Томас Чаморро-Премузик - Уверенность в себе. Как повысить самооценку, преодолеть страхи и сомнения

Как понимает любой, кому в трезвом виде довелось увидеть собственные пьяные фортели (например, в Facebook или YouTube), алкоголь не оказывает благоприятного воздействия на социальную компетентность, разве что окружающие, понимая наше состояние, подчас бывают более снисходительны к нашим выходкам и прощают нас. Кроме того, будучи пьяными, мы теряем строгость к себе, а это совсем не идет на пользу. Если бы выпивка не снижала самоконтроль, люди не творили бы пьяных глупостей. У трезвости есть замечательное свойство: пусть она не дает «побыть самим собой», зато заставляет осуществлять постоянную самоцензуру. Можете считать низкую социальную уверенность экстремальным вариантом трезвости, а социальное беспокойство – еще более экстремальным вариантом низкой социальной уверенности. К тому же алкоголь имеет тенденцию влиять на социальную компетентность, накачивая уверенность до состояния, в котором мы вытворяем всякие глупости, пусть даже на трезвую голову нам бывает за них стыдно. Короче говоря, низкая уверенность усиливает озабоченность тем, что окружающие думают о вас, а это важнейшее умение для функционирования в обществе. Высокая уверенность, наоборот, пьянит: вы расслабляетесь и растормаживаетесь, но это вам только вредит. Будьте строги к себе – самокритика поможет избежать критики со стороны окружающих.

Социальная тревожность (экстремально низкая уверенность) это не только объективный сигнал, заставляющий сосредоточиться на своем поведении и избегать ситуаций, в которых можно произвести катастрофически скверное впечатление на других. Это также движущая сила, которая стимулирует желание как следует подготовиться к предстоящим сложным мероприятиям, требующим напряжения, и свести к минимуму возможные затруднения. Если вы предполагаете возможность социальной неудачи (например, перед свиданием, собеседованием, экзаменом, деловой встречей или презентацией, когда есть угроза навредить вашему статусу в глазах других), в вашем распоряжении только один последовательный план действий: подготовка, подготовка и еще раз подготовка.

Учитывая, что ваша низкая социальная уверенность, вероятно, точно отражает вашу низкую социальную компетентность (даже если вы чуть-чуть слишком суровы к себе), она послужит стимулом для повышения социальной компетентности. Конечно, вы могли бы перестать есть себя поедом, но разве это кому-то помогло стать лучше? Те, у кого цель совершенствоваться мотивирована самокритическим реализмом, имеют куда больше шансов повысить компетентность, чем те, кому недостает самокритики и кто не опасается провала. Хотя высокая социальная уверенность может сослужить хорошую службу непосредственно во время выполнения задачи, эти преимущества (незначительные) нейтрализуются отсутствием должной подготовки (что гораздо важнее) у социально уверенных индивидов. Наоборот, чем меньше вы уверены в себе, тем пессимистичнее будет ваш прогноз относительно результативности, поэтому вы будете особенно тщательно готовиться, а при сверхвысоком уровне подготовки вы даже можете позволить себе работать не в полную силу.

Вспомните самых успевающих одноклассников или однокурсников. Наверняка они волновались перед каждым экзаменом, обреченно говорили, что это будет самый трудный экзамен, и наверняка боялись ударить в грязь лицом. Поэтому они очень серьезно готовились. Или возьмем кандидатов на рабочее место перед собеседованием, или спортсменов перед важным состязанием, или артистов, готовящихся к прослушиванию. В любой области компетентности вы можете выжать из своего потенциала высокие результаты только тогда, когда со всей серьезностью отнесетесь к подготовке, и ваша оценка объема необходимой подготовки скорее обратно, а не прямо пропорционально связана с уровнем уверенности.

Если вам хочется проигнорировать эти пути достижения социальной компетентности или отбросить идею о преимуществе низкой социальной уверенности в социальных отношениях, позвольте мне ненадолго стать адвокатом дьявола. Практически невозможно целенаправленно повысить социальную компетентность и переключиться с пессимистического, ориентированного на избегание неприятностей и самозащиту презентационного стиля на оптимистический, ориентированный на поощрение, самовозвышающий презентационный стиль. Попросту говоря, если в социальных отношениях вы попытаетесь переключиться с низкой уверенности на высокую, вы будете немедленно разоблачены и потерпите неудачу (даже если вам удастся обмануть других, вам, скорее всего, не удастся убедить себя). Это происходит потому, что характерный для вас стиль самопрезентации сложился на основе впечатлений раннего детства и даже имеет генетическое происхождение.

С именем Фрейда связывают идею о том, что причины большинства наших поступков во взрослом возрасте коренятся в переживаниях раннего детства. Впоследствии большинство психологов, в том числе и не согласных с другими положениями теории Фрейда, пришли к тем же заключениям. Эта идея имеет непосредственное отношение к нашему пониманию социальной уверенности: склонность быть гиперготовым к негативному социальному исходу, как и ее противоположность, склонность не бояться социальных ситуаций, развивается в очень раннем детстве и мало меняется после выхода из подросткового возраста. Это один из наиболее убедительных фактов в психологии, и нет нужды устраивать из-за этого драму «ах, все предначертано, ничего не изменить!». Наоборот, надо принять вещи как есть – это нам поможет. Итак, с чего все начинается?

Человек еще не родился, а в нем уже заложена предрасположенность к положительным или отрицательным эмоциям. Если вас одолевает социальная тревожность, это значит, что вы гиперчувствительны к угрозам и опасности, что возвращает нас к генетическим особенностям мозга. Пусть мы не можем определить, черты какого родителя преобладают в характере человека, исследования однояйцевых, генетически идентичных близнецов с разнояйцевыми двойняшками (у которых лишь 50 % общих генов) показывают, что генетическое родство повышает вероятность одинаковой восприимчивости к угрозам и, следовательно, одинаковой предрасположенности к тревоге. Короче говоря, социальная уверенность действительно имеет генетическую основу, хотя объясняется не только этим.

Вскоре после рождения унаследованная предрасположенность к интерпретации ситуаций как более или менее угрожающих начинает влиять на отношения с тем, кто ухаживает за ребенком (обычно это мать). Матери бывают разными – одни склонны больше реагировать на проявление ваших эмоций, другие – меньше. В результате формируется типичный образец взаимоотношений «ребенок – родитель», который закрепляется в течение первых лет жизни. Как отметил д-р Фрэнсис Вертью, автор замечательного теоретического эссе по данной теме, во время самых первых взаимодействий с родителями у детей вырабатываются устойчивые убеждения и ожидания относительно того, как родители и другие взрослые будут с ними обращаться. Эти убеждения и ожидания – часто называемые «рабочие модели», – как правило, сохраняются в подростковом возрасте и влияют на то, как мы интерпретируем мир и наши взаимодействия с окружающими (например, партнерами, друзьями, коллегами и т. д.). Хотя интерпретации и «теории» могут меняться, их суть будет по-прежнему в огромной степени базироваться на том, какие ощущения у нас вызывали контакты с родителями и другими значимыми людьми в нежном возрасте {151}.