Дэвид Рэндалл - Наука сна. Экскурсия в самую загадочную сферу жизни человека

Тем не менее мне пригодились новые знания об этом феномене. Я узнал, как улучшить свой сон. В отличие от большинства людей с нарушениями сна я никогда не страдал бессонницей. Мои проблемы другие: ночью я толкаюсь, болтаю, в худшем случае спускаюсь спящим в прихожую.

Мой план по улучшению сна был прост. Я решил в течение месяца пользоваться гаджетом Zeo, отслеживающим мозговые волны. Как и первых пользователей этого продукта, меня привлекла возможность получить сведения о своем сне начиная с того, сколько раз за ночь я просыпался, и заканчивая тем, сколько времени я видел сны. В первую ночь аппарат оценил мой сон на 40 ZQ, тогда как максимальная оценка — 120 ZQ. Я не удивился таким низким баллам, ведь спать с датчиком на голове не очень-то удобно. В профессиональной лаборатории сна мне тоже плохо спалось. На следующую ночь повязка на голове мешала мне меньше. Я проснулся с ощущением, что спал хорошо. Однако устройство показало: за ночь я несколько раз просыпался. Я этого не помнил, но не особенно беспокоился по этому поводу. Я видел сны столько же времени, сколько любой нормальный человек. Жена сказала, что ночью я разговаривал, а больше не было ничего необычного.

Мне хотелось достигнуть отметки 100 ZQ. Может быть, тогда я узнаю, каково это — по-настоящему выспаться? Пришлось начать следовать всем советам, полученным за последние несколько месяцев. По утрам я завтракал в самом светлом месте нашей квартиры, чтобы синхронизировать свои биоритмы с круглосуточным циклом. Начал заниматься йогой. За полчаса до отхода ко сну я бродил по квартире и повсюду приглушал свет. Каждую ночь я надевал повязку с датчиком Zeo и следил за результатами. Постепенно качество сна улучшалось с 68 до 74 и даже 88 баллов.

Рекордом стали 94 балла. Так и не достигнув своей цели и не увидев на устройстве 100 ZQ, я все-таки был доволен: в целом мой сон улучшился. По утрам я чувствовал себя отдохнувшим и свежим, перестал забывать, куда положил ключи и когда мне надо к зубному. Я даже стал спокойнее относиться к ежедневным поездкам в метро до Манхэттена. Но, самое главное, я стал лучше понимать поведение своего организма во сне. После одного особенно тяжелого рабочего дня у меня возникло странное ощущение: я знал, что этой ночью буду разговаривать и толкаться во сне. Я понял, что ничего не могу с этим поделать, так как знал о сне уже достаточно. Тогда я просто перебрался спать на диван.

На первый взгляд может показаться, что жизнь не так уж сильно меняется благодаря хорошему сну. Ведь по-прежнему нет никакой гарантии, что я не врежусь во сне в стенку прихожей или не получу какую-нибудь более тяжелую травму. Я могу вновь впасть в состояние лунатизма сегодня ночью, в следующий вторник, а может быть, никогда. В этом заключается еще одна загадка сна. Но из-за того, что я уделял особое внимание этой базовой человеческой потребности, моя жизнь чуть-чуть изменилась. Улучшая сон, я улучшал свою жизнь. Надо было лишь относиться к сну так же уважительно, как и к другим аспектам здоровья. Я ведь знаю: если буду каждый вечер есть чили с мясом, то перестану влезать в свои брюки. Точно так же и со сном: невозможно постоянно недосыпать и при этом хорошо себя чувствовать. Из всех бесед с экспертами я вынес главную мысль: над хорошим сном нужно работать.

Задача того стоит. Здоровье, секс, отношения, творчество, воспоминания — все это определяет нашу жизнь и зависит от того, сколько времени мы провели в постели. Игнорируя эту естественную потребность, мы вынуждены прибегать к таблеткам, без которых можем обойтись, испытываем проблемы со здоровьем, которых можно избежать, и вынуждаем собственных детей не высыпаться, усложняя и без того непростой подростковый период. И все равно многие забывают о сне, пренебрегают им или откладывают. Любое действие — упражнения, психотерапия или чтение этой книги — помогает нам понять, насколько важен сон. А это делает нашу жизнь лучше, интереснее и продуктивнее.

Короче говоря, сон делает нас такими, какими мы хотим быть. Все, что нужно, — просто закрыть глаза.

Идея написать книгу пришла ко мне после того, как я сильно ушибся. Все события после той ночи говорят, что и приступ лунатизма может оказаться одним из самых счастливых случаев в жизни.

Мне очень повезло — я работал с умными людьми, преданными своему делу. Прежде всего речь идет о моем агенте Ларри Вайсмане и его жене Саше Альпер. Они направляли мою работу в нужное русло с того момента, как мы, выпивая у них в гостиной, сформировали проект книги, и до редактирования окончательного варианта рукописи. Они ни разу не усомнились в успехе. Однажды вечером, когда мы с Ларри гуляли по Парк-Слоуп [47] Район в Западном Бруклине в Нью-Йорке. Славится своими историческими зданиями. В Парк-Слоуп располагаются Бруклинская музыкальная академия, Бруклинский ботанический сад, Бруклинский музей, Бруклинская консерватория, а также Бруклинская публичная библиотека. В 2010 году он получил статус самого благополучного района Нью-Йорка. Прим. ред. , он сказал мне то, что должен знать любой начинающий автор: «Дэйв, помни, это марафон». С такой установкой любая писательская или исследовательская проблема кажется разрешимой.

Еще одна большая удача — это Джилл Биалоски, редактор издательства Norton. Она просмотрела черновик рукописи и тотчас указала, какую часть нужно расширить, что оставить как было, а что — вычеркнуть. Джилл — успешный поэт и писатель, и именно о таком редакторе мечтает каждый безумец, прибывающий в Нью-Йорк, чтобы написать книгу. Благодаря ее участию моя книга стала гораздо лучше. Ее помощница Элисон Лисс отлично поработала над вторым вариантом текста, так что я получил двух редакторов по цене одного.

Я благодарен всей команде издательства Norton за то, что уделили время этому проекту. Элен Чун сделала прекрасную обложку. Редактор Мэри Бэбкок изящно отшлифовала мой текст и избавила его от множества досадных ошибок. Все оставшиеся неточности — на моей совести.

Во время работы над книгой я стучался в разные двери и всегда поражался тому, как охотно люди шли на контакт. Мои собеседники не жалели для меня времени и терпеливо разъясняли самые разные вещи, касающиеся нейробиологии, истории мебели и т. д. Не каждому журналисту везет так же, как мне.

Вряд ли мне пришлось бы писать эти благодарности, если бы не мои друзья и наставники. Мэтью Крафт, Джойс Масек, Зак О’Мэлли Гринбург, Джон Брюнер, Эшер Хокинс, Тим Стеллох, Алан Янг, Дирк Смилли, Джонатан Фахей, Мишель Конлин и Лори Беркитт давали мне советы, подкидывали идеи, помогали разобраться с различными отчетами об исследованиях и терпеливо слушали мои рассказы. Благодаря Мэри Иган, Нилу Вейнбергу, Ларри Рейбштейну, Кевину Шинклу и Дженнифер Мерритт я смог писать без отрыва от основной работы.