Грег Фаррелл - Крах Титанов: История о жадности и гордыне, о крушении Merrill Lynch и о том, как Bank of America едва избежал банкротства

– Это имеет смысл для подразделения по работе с частными клиентами, – сказал он, имея в виду «громадное стадо» финансовых консультантов, которое можно выпустить на выпас во владения Bank оf Аmеrica, – для работы с массой состоятельных клиентов по всей стране. Другой точкой соприкосновения были отделения компании за рубежом: у Merrill Lynch была хорошо развитая сеть зарубежных филиалов, тогда как деятельность BofA была почти целиком ориентирована на внутренний рынок. Но у этого союза, по словам Вецеля, могли возникнуть проблемы. Bank оf Аmеrica организовал собственный инвестбанк и торговлю ценными бумагами в Нью-Йорке. Оба банка появились в результате экспериментов с преуспевающими, средними по размеру организациями.

« Руководителям HSBC не может в голову прийти идея, выплачивать бонусы по 20 миллионов долларов финансовым «волшебникам», они летают в экономклассе, сами носят свой багаж, их могут послать куда угодно и им нравится трудиться в HSBC. Они лучшие и самые умные »

– Объединение двух инвестиционных банков ни к чему хорошему не приведет, но наш будет доминировать, – констатировал он.

После завершения презентации можно было начать обсуждение.

– Все это очень интересно, но я не понимаю, зачем нам тратить на это так много времени, – сказал Крибиоре. – Merrill Lynch – очень известный бренд, и он должен оставаться независимым.

Флеминг, которому уже приходилось слышать эти речи от Крибиоре раньше – в октябре 2007 года, напрямую высказал свое несогласие с ним.

– Нам надо приготовиться к худшему, – сказал он.

Крибиоре с ним не соглашался и настаивал на том, что Merrill Lynch может и должна сохранить свою независимость, так же как Goldman Sachs всегда останется независимой компанией.

Флеминг не сдавался. Он сказал, что три из крупнейших банков в списке Вецеля очевидно превосходят Merrill Lynch – это Bank оf Аmеrica, HSBC и JPMorgan Chase.

– Bank оf Аmеrica является хорошим стратегическим партнером для компании, – заметил Флеминг, – как и HSBC, хотя, наверное, это непросто будет устроить. Что касается JPMorgan Chase, то структура обоих банков во многом совпадает и с Джейми Даймоном непросто будет договориться.

Флеминг имел в виду сделку, которую Даймон заключил с федеральными регулирующими органами по Bear Stearns.

Крибиоре стал закатывать глаза.

– Слияние с Bank оf Аmеrica – это плохая идея, – сказал он.

– Откуда мы знаем, какие у них финансовые проблемы? Почему мы вообще должны продавать компанию банку из Шарлотта в Северной Каролине?

Флеминг не сдавался.

– Есть вещи, с которыми не поспоришь, – сказал он. – У нас мощное направление по работе с частными капиталами. У них такого нет. У нас огромный инвестиционный банк и направление по работе на рынках капитала. У них этого нет. У нас развитая сеть филиалов за рубежом. У них такой нет. И у нас почти нет того, чтобы им бы не понадобилось. Мы, можно сказать, прекрасно дополняем друг друга.

Финнеган, который стал инициатором вопроса о слиянии, вместе со всеми поблагодарил Вецеля, но ничего по этому поводу не сказал. Тейн тоже промолчал.

После завершения презентации Вецель покинул зал заседаний совета директоров и вернулся в свой кабинет на 22-м этаже.

Позже в тот же день после завершения заседания совета ему позвонил Тейн.

В понедельник 4 августа Том Монтаг появился в Merrill Lynch, чтобы возглавить направление международных продаж и трейдинга

– Я думаю, что все прошло очень хорошо, – заметил гендиректор. Вецель, который уже успел узнать, что Тейн почти никого напрямую не хвалил, воспринял это как комплимент.

В понедельник, 4 августа расслабленный от шестимесячного отпуска по случаю увольнения и дополнительных нескольких недель отдыха с семьей в Йосемитском национальном парке Том Монтаг появился в Merrill Lynch, чтобы возглавить направление международных продаж и трейдинга.

Поскольку величина его гарантированного бонуса была публично озвучена в мае того же года, то он уже стал вызывать некое раздражение среди сотрудников Merrill Lynch. А то, что он не был вместе с ними в июле – одном из самых напряженных месяцев в истории компании, усиливало это чувство.

В 7 часов утра 4 августа рабочие пришли на торговую площадку установить подиум и микрофон, чтобы Монтаг мог обратиться ко всем присутствующим, так же как это сделал Тейн в свой первый рабочий день в декабре прошлого года. Но после 8 утра подиум разобрали. Очевидно, Монтаг не захотел произносить речь. Вместо этого он прошелся по площадке, поздоровался за руку с сотрудниками и удалился в свой кабинет, находившийся немного в стороне от торговой зоны.

Когда Тейн появился в компании в прошлом году, то он сделал все, чтобы завоевать симпатии команды Merrill Lynch, в том числе беседуя с сотрудниками компании о проблемах, которые их больше всего волновали. Монтаг повел себя иначе.

Монтаг с самого первого дня стал проявлять неуважение, которое он питал к работавшим в компании трейдерам

Практически с самого первого дня он стал проявлять неуважение, которое питал к работавшим в компании трейдерам. Не прошло и нескольких дней, как он привел с собой небольшую группу собственных трейдеров.

На еженедельных собраниях руководящего комитета Тейна и комитета по рискам Монтаг не жалел критических замечаний относительно компетентности доставшихся ему сотрудников. Когда он объявил о найме трейдеров, которых он привел с собой, то описывал этот шаг как значительное усовершенствование по сравнению с тем, что было до него. Или когда он описывал, как трейдер Merrill регистрировал плохую сделку, то добавлял к описанию свое личное суждение, которое сводилось к тому, что этот сотрудник был «козлом».

В начале августа Тейн пригласил Флеминга участвовать вместе с ним в проведении презентации для лучших финансовых консультантов Merrill Lynch в отеле в Мидтауне. Нечасто Тейн был готов приглашать соведущих на таких мероприятиях.

– Я подумал, что мы можем вместе провести это мероприятие, – объявил Тейн консультантам, представляя им Флеминга, – поскольку последний месяц мы прожили вместе.

Но их «медовый месяц» продлился недолго. Несколько недель спустя кто-то подбросил Флемингу копии электронных писем – переписку между Тейном и Майклом Рубинофф, бывшим инвестиционным банкиром из Goldman Sachs, который пришел в Merrill Lynch годом ранее.

Рубинофф, который был подчиненным Флеминга, послал Тейну отчет о работе, проделанной по поглощению Fortress Investment Group – конкурирующей компании по управлению активами, которая сама боролась за выживание. Копии этих писем также получали Том Монтаг, который не проработал в банке и недели, и Питер Краус, который все еще получал заработную плату в Goldman Sachs и мог не появиться в Merrill Lynch до сентября.