь тшерес минуту, – провозгласил он. – С иллюминаторами пыло просто. Отин – С-51, фторой, тумаю, С-46. А? – Он оглядел напряженные лица присутствующих. – Эй, а што слутшилось?

– Ничего, – ответил Морган. – Не сейчас. Ладно вам, успокойтесь. Для начала выясните, кто занимает эти каюты, потом продолжим.

Пегги кивнула, все еще не сводя с Моргана взгляда, взяла список и молча принялась изучать его, пересев на диван. Уоррен и капитан Валвик достали с полки стаканы и разлили скотч. Все украдкой посматривали на Моргана, который уже усомнился в том, следовало ли так запугивать друзей. Может, все его опасения беспочвенны? В гнетущей тишине, прерываемой лишь монотонным гудением корабельных двигателей, он раскурил трубку, пока Пегги водила по списку пальцем.

– Ну? – сказал Уоррен.

– Подожди, старина. Не так быстро… Ммм… Оар… Грен… Гульден… Харрис… ммм… Хупер, Айзекс… мм, нет… Джарвис, Джером… Надеюсь, я не пропустила… Джестон, Ка… Кедлер… Кеннеди… Ага! – Она выдохнула сигаретный дым и оглядела всех. – Как вы сказали, шкипер? С-46? Да, вот! Кайл, доктор Оливер Харрисон Кайл. Представьте себе, одна из этих кают принадлежит доктору Кайлу…

Уоррен присвистнул.

– Кайл, а? Ничего себе. Уоу, погодите-ка! – Дипломат ударил кулаком в переборку. – Боже мой! Он же один из подозреваемых! Да, я припоминаю. Под его личиной наверняка скрывается вор…

Моргану стоило больших трудов убедить Уоррена отказаться от фантастической версии, что грабитель, отличающийся пристрастием к дубинкам, маскируется под врача с Харли-стрит. Убеждения американца строились на том, что чем респектабельнее человек выглядит, тем с большей вероятностью он окажется злодеем и убийцей. Примерами тому ему служили, собственно, книги Генри Моргана, в которых злоумышленниками в итоге оказались: адмирал, садовник, инвалид и дьякон. И только когда Пегги заметила, что подобное случается лишь в детективных романах, Морган переметнулся на сторону Уоррена.

– Вот тут ты не права, девочка, – заявил он. – В реальной жизни убийцы и воры всегда носят маски приличных людей. Просто ты о них узнавала уже тогда, когда они оказывались преступниками, а не всеми уважаемыми людьми. Ты думаешь: «О да, он убийца!» А не: «О да, это же тот самый почтенный гражданин, он всегда ходит в церковь, дом у него красивый, еще и в самом престижном районе живет». Вспомните имена самых известных убийц нашего столетия – о каждом из них был высокого мнения местный викарий. Констанция Кент? [45]Доктор Причард? [46]Кристина Эдмундс? [47]Доктор Лемсон? [48]Доктор Криппен? [49]

– Почти все из них доктора, а? – заметил Уоррен, зловеще улыбаясь. Похоже, мысль о связи преступного склада ума с медициной пришлась ему по вкусу. – Видишь, Пегги, Хэнк прав.

– Осел ты вислоухий! – возмутился Морган. – Откуда у тебя эта идея, что доктор Кайл вор, а? Он весьма известная личность… О, и выбрось из головы другую идею – о том, что кто-то убил доктора Кайла и притворился им. Это может сработать в случае с человеком, который редко появляется на публике, но не с известным доктором… Продолжай, Пегги. Скажи нам, кто находится в каюте С-51, чтобы мы могли уже покончить с этим и вернуться к важным делам.

Пегги нахмурила лоб.

– Вот. Это тоже странно. С-51. Перригорд. Мистер Лесли Перригорд с супругой. Так-то.

– И что в этом странного? Кто это?

– Помнишь, я рассказывала о крайне высоколобом эстете, который писал восторженные статьи о гениальности дядюшки Жюля? Когда я еще сказала, что надеюсь, мол, дядюшка сможет дать представление завтра вечером?

– А! Так это Перригорд?

– Да. И он, и его жена – невероятные снобы. Он пишет стихи – ну, знаешь, из разряда тех, которые никто не понимает. Например, о том, что его душа, точно сломленная преграда, что-то в этом роде. И Перригорд к тому же театральный критик, хотя и в том, что он пишет на этом поприще, я тоже никакого смысла не вижу. Но он утверждает, что французы – единственные настоящие драматурги. Говорит, что дядя Жюль – величайший гений классического театра со времен Мольера. Может, вы его тут встречали? Высокий такой, худой блондин. Его жена носит монокль. – Пегги хихикнула. – Каждое утро они наматывают по две сотни кругов по прогулочной палубе и никогда ни с кем не общаются!