Санджай Прадхана - Многоликая коррупция. Выявление уязвимых мест на уровне секторов экономики и государственного управления

Где наиболее вероятно возникновение крупномасштабной коррупции? Чтобы ответить на этот вопрос, полезно проследить метаморфозы древесины по всей цепочке создания стоимости от источника до пункта назначения. В примере 3.4 показано, как возрастает рента на каждом этапе. В странах-производителях идет активное лоббирование и подкуп, чтобы получить доступ к ограниченным лесным ресурсам. Однако, как ни парадоксально это звучит, рента, получаемая на этом этапе, сравнительно невысока. Большая часть прибыли генерируется на конечных этапах, где продукт потребляется (от малазийского брокера к малазийскому закупщику и к конечному получателю – в данном случае США). Означает ли это, что крупномасштабная коррупция таинственно исчезает на границе при экспорте, несмотря на высокую ренту?

Особенность международной торговли древесиной состоит в том, что часто незаконной древесине достаточно пересечь границу для превращения в законный продукт. (Другие незаконно произведенные продукты, такие как DVD-диски, текстиль и компьютеры, сохраняют незаконный статус, где бы они ни продавались.) В отчете Агентства экологических расследований (Environmental Investigation Agency – EIA) (EIA and Telapak, 2001), международной организации, занимающейся расследованиями экологических преступлений и информированием о них, отмечается, что «действует разветвленная сеть по передаче краденой древесины породы рамин с Калимантана и Суматры на международные рынки, в которой Малайзия и Сингапур занимаются легализацией». Огромная рента, размеры которой приведены в примере 3.4, указывает на размах коррупции, связанной с этой сетью и получением незаконных документов (о происхождении древесины и экспортных разрешений) на вырубленный рамин. Хотя представленные здесь данные являются отрывочными, а не статистическими, они наглядно демонстрируют разрушительное влияние преступлений в лесном секторе на всю экономику.

США являются крупнейшим потребителем и импортером лесоматериалов. Кроме того, активно растущий спрос на древесину и лесоматериалы в быстро развивающихся странах, таких как Китай и Индия, дает сильный импульс импорту из «производящих» стран и стимулирует незаконные вырубки. Иначе говоря, торговля древесиной является важной движущей силой незаконной вырубки в производящих странах, таких как Бразилия, Камбоджа, Камерун, Индонезия, Мьянма, Папуа – Новая Гвинея и Российская Федерация. По данным отчета, составленного по поручению Американской ассоциации лесной и бумажной промышленности (Seneca Creek Associates, 2005), не менее 17 % круглого леса, продаваемого в мире, поступает из незаконных источников. Торговля лесоматериалами часто осуществляется через третьи страны, что видоизменяет цепочку создания стоимости. Ниже показано, как меняется стоимость одного бревна в пересчете на кубометры. Прибыль тем выше, чем ближе древесина к конечному получателю.

Лесозаготовитель (Национальный парк Tanjung Putin, Индонезия): $2,20

Брокер (незаконная покупка в провинции Риау, Индонезия): $20,00

Брокер (продажа в Мелаке, Малайзия): $160,00

Закупщик (распиленной древесины породы рамин в Малайзии): $710,00

Экспортер (распиленной древесины породы рамин в Сингапуре): $800,00

Закупщик (погонажных изделий из древесины породы рамин в США): $1000,00

В таблице 3.1 указана одна из причин сохранения аномально высокой ренты по крайней мере в США. В ней сравниваются вклады в политическую кампанию, сделанные комитетами по связям с общественностью в различных отраслях. Вклад лесной и деревообрабатывающей промышленности находится на третьем месте в стране. Ясно, что лесная промышленность является значительным игроком в процессе лоббирования, и, следовательно, ее интересы хорошо представлены. Это может служить объяснением причин, по которым создание системы отслеживания законного статуса лесоматериалов не является приоритетом для правительства США.

Хотя в США существуют кое-какие механизмы предотвращения импорта незаконно вырубленной древесины, Америка стремится заключить соглашения о свободной торговле со странами, являющимися значительными источниками незаконной древесины, непосредственно или в качестве перевалочного пункта. Ясно, что подобные соглашения будут и дальше расширять масштабы импорта незаконной древесины и лесоматериалов в США, если в них не будут встроены меры защиты (EIA and Telapak, 2006).

Незаконные вырубки являются крупным бизнесом, объем которого, по оценкам Всемирного банка, составляет не менее $10 млрд в год по всему миру. Обычно в нем участвуют коммерческие операторы, предположительно связанные с организованной преступностью. Незаконные вырубки – ответ рынка на разрыв между законно санкционированными поставками и растущим спросом.

Чаще всего ответной мерой является усиление контроля соблюдения законодательства. Более жесткий контроль, включая повышение эффективности выявления преступлений в лесном секторе и их пресечения, составляет важную часть решения. Вместе с тем сам по себе он редко срабатывает, поскольку улучшить контроль соблюдения законодательства сложно в системах со слабыми институтами, плохим управлением и надзором. Главное, однако, в том, что незаконные вырубки процветают из-за подчинения тех, кто обеспечивает контроль, заинтересованным сторонам, которые необходимо контролировать. Например, правительство Камбоджи улучшило раскрываемость преступлений в лесном секторе, но судебная система страны слаба и предрасположена к коррупции и проволочкам, поэтому потенциальный сдерживающий эффект близок к нулю.

Усилия необходимо направлять на борьбу с фундаментальными причинами коррупции (высокая рента, неустойчивый спрос и слабый надзор), а не с симптомами (взятки, воровство и незаконные вырубки). Спрос на древесину в стране-производителе (который может быть внутренним или международным), превосходящий допустимый уровень вырубок (не наносящий ущерба окружающей среде), создает чрезмерную экономическую ренту и, таким образом, способствует незаконным вырубкам и коррупции. Индонезия хорошо иллюстрирует это. По оценкам, для удовлетворения внутреннего и международного спроса ее лесозаготовительные мощности выросли до 70 млн кубометров древесины в год, в то время как годовой допустимый уровень вырубки составляет всего 15 млн кубометров. Чрезмерный спрос толкает к незаконным вырубкам и поддерживает незаконную и коррумпированную цепочку создания стоимости.