Брэд Гилберт - Победа любой ценой. Психологическое оружие в теннисе: уроки мастера

Я чувствовал себя хорошо, поскольку усвоил уроки прошлого и не позволил этой перепалке и всем гадостям, которые я услышал от Уитона и его брата, помешать мне нормально начать сет. По правде говоря, я был настолько спокоен, что стал даже слишком беспечен; я испытывал такое облегчение от того, что этот «кризис» был благополучно преодолен и что я вел в матче, что совершенно забыл о своем плане игры.

Я вел в сетах со счетом 1–1 и вместо того, чтобы продолжать свою обычную тактику на удержание инициативы (то есть вести стабильную, а не рискованную игру), начал слегка поддаваться амбициям: торопился при выполнении некоторых ударов, слишком быстро пытался заработать очко – в общем, был чуть-чуть агрессивнее, чем обычно. У меня складывалось впечатление, будто я уже выиграл матч. Но это слишком опасно – лидируя, чувствовать себя спокойно, начинать думать, будто победа у тебя в кармане. Помните, я говорил, что, выходя вперед в матче, я должен приводить себя в еще большую боеготовность? Я должен еще больше волноваться о том, как бы у соперника не открылось второе дыхание. А тут я этого не сделал. Я забыл об основах своей философии и превратился в «беспечного туриста». И проиграл сет, практически не сопротивляясь, со счетом 6–1. Уже почти три сета мне не удавалось взять подачу Уитона.

Мы приступаем к пятому сету. Последний сет стоимостью миллион долларов. Если я начну думать о том, на какую сумму мы играем, то не уверен, смогу ли я после этого нормально дышать. Но я настолько зол сам на себя за поражение в четвертом сете, что мое внимание становится намного более сконцентрированным. Теперь мы с Уитоном меняемся ролями. Мы становимся классическим примером «раненого медведя» (я) и «беспечного туриста» (Уитон). Я хотел взять реванш прямо здесь и сейчас. А он слишком расслабился от мысли, что ему удалось сравнять счет.

Я долго готовлюсь к началу пятого сета. Хочу остановить его наступательный порыв. Я не должен позволить ему сильно начать решающий сет. Поскольку мы не менялись сторонами, я пошел назад к креслу и взял полотенце. Вытерев пот со лба, я подошел к мальчику, подававшему мячи, и отдал ему полотенце. Я снова думал о своем плане игры. Что я должен постараться сделать? Чего не должен позволить сделать ему?

Я сказал себе, что предоставил ему слишком легко выигрывать свою подачу, так как чересчур часто ошибался, принимая ее. Значит, мне нужно привести в порядок прием подачи, выполнять его проще и надежнее и заставить Уитона сыграть несколько ударов. Я снова напомнил себе о необходимости атаковать его форхенд, попробовать вывести его из строя с расчетом на то, что он начнет допускать ошибки, выполняя этот удар. Я решил посылать ему под правую практически все мячи. Если его удар справа сможет выдержать такое испытание, то я проиграю. Но если он будет давать сбои, если попытается бить слишком сильно, то я выиграю.

Уитон подает, открывая пятый сет. Он бьет мощно, но не с такой убийственной силой, как в прошлом сете. Я все время стараюсь сохранить мяч в игре, бегаю по всему корту, варьируя удары, лишь бы вернуть мяч назад. Пусть ненамного, я все же увеличиваю время розыгрыша каждого очка благодаря тому, что не пытаюсь сотворить чудо своим приемом подачи. Уитону приходится за каждое очко выполнять один или два лишних удара. Порой он промахивается, играя с лета.

В первом гейме пятого сета несколько раз счет был «больше-меньше». Наконец мне все же удается взять его подачу. Теперь я веду в пятом сете 1–0. Моя подача. Моя стратегия оказалась успешной. Уитон вынужден больше выкладываться за каждое очко. Я не делаю ему никаких подарков. Мы меняемся сторонами.

Вновь концентрирую свое внимание на плане игры. И наконец-таки выиграл прием подачи. Теперь я должен еще сильнее давить на него – никаких подарков, никаких пожертвований; пусть он зарабатывает очки честным трудом. Я встаю с кресла и иду подавать.

Сразу же начинаю бить ему под правую решительно все мячи, которые только можно. Стараюсь сильно закручивать мячи, и у него с этим возникают проблемы. Я выигрываю подачу, затем то же самое делает Уитон. Еще раз выигрываю подачу, и Уитон снова преследует меня по пятам. Я веду 3–1. Чем глубже мы погружаемся в решающий сет, тем лучше Уитон понимает, что ему нужно что-то предпринять. В противном случае я просто додавлю матч до победного конца.

И в своей попытке что-то предпринять он начинает слишком рискованно играть некоторые мячи и ошибается при ударах справа. И, как оно бывает, ошибается также при других ударах. Мне больше не удается взять его подачу, но, что намного важнее, он тоже уже не может взять мою. Я продолжаю брать свою подачу, пока счет не становится 5–4 и наступает «больше» на матч-боле, выигрыш которого может принести мне как минимум миллион долларов призовых денег.

Хотел бы сказать вам, что я был настолько сосредоточен на этом матч-боле, что не испытывал ни страха, ни волнения. Хотел бы сказать, но только это была бы наглая ложь. Я чертовски сильно волновался. Бросил взгляд сквозь сетку на Уитона и увидел в нем парня, готового сражаться не на жизнь, а на смерть. Он все время подпрыгивал и переступал с ноги на ногу и совсем не был похож на человека, готового покинуть корт из-за усталости.

Я подумал о своей основной стратегии – просто введи мяч в игру под его форхенд. Я дважды постучал мячом о площадку. Еще раз взглянул через сетку и сделал глубокий вдох. Затем красиво подбросил мяч и выполнил прекрасное движение. Раз! Моя подача вошла в сетку аж более чем на полметра. Теперь Уитон был по-настоящему возбужден. Он начал подпрыгивать вверх-вниз, двигаться взад-вперед. Он почувствовал, что у меня возникли неприятности.

Вторая подача. Если я выигрываю очко, то мне гарантирован чек на миллион долларов! Я снова дважды стучу мячом о корт. Смотрю сквозь сетку и подбрасываю мяч в воздух. В этом подбрасывании мяча не было ничего выдающегося, да и сама подача получилась средней. Но этого было достаточно, чтобы мяч перелетел через сетку, а сила притяжения сделала всю остальную работу. И мяч попал Уитону под правую. Казалось, он был готов к этому, но промазал. Его замах немного запоздал, и он слишком сильно ударил по мячу. Сыграл в аут. Никогда в жизни я не был так счастлив, наблюдая за тем, как мяч отправляется за пределы площадки. Уитон лег на лопатки. Я победил его (и его братца) со счетом 6–4 в пятом сете.

Матч начался в 20:30 в субботу, 15 декабря. Сейчас было уже 0:47 ночи воскресенья – прошло четыре с лишним часа самой интенсивной игры, в которой мне когда-либо приходилось участвовать. Я только что выиграл миллион баксов (минус пять тысяч штрафа, который я, как и Уитон, должен был заплатить за нашу с ним перебранку).