Виктор Франкл - Доктор и душа: Логотерапия и экзистенциальный анализ

Лучше всего навязчивым кощунственным мыслям мы можем противопоставить такое возражение: указать пациенту, что он своим страхом совершить кощунство уже совершает кощунство, ибо считает Бога за плохого диагноста, который не в состоянии отличить кощунство от навязчивого состояния, – да ведь это само по себе хула на Бога! На самом деле, скажем мы такому пациенту, Бог никак не может вменить личности вину за навязчивые проявления кощунства. В этом отношении пациент не свободен, а потому не несет ответственности, разве что постольку, поскольку он не прав в своей позиции по отношению к кощунству: если он постоянно борется с приступами кощунства, то лишь усиливает их мощь и собственные мучения. Суть этой техники – прекратить борьбу с симптомом, устранив мотив для такой борьбы.

V. E. Frankl, Die Psychotherapie in der Praxis, 5. Auflage, Deuticke, Wien 1986, S. 230 ff., и Theorie und Therapie der Neurosen, 6. Auflage, München 1983, S. 65 ff.

Достоинство человека проистекает не из тех ценностей, которыми он обладает, но из тех ценностей, которые он уже осуществил. Такое достоинство, разумеется, невозможно утратить. Именно оно внушает нам уважение к старости, то есть к поре, когда многие ценности уже осуществлены. Но не всем: не той молодежи, которая не ведает уважения к старости в том числе и потому, что старость склонна молодиться и тем самым выставлять себя на посмешище. К сожалению, юность, которая не уважает старость, в старости не будет уважать и самое себя и станет терзаться старческим комплексом неполноценности.

«После шоковой терапии я забыла все, даже собственный адрес, только не эту навязчивую потребность».

Ср.: Берингер: «В некоторых обстоятельствах возможно смягчающее действие на общий ход болезни или устранение симптомов: вновь проступают черты изначальной личности, вновь вступают в силу ответственность и совесть, которые под властью психоза не могли действовать. По моему опыту, после лейкотомии способность к личному решению может не снизиться, а усилиться… Стоящая надо всем и осознающая себя инстанция „Я“, которая под воздействием психоза или беспрерывных навязчивостей оказалась скованной и бессильной, при смягчении симптомов болезни тут же высвобождается… Сохранившейся здоровой части человека удается вернуться к самоосуществлению, которое было невозможно под игом болезни» (Medizinische Klinik 44, 854 bzw. 856, 1949).

Можно рассуждать об «уровнях», а можно об «измерениях». Поскольку духовное измерение присуще лишь человеку, это особое измерение человеческого бытия-в-мире. Если человек спускается из области духовного, где он сущностно «бытийствует», на уровень душевного и тем более телесного, он жертвует не просто одним измерением, но как раз человеческим измерением. Ср. у Парацельса: «Лишь высота человеческая есть человек».

Религия и в целом вера в высший смысл представляет собой, можно сказать, радикализацию «воли к смыслу» в той мере, в какой речь идет о «воле к конечному смыслу», о «сверхсмысле».