Кристин Ньюман - Что я делала, пока вы рожали детей

В нашу последнюю ночь в Доминикане мы жгли костер на пляже, где были и наши финские друзья. Я уже довольно неплохо обращалась с костылями, и игрок в покер обратил на меня внимание. Ну, как тигр обратил бы внимание на хромающую козу. Как бы то ни было, коза тоже обратила внимание на тигра. О боже, быть хромающим травоядным ужасно изматывает. Может, даже быть сожранным лучше. Поскольку действие анестезии уже прошло, я могла сфокусироваться на главном – то есть на Леви, высоком, светловолосом и голубоглазом викинге. Он весь состоял из таких ярких пастельных цветов, как в детской, но это было очень сексуально. Казалось, что от него должно пахнуть северным океаном.

Мой будущий финский любовник сел рядом, и мы стали болтать о жизни. Он, видимо, неплохо зарабатывал на покере, раз мог просто жить в разных местах мира, нигде не работая. Несколько месяцев Леви жил на Карибах и размышлял, куда отправиться дальше. Я, как обычно, пела дифирамбы Аргентине, а потом он отнес меня на песок, поближе к костру, сделал мне напиток и притащил гигантское бревно, чтобы я могла на него опереться. Так мы и сидели часов десять.

Наша вечеринка у костра превратилась в настоящее шоу талантов под звездами. Вокруг присутствовало много одаренных людей, поэтому праздник получился просто сказочным. Люди пели, шутили, танцевали, а мы с Леви прижимались все ближе. Когда дошло до выступления Леви, он спел народную финскую песню о волшебнице в северных лесах. Его голос звучал очень красиво, и если в начале я еще колебалась, то, когда он начал петь, я приняла окончательное решение.

Наша вечеринка закончилась, когда 14– и 16-летние дочери хозяина нашего отеля пришли к костру. Поначалу они казались прекрасными. Но потом и им захотелось показать свой талант. Великолепно! Они вызвали парня, игравшего на гитаре, и стали танцевать танцы, которые обычно танцуют с шестом. Тогда все решили, что вечеринку стоит заканчивать.

Но мы с Леви остались у костра еще на несколько часов и смотрели на звезды. В конце концов он отнес меня в отель и там показал себя достойным наследником викингов. Больше всего Леви напоминал викинга под конец, когда его (размера Тора) орудие взорвалось с такой скоростью и силой, что его следы остались везде – на кровати, на занавесках, на стенах и, в конце концов, на розовокожем лице самого викинга. Если вы когда-нибудь видели передачи, где ведущие заходят в комнату с фонариком, который подсвечивает биологические жидкости на разных поверхностях, и задавались вопросом – как эти жидкости там оказались, я могу вам ответить: в тех комнатах побывал викинг.

Домой я полетела в инвалидном кресле, а мои друзья продолжали заботиться обо мне. Уилл, как джентльмен, отдал мне свой билет в первый класс. Мне не понадобилась пересадка кожи, но нога заживала еще два месяца. Трудно почувствовать себя еще более одинокой, чем когда ты живешь одна, ходишь на костылях и не можешь налить себе даже стакан воды. Первую неделю дома я провела с мамой.

«Я так рада, что ты здесь! – верещала она. – В твоем возрасте единственный способ заставить тебя пожить в моем доме – это покалечить. Или, может, когда-нибудь ты выйдешь замуж и у тебя будут проблемы с мужем», – добавила она оптимистично. Я согласилась. Я не могла поверить, что может быть так хорошо, когда о тебе заботится человек, перед которым ты не испытываешь чувство вины… Я засыпала у нее на коленках на диване, как во времена, когда я была маленькой. Впервые за десять лет мать положила голову мне на грудь и сказала, что хочет умереть до того, как у меня появятся дети, чтобы вернуться ко мне в качестве ребенка. Мне это не показалось ненормальным, хотя, наверное, должно было. Когда я в конце концов от нее уехала и вернулась в дом, который считала идеальным, я расплакалась.

Тем временем забастовка продолжалась, и мой контракт был приостановлен – потому что я не выполнила условий договора, не явившись на работу. И это означало, что выплат за год мне не видать. Леви написал мне несколько недель спустя, что он устал от пляжа и его очень вдохновили мои истории об Аргентине. В тот же месяц он переехал в Буэнос-Айрес, где купил на свои покерные деньги три квартиры и живет там по сей день.

А Отец Хуан отлично провел время на Мачу-Пикчу… без меня. Но зато мы снова общались…

Международный аэропорт Лос-Анджелеса -> Аэропорт Окленд

Отправление: 12 ноября, 2008

В Новой Зеландии недостаток мужчин. Именно об этом я прежде всего узнала из путеводителя Lonely Planet, когда впервые его открыла. На тот момент я уже сидела в самолете, уносящем меня в мое одиночное путешествие по Новой Зеландии.

Я снова бежала из дома. Можно даже сказать, в этот раз неслась сломя голову. Однако теперь дело было не в отношениях и не в необходимости личностного роста. В этот раз я уезжала из-за Голливуда.

Ранее в тот год, пытаясь вылечить ногу, я написала ситком о своей семье. Писать – необычный опыт для меня, хоть я и сценарист. Это может показаться странным, но я годами работала на разных шоу, и у меня никогда не хватало времени, чтобы создать что-то свое, не на заказ. В то время как другие писатели проводили ночи и выходные, сидя над своими романами или сценариями, я тратила свои свободные часы на развлечения. (Или на сон. Мне нужно очень много спать. Это моя самая нелюбимая черта в себе.) И каждую весну, когда другие зарывались в свои проекты, я садилась в самолет.

Моему поведению есть два объяснения, и зависят они от того, в каком психологическом состоянии я нахожусь. Если я шла по пути эмоционального выздоровления, то, мне кажется, что путешествуя, я следовала совету отца – найди равновесие. Все время работать или все время отдыхать – неправильный способ прожить жизнь.

Кроме того, мне требуется выбираться в мир, чтобы собирать материал для своих сценариев. Если же я начинала погружаться в еще более глубокую депрессию, то перерывы в моей работе я использовала как доказательство того, что я не «настоящий писатель»: ведь «настоящие писатели» – это люди, которые встают с утра и тут же хватают ручку и бумагу, так как последние для них все равно что вода и хлеб.

(Я больше не определяю так «настоящих писателей» в основном из-за своей навязчивой привычки собирать истории о великих писателях, которые ненавидели писать. Если вы – писатель, очень рекомендую это успокаивающее времяпрепровождение.)

В любом случае поврежденная нога ограничивала мои возможности во время забастовки сценаристов: я не могла работать. И не могла участвовать в пикетах. И даже сесть в самолет я была не в состоянии. И поэтому за два месяца, что понадобились моей пятке, чтобы излечиться, я кое-что написала.