Сара Брэдфорд - Диана. Жизнь, любовь, судьба

18 марта Daily Mail напечатала материал Ричарда Кея и Эндрю Мортона, где журналисты писали: «Дворец собирается объявить о разводе герцога и герцогини Йоркских». Статья заставила дворец действовать. На следующий день было опубликовано заявление о том, что адвокаты герцогини Йоркской инициировали процесс официального развода. В заявлении содержалось обращение к журналистам с просьбой оградить герцога, герцогиню и их детей от «навязчивого вмешательства». Эта надежда, естественно, оказалась тщетной. Сара немедленно заподозрила в произошедшем Диану, поскольку Ричард Кей и Эндрю Мортон считались друзьями принцессы Уэльской. Вполне возможно, что именно она «натравила» журналистов на невестку, чтобы скрыть собственную семейную ситуацию и отвлечь от себя внимание в преддверии июньской публикации книги Мортона.

В Саннингхилл-парк пригласили специалиста по связям с общественностью. Он приехал, но нашел только Эндрю. Сара была наверху с Джоном Брайаном, который теперь занимался всеми ее делами. Позже они спустились в гостиную в состоянии явного возбуждения. Сара сразу набросилась на пиар-агента, обвинила его в плохой работе и заявила, что Джон Брайан был бы ей куда полезнее. Страсти накалились, Йорки покинули гостиную. Затем последовала неприятная сцена с битьем посуды. Свидетели заметили, что Эндрю явно боится Сары и – под явным влиянием брата Чарльза – ненавидит Диану, с которой раньше был дружен.

Диана была занята собственными делами. Она не собиралась ввязываться в неприятности невестки, которые та сама накликала на свою голову. Она отдалилась от Сары и начала свою рекламную кампанию. В феврале Чарльз и Диана отправились в Индию. Там была сделана знаменитая фотография «одинокой принцессы» – задумчивая Диана сидит на фоне Тадж-Махала, романтического памятника вечной любви Великого Могола Шах-Джахана к своей умершей супруге Мумтаз Махал. Эта фотография свидетельствует, что Диана превосходно понимала, как следует подать себя публике, хотя снимок был самым обычным, сделан с единственной точки, куда позволили пройти журналистам. Чарльз сам сидел на той же скамье двенадцатью годами раньше. Тогда он произнес пророческие слова: «Когда-нибудь мне хотелось бы привести сюда свою жену». Когда фотографы снимали Диану, Чарльз находился на встрече с бизнесменами в Бангалоре – во время подобных визитов супруги часто исполняли официальные обязанности порознь.

«Проблема подобных визитов, – вспоминал пресс-секретарь королевской четы Дики Арбитер, – заключалась в том, что длились они всего четыре дня, максимум пять, обязанностей было много, и, чтобы все успеть, Чарльзу и Диане приходилось разделяться и исполнять свой долг» [323]. Журналисты же, чуя неладное, истолковали фотографию по-своему – именно так, как и хотела Диана. Столь же хитроумно она поступила во время «поцелуя, которого никогда не было». После игры в поло Чарльз наклонился, чтобы поцеловать Диану для официальной фотографии, но она в последний момент отвернулась, и он неловко ткнулся ей в шею. «О, ЧАРЛЬЗ, ТЫ МОГ БЫ И ЛУЧШЕ!» – иронизировала Mirror. Столь продуманные образы семейных трудностей вызывали у дворца беспокойство. До чиновников уже доходили слухи о готовящейся к публикации книге Мортона. Делалось все, чтобы сохранить брак наследника престола, но ситуация с каждым днем ухудшалась.

29 марта в больнице Веллингтона на севере Лондона неожиданно умер от сердечного приступа Джонни Спенсер. Он лег в больницу с воспалением легких, и смерть его стала полнейшей неожиданностью. Еще 25 марта Диана навещала отца, взяв с собой Уильяма. Он чувствовал себя неплохо, и на следующий день Чарльз и Диана с детьми улетели в Австрию кататься на лыжах. Умер Джонни в одиночестве. Даже Рейн и та уехала в Олторп на какое-то благотворительное мероприятие. Печальное известие настигло Диану в Лехе. В Англию она вылетела без Чарльза. В таком горе она не хотела снова демонстрировать журналистам «счастливую семью». Чарльз, его личный секретарь Ричард Эйлард и Дики Арбитер пытались убедить ее в том, что лететь нужно вместе с мужем. Только так можно было спасти публичный имидж принца и королевского брака. Королева лично позвонила Диане, чтобы та прилетела в Лондон с мужем. Диана уступила. Но отчуждение между супругами уже достигло такого уровня, что, прибыв в Кенсингтонский дворец, Чарльз сразу же отправился в Хайгроув, а Диана оплакивала обожаемого отца в одиночестве.

1 апреля она отправилась в Олторп на похороны. Церемония проходила в семейной церкви в Грейт-Брингтоне. Чарльз прилетел на вертолете, чтобы прибыть в церковь вместе с женой, как и подобает хорошему супругу. Сразу же после поминальной трапезы он улетел в Лондон. Стоя у гроба отца рядом с Рейн, Диана решила сделать первый шаг к окончанию бесконечной вражды с мачехой. «На похоронах Джонни Диана совершила очень трогательный поступок, – вспоминал один из родственников. – Они сидели по разные стороны от гроба. Когда все кончилось, Диана подошла к Рейн, взяла ее под руку, и из церкви они вышли вместе. Это произвело на меня потрясающее впечатление. Я почувствовал, что Диана готова примириться – поэтому она сделала этот шаг перед всем приходом… Заметили все. И я подумал, как это трогательно – поддержать Рейн в такую минуту, чтобы она не осталась в одиночестве» [324]. Фрэнсис Шэнд Кидд на похоронах не присутствовала, но 19 мая она все же посетила мемориальную службу в Лондоне.

В те дни Диана уже стояла на краю бездны – началась предварительная публикация фрагментов из книги Мортона, и это еще сильнее отдалило принцессу от королевской семьи. Какое-то время Диана пребывала в эйфории. Ей казалось, что это триумф, она победила Чарльза и Камиллу, выставив их отношения напоказ и рассказав всем о крушении «сказочного» брака века. Но не прошло и месяца, как она начала испытывать на себе последствия необдуманного поступка. «Я был с ними на выставке „Экспо-92“ в Севилье, – вспоминает один из приближенных принцессы. – Диана сказала: „Вы не представляете, что я сделала“. Она была напугана, по-настоящему напугана…» [325]

Бывшему кинопродюсеру и будущему пэру Дэвиду Патнему она говорила: «Я совершила такое, о чем буду жалеть всю жизнь…» В марте она сидела рядом с Патнемом на ужине для представителей медиаиндустрии в отеле «Клариджес». Диана призналась, что смертельно боится последствий своего шага. Патнем в то время управлял Национальным фондом борьбы со СПИДом, а Диана была президентом фонда. «Она говорила о том, что хочет сделать нечто необычное, серьезное, – вспоминал Патнем, – поэтому я организовал встречу так, чтобы она смогла обратиться ко всем медиамагнатам: Руперту Мердоку, Конраду Блэку… Она была просто в ужасе, поэтому я ей помог. Мы спланировали все ее действия… Она была великолепна – и знала об этом. Ее выступление по поводу распространения СПИДа среди женщин было очень „взрослым“ и „серьезным“».