Дэниел Пинк - Новый мозг

Функция распознавания юмора нужна нам, разумеется, не только для того, чтобы правильно заполнить этот тест [200] Этот эксперимент может пролить свет еще на одну научную головоломку: почему большинство мужчин считают «Трех остолопов» [комедийная труппа середины XX в., снявшаяся в большом количестве короткометражных фильмов . – Примеч. пер. ] смешными, а большинство женщин – нет. Вспомним: в последней главе речь шла о том, что «предельно мужской мозг» часто является признаком плохой работы правого полушария. А в исследовании с выбором правильного финала анекдота пациенты с поврежденным правым полушарием обнаружили склонность к грубоватому «балаганному» юмору. Поэтому то, что мужчины предпочитают «Трех остолопов» (а женщины презирают), – свидетельствует не об уровне вкуса у зрителя, а о том, насколько «мужские» у него мозги. – Примеч. авт. . Шамми и Стусс заявляют, что юмор представляет одну из высших функций человеческого интеллекта. «Из этих данных следуют выводы огромной важности, – пишут они. – Передние лобные доли считались (а в некоторых случаях считаются и сейчас) самыми „молчаливыми“ участками головного мозга. Оказывается, совсем наоборот: они относятся к числу, быть может, самых важных участков человеческого мозга… и играют решающую роль в осуществлении наивысших и наисложнейших когнитивных функций человека» [201] P. Shammi and D.T. Stuss, «Humor Appreciation: A Role of the Right Frontal Lobe», Brain (1999), vol.122, 663. – Примеч. авт. .

Юмор воплощает многие из самых важнейших свойств правого полушария – умение помещать ситуацию в контекст, осмысливать ситуацию в комплексе и совмещать различные точки зрения в новых конфигурациях. Поэтому юмор (одно из проявлений игры) становится все более важным фактором в профессиональной деятельности. «Исследования, которые проводились на протяжении четырех десятилетий разными специалистами, подтверждают истину, известную нам из повседневного опыта: юмор, если пользоваться им искусно, – отличная смазка для корпоративных колес, – пишет Фабио Сала в „Гарвард Бизнес Ревю“. – Юмор снимает враждебность, отражает критику, снижает напряжение, укрепляет боевой настрой и помогает высказать то, что бывает непросто высказать» [202] Fabio Sala, «Laughing All the Way to the Bank», Harvard Business Revue (September 2003). – Примеч. авт. . Согласно этим исследованиям, администраторы, эффективно выполняющие свои функции, шутят в два раза чаще среднестатистических менеджеров. «Врожденное чувство юмора, – говорит Сала, – тесно связано с другой чертой талантливого менеджера (и, по всей видимости, может служить признаком ее наличия) – высокоразвитым эмоциональным интеллектом» [203] Sala, «Laughing All the Way to the Bank». – Примеч. авт. .

Естественно, юмор на рабочем месте – «вещество» летучее. «Попытки насадить юмор в приказном порядке способны его уничтожить. И наоборот: борьба с духом веселья порой приводит к расцвету остроумия», – утверждает Дэвид Коллинсон, который описал историю о мрачной фабрике Форда и занимается изучением юмора в корпорациях [204] Collinson, «Managing Humour». – Примеч. авт. . Юмор обладает разной силой воздействия и влечет за собой разные побочные эффекты (недобрые шутки, например, могут быть невероятно разрушительными). Он способен расколоть организацию и обнажить противоречия, сгладить которые будет непросто. «Юмор не всегда является средством социального сближения; он способен отражать, усиливать, артикулировать и освещать ярким светом партийные столкновения, напряжение, конфликты, властное неравноправие и неравенство», – пишет Коллинсон [205] Ibid. – Примеч. авт. .

Но все-таки, если пользоваться им с умом, юмор может стать чудодейственным эликсиром для любой организации. «Шутки людей о своей работе могут дать нам не меньше информации о самой организации, господствующем стиле управления в ней, ее культуре и происходящих в ней конфликтах, если не больше, чем ответы на самые подробные вопросники», – утверждает Коллинсон [206] Ibid. – Примеч. авт. . Томас Стюарт, главный редактор «Гарвард Бизнес Ревю», предложил искать «дух» организации в шутках на корпоративных капустниках, после того как выяснил, что многие махинации «Энрона» [207] «Энрон» – крупная энергетическая компания, в конце 2001 года объявившая о своем банкротстве. По результатам аудиторских проверок руководству компании было предъявлено множество обвинений – в строительстве финансовых пирамид, отмывании денег и т. д. – Примеч. пер. высмеивались в текстах на таких капустниках задолго до того, как у аудиторов возникла малейшая тень подозрения, что в этой печально знаменитой энергетической компании творится что-то не то [208] Thomas A. Stuart, «Laughter, the Best Consultant», Harvard Business Review (February 2004). – Примеч. пер. . Кроме того, юмор может служить цементирующей силой в трудовом коллективе. Это понимает всякий, кому приходилось у бачка с питьевой водой обмениваться шутками с коллегами или хохотать с ними весь обеденный перерыв. Вместо того чтобы прижимать остряков, как это делал в прошлом столетии Форд, организациям следует беречь их и пользоваться их чувством юмора как дополнительными активами компании. Пришло время избавить юмор от репутации средства для развлечения и увидеть в нем то, чем он является на самом деле. Это сложная и свойственная исключительно людям функция мышления, которую не способны воспроизводить компьютеры и которая приобретает все большую ценность в мире, где востребованы общая концептуальность и глубокое проникновение.

В Индии все начинается чуть позже назначенного времени, но только не собрания клуба смеха – они проходят с образцовой пунктуальностью. В 6.30 утра Кири Агаравал свистит в свисток, и сорок три человека (в том числе доктор Катария, его жена Мадхури и я) встают в неровный полукруг. Агаравал прекращает свистеть – и тогда все сорок четыре человека начинают ходить, синхронно хлопать в ладоши и выкрикивать: «Хо-хо, ха-ха-ха… Хо-хо, ха-ха-ха». Так повторяется снова и снова.

Мы в спортивном комплексе «Прабодхан», что в нескольких милях от дома Катарии, в жилом районе северо-западного Бомбея. То, что там называется «спортивным комплексом», представляет собой обсыпающуюся бетонную стену, которой обнесены утопающее в грязи футбольное поле и ухабистая беговая дорожка. Ближайшие сорок минут я буду (вместе с посторонними людьми, у всех на виду!) вытворять такое, чего никогда в жизни не делал. Вместе с остальными членами клуба я проделываю серию упражнений, напоминающих одновременно йогу и гимнастику – с некоторым добавлением актерского мастерства для полного набора. Одно из первых упражнений называется «Смех намасте» [209] «Намасте» (санскр. «кланяюсь тебе») – в Индии традиционное приветствие при встрече и прощании. – Примеч. пер. . Мы складываем ладони, молитвенным жестом подносим их к лицу в традиционном индийском приветствии, смотрим на одного из участников и смеемся. Выясняется, что это не так-то легко. Смеяться с помощью усилия воли – дело посложнее, чем искусственная улыбка, которую я выдавливал из себя (см. главу 7). Поэтому я попросту начинаю выкрикивать слоги: «Ха! Ха! Ха! Ха! Ха! Ха!» А потом совершается что-то странное. Мой ненатуральный хохот становится более искренним, а чужой смех словно бы выманивает из укрытия мой собственный.