Малкольм Гладуэлл - Давид и Голиаф. Как аутсайдеры побеждают фаворитов

Всем хорошим родителям перечисленные три принципа прекрасно известны. Если вы хотите отучить малыша Джонни бить сестренку, нельзя игнорировать его поведение один раз, а на другой ругать. Нельзя обращаться с сестрой по-другому, если та сама бьет брата. А если ребенок утверждает, что на самом деле не бил сестру, нужно дать ему возможность объясниться. Метод наказания не менее важен, чем сам процесс наказания. В истории Стеллы нет ничего удивительного. Кто хоть раз сидел в классе, знает, как важно для учителя завоевать уважение учеников.

Гораздо сложнее осознать важность этих принципов применительно к закону и порядку. Мы знаем своих родителей и учителей, поэтому вполне разумно, что легитимность играет серьезную роль в школе и дома. Однако решение ограбить банк или пристрелить кого-нибудь относится к совершенно другой области, не правда ли? Именно это имели в виду Лейтес и Вулф, говоря, что борьба с преступниками и повстанцами «не предполагает ни сочувствия, ни волшебства». Подразумевается, что на данном уровне решение подчиняться закону есть вопрос рациональной оценки риска и выгоды. Здесь нет ничего личного. Но именно в таком рассуждении и кроется ошибка, поскольку именно от легитимности зависит возможность заставить преступников, повстанцев и детей вести себя должным образом.

Позвольте привести пример. Речь пойдет об эксперименте, проводящемся последние несколько лет в нью-йоркском Браунсвилле. В районе, находящемся в восточной части Бруклина, вдалеке от элегантных особняков Парк-Слоупа и синагог Краун-Хайтса, проживает всего 100 тысяч жителей [49]. Более столетия он являлся одним из самых бедных уголков Нью-Йорка. В Браунсвилле 18 социальных жилых комплексов – больше чем в любом другом районе города, – которые доминируют в городском ландшафте: квартал за кварталом унылых безликих зданий из кирпича и бетона. Если уровень преступности в Нью-Йорке за последние двадцать лет заметно упал, то Браунсвилл, наводненный бандами подростков, слоняющихся по улицам и грабящих прохожих, в этом плане всегда плелся позади. Время от времени полиция посылала на улицы дополнительных патрульных. Но все эти меры приносили лишь кратковременные результаты.

В 2003 году офицер полиции по имени Джоанна Джафф заняла должность главы Жилищного управления, в основные обязанности которого входила охрана порядка на территории жилых комплексов Браунсвилла. Она решила подойти к проблеме по-новому. Для начала Джафф составила список всех подростков в Браунсвилле, которых арестовывали хотя бы раз за последний год. Поиск выдал 106 имен, на которые пришлось 180 арестов. Джафф предположила, что подросток, арестованный за ограбление, вероятно, уже успел совершить от двадцати до пятидесяти других преступлений, никогда не попадавшие в фокус внимания полиции. Поэтому, по ее прикидкам, 106 подростков несли ответственность примерно за пять тысяч преступлений, совершенных за предыдущий год.

В течение нескольких последующих лет она собрала оперативную группу из полицейских, в чьи обязанности входил контакт с каждым из подростков, попавших в список. «Мы сообщили им об участии в программе, – объяснила Яффе. – “Суть программы в том, что мы даем вам шанс. Мы постараемся приложить все усилия, чтобы вы вернулись к учебе, окончили среднюю школу, будем оказывать вашей семье помощь по хозяйству. Мы предоставим возможность учиться и устроиться на работу, обеспечим медицинское обслуживание – все, что сможем. Мы хотим с вами работать. Но преступное поведение должно прекратиться. Если оно не прекратится и вас арестуют, мы приложим все усилия, чтобы оставить вас в тюрьме. И неважно, насколько незначительным окажется ваш проступок. Отвечать придется по всей строгости”».

Программа получила название J-RIP, сокращение от Juvenile Robbery Intervention Program – Программа по предотвращению подростковых краж. В ней не было ничего сложного, по крайней мере на первый взгляд. J-RIP представляла собой стандартный усиленный полицейский надзор. Джафф разместила оперативную группу по J-RIP в трейлере на парковке многоквартирного дома, а не в полицейском участке. Она сделала так, чтобы в распоряжении ее команды оказались все возможные средства слежения и надзора. Члены команды составили списки всех соучастников юных преступников из программы J-RIP – людей, вместе с которыми их арестовывали. Они заходили на Facebook, загружали фотографии их друзей и искали связи с бандами. Беседовали с братьями, сестрами и матерями. Составляли для каждого человека огромные, размером с большой плакат, карты, отражающие все дружеские связи и принадлежность к различным группам. Наверное, аналогичным образом разведка отслеживает передвижения подозреваемых террористов.

«Мои люди дежурят 24 часа семь дней в неделю, – рассказывает Джафф. – Поэтому, когда арестовывают кого-то из программы, я немедленно отправляю на место команду. И мне не важно, что это произошло в Бронксе и глубокой ночью. Последствия должны быть ужасными. Эти дети должны понимать, что их ожидает. И реагировать нужно незамедлительно. Если тебя арестовали, я буду тут как тут».

Она продолжает: «Я говорю им: “Можете захлопнуть дверь у меня перед носом, когда я приду к вам домой. Но я встречу вас на улице. Я поздороваюсь с вами. Я все о вас выведаю. Поедете из Бруклина в Бронкс – а я буду знать, на каком поезде вы ехали”. Мы говорим кому-нибудь: “Джонни, приди завтра в офис J-RIP”. И Джонни приходит. А мы ему: “Вчера вечером тебя задержали в Бронксе. Ты получил повестку в суд”. Он такой: “Чо?” – “Ты был с Реймондом Риверой и Мэри Джонс” – “А вы откуда знаете?” Они начинают понимать, что мы повсюду. Поскольку на каждого подростка у нас заведена отдельная папка, мы показываем, что на него имеется: “Вот твои друзья. Вот вся информация о тебе. Вот твои фотографии. Мы знаем: ты участвовал в таком-то деле. Мы знаем: ты, видимо, входишь в такую-то банду. Мы знаем, чем ты живешь”. Мы начали собирать данные о том, где они должны учиться, с кем тусуются в школе. Если они не появились на занятиях, нам тут же поступает звонок. Моя команда отправляется к ним и будит: “Подъем!”»

Но это лишь один аспект стратегии Джафф. Некоторые ее методы отличались от типичных приемов полицейского надзора. Она, к примеру, уделяла очень много времени и внимания подбору подходящих полицейских в оперативную группу. «Я не могла взять туда первого попавшегося копа, – говорит она, больше походя при этом на социального работника, нежели на начальника полиции. – Мне нужно было подыскать полицейского, который бы любил детей. Который бы не испытывал к ним неприязни и умел наставить ребенка на путь истинный». Во главе группы она поставила Дэвида Глассберга, общительного полицейского, имевшего собственных детей и работавшего ранее в отделе по борьбе с наркотиками.