Малкольм Гладуэлл - Давид и Голиаф. Как аутсайдеры побеждают фаворитов

На втором курсе, тоже весной, она записалась на «Органическую химию», и дела пошли совсем плохо. Кэролайн не справлялась: «Ты заучиваешь некую концепцию. А потом тебе дают молекулу, которую ты никогда раньше не видела, и просят создать другую молекулу, которую ты тоже никогда не видела, и тебе нужно понять, как это сделать. Есть люди, которые справляются с этим за пять минут. Сообразительные отличники. А есть те, кто достигает успеха благодаря колоссальной усидчивости. Я старалась изо всех сил , но безрезультатно». Когда преподаватель задавал вопрос, вокруг Кэролайн взмывал лес рук, а ей только и оставалось, что молча сидеть и слушать чужие блестящие ответы. «Такое чувство полнейшей собственной непригодности».

Однажды она засиделась допоздна, готовясь к зачету, – злая и несчастная. Ей не хотелось заниматься органической химией в три часа ночи, тем более что все ее старания ни к чему не приводили. «Наверное, как раз тогда мне в голову стали закрадываться мысли, а не стоит ли мне бросить учебу», – рассказывала она. Сил у нее больше не осталось.

Печально, потому что Сакс любила науку. Рассказывая, как распрощалась со своей первой любовью, девушка с сожалением перечисляла все предметы, которые хотела бы изучать, но теперь уже никогда не изучит: физиологию, инфекционные заболевания, биологию, математику. Летом после второго курса она мучительно размышляла, что же ей делать. «Когда я была маленькой, то с гордостью могла сказать: “Мне семь лет и я люблю жуков! И хочу их изучать, постоянно о них читаю, зарисовываю в блокноте, подписывая разные части, рассказываю, где жуки живут и что делают”. Позднее я стала говорить: “Мне очень интересен человек: как функционирует человеческое тело, – разве это не удивительно?” Ощущая себя человеком науки, испытываешь такое чувство гордости. А теперь мне почти что стыдно бросить все и заняться чем-то более легким, поскольку я не выдержала. Какое-то время я буду воспринимать случившееся именно как свой провал. Это был мой шанс, но я не достигла поставленной цели».

Но разве оценка по «Органической химии» должна была иметь для Кэролайн хоть какое-то значение? Ведь она не планировала становиться химиком. Это был всего лишь один из предметов. Многие люди считают, что в органической химии невозможно разобраться. Слушатели подготовительных курсов при медицинских колледжах частенько изучают органическую химию все лето в другом колледже, с тем чтобы наработать как можно больше практики. Более того, Сакс изучала органическую химию в университете, где был чрезвычайно силен дух соперничества и одна из самых сложных программ в мире. Если оценить всех студентов в мире, изучающих органическую химию, Сакс могла бы оказаться в 99-й процентили [13].

Но проблема крылась в том, что Сакс сравнивала себя не со всеми студентами в мире, а со студентами Университета Брауна. Она была маленькой рыбкой в одном из самых глубоких и конкурентных прудов в стране, и сравнение себя с другими талантливыми рыбами пошатнуло ее уверенность в себе. Она почувствовала себя глупой, хотя уж точно таковой не являлась. «Ого, у других получилось, даже у тех, кто знал ровно столько же, сколько и я в начале, а я никак не могу освоить такой тип мышления».

Состояние Кэролайн Сакс можно описать термином «относительная депривация», который ввел в обращение социолог Сэмюэль Стауффер во время Второй мировой войны. Стауффер занимался изучением настроения и боевого духа американских военнослужащих, в его исследовании приняли участие полмиллиона человек. В поле зрения Стауффера попали абсолютно все аспекты армейской жизни: как солдаты относились к своим командирам, как черные солдаты оценивали отношение к себе, насколько трудно солдатам было служить на дальних рубежах.

Но одно исследование, проведенное Стауффером, стояло особняком. Он опросил солдат, служивших в военной полиции и в Воздушном корпусе (предшественнике ВВС США), насколько хорошо их служба ценит и продвигает талантливых людей. Ответы были получены однозначные. Военная полиция намного позитивнее воспринимала свою службу в отличие от военнослужащих Воздушного корпуса.

На первый взгляд такой расклад не имеет смысла. В военной полиции отмечался один из худших показателей продвижения в вооруженных силах. В Воздушном корпусе – один из лучших. Шансы рядового военнослужащего подняться до офицера в Воздушном корпусе в два раза превышали шансы служащих военной полиции. Так почему же, хотелось бы знать, последних все устраивало? Как убедительно объяснял Стауффер, военные полицейские сравнивали себя только с военными полицейскими. Повышение в военной полиции случалось так редко, что счастливчик очень радовался этому событию. А если повышения не случалось, ты находился в таком же положении, как и все остальные, и расстраиваться из-за этого повода не было.

«Возьмем для сравнения военнослужащего Воздушного корпуса с таким же образованием и сроком службы, – писал Стауффер. Его шансы стать офицером превышали 50 %. – Повышение получали практически все сослуживцы, поэтому персональные достижения были не так заметны, как в рядах военной полиции. Если кому-то одному не удалось получить повышение, в то время как остальные преуспели, у него было больше причин для разочарования, что выражалось в критике системы продвижения по службе».

По мнению Стауффера, мы формируем впечатления не в целом, помещая самих себя в максимально широкий контекст, но локально, сравнивая себя с людьми «в одной с нами лодке». Наше восприятие степени «обиженности» относительно. Это одно из тех наблюдений, которые являются, с одной стороны, очевидными, а с другой, при детальном изучении, весьма глубокими. Оно объясняет все прочие, на первый взгляд непонятные наблюдения. В каких странах, по-вашему, отмечается более высокий процент самоубийств: в тех, где жители называют себя очень счастливыми, например Швейцарии, Дании, Исландии, Нидерландах, Канаде, или в таких странах, как Греция, Италия, Португалия или Испания, где жители считают себя несчастными? Ответ: в так называемых счастливых странах. Тот же феномен, что и в случае с военной полицией и Воздушным корпусом. Если вы находитесь в подавленном настроении среди несчастных людей, то, сравнивая себя с окружающими, вы не чувствуете себя так уж плохо. Но можете себе представить, как тяжело грустить в стране, где окружающие улыбаются во весь рот? [14]

Решение Кэролайн Сакс оценивать себя по сравнению со студентами ее группы, изучающей органическую химию, нельзя назвать странным или иррациональным. Это типичное для человека поведение. Мы сравниваем себя с людьми в одинаковой с нами ситуации, а это означает, что ученики элитной школы, за исключением, вероятно, самых лучших, сталкиваются с трудностями, от которых они были бы избавлены в менее конкурентной атмосфере. Граждане счастливых стран в отличие от граждан стран несчастных чаще совершают самоубийства, потому что постоянно видят вокруг улыбающиеся лица и контраст слишком очевиден. Учащиеся «лучших» университетов видят вокруг блестящих студентов, и как, вы думаете, они себя чувствуют?