Майк Тайсон - Беспощадная истина

– Это позволит прямо сейчас получить облегчение, – сказал он.

– Что это? – спросил я.

– Морфин внутривенно, – ответил он.

Этот пластический хирург гулял как сумасшедший. Однажды он ехал один в своей машине, принимая «кокс», и перевернулся. Он вылетел через стекло, расцарапав все лицо о деревья и кусты, через которые он пролетел.

Вскоре после этого я наведался к нему домой и был потрясен, когда он открыл мне дверь.

– Взгляни на свое лицо, приятель! – воскликнул я. – Где ты так нае… нулся?

Вся кожа на его лице была ободрана кустарником, все его лицо превратилось в сплошную кровавую маску. Ему еще повезло, что он был пластическим хирургом.

Я настолько ухайдокался в Финиксе, что у меня начались галлюцинации. Однажды я ехал в машине, за рулем был мой помощник Дэррил. Мы подъехали к дому одного моего знакомого, и я сказал Дэррилу: «Взгляни! Все эти люди там, у дома, машут нам!» Но там не было никаких людей, это от ветра качались ветви деревьев.

В июле 2006 года представители ФБР нанесли мне еще один визит. Накануне вечером я был на вечеринке, и когда на следующий день я увидел, как на крыльцо моего дома поднимается специальный отряд быстрого реагирования ФБР, я побежал к задней двери, но они уже были и там.

– Мистер Тайсон? Нам нужно поговорить с вами, чемпион.

«Вот дерьмо! – подумал я. – Чью задницу я мог хватать прошлым вечером?»

– Мы хотели бы знать, какие у вас отношения с этим джентльменом на снимке. Его зовут Дейл Хаузнер, – сказал один из агентов.

Я посмотрел на снимок. На нем мы с этим парнем Дейлом пожимали друг другу руки, как закадычные друзья.

– Вы знаете этого человека? Он журналист и фотограф, освещающий события в мире бокса, – сказал агент.

– Да, я помню этого человека. Он приходил ко мне, когда я работал в своем спортзале. Там еще было несколько мексиканских боксеров, и они начали оскорблять его.

«Вали отсюда, ты, чертов гомик! – сказал ему один из мексиканцев. – Чемпион не собирается беседовать с тобой».

Но это был мусульманский месяц Рамадан, поэтому я вступился за журналиста и объяснил боксерам, что сейчас время мира и что каждый занимается своим делом. Поэтому я позволил ему взять у меня интервью. Мне очень жаль, если он каким-то образом был оскорблен. Я не хотел причинить ему никакого дискомфорта.

– Нет, нет, вы-то ему понравились, мистер Тайсон, – сказал агент ФБР. – Ему не понравились только те восемь человек, которых он убил, и другие девятнадцать человек, в которых он стрелял.

Как оказалось, полиция проводила расследование по делу Хаузнера и его друга в связи со стрельбой из автомобиля, которую они устраивали в Аризоне в период с мая 2005 года по июль 2006 года. Очень хорошо, что я остановил тех ребят и проявил к этому парню некоторое уважение, иначе он мог подстеречь меня у спортзала, чтобы застрелить.

В конце августа я получил халтуру – приглашение принять участие в боксерских показательных выступлениях в отеле «Аладдин» в Лас-Вегасе. Это была легкая и приятная работа. Мне дали хороший костюм и заплатили мне за то, чтобы я работал в комнате, где был устроен боксерский ринг. Тысячи людей, приходившие в отель, могли увидеть, как я работал в спарринге и с тяжелой боксерской грушей. Я получал бесплатное питание, все, что я хотел, у меня была полная свобода действий. Я позвонил всем своим друзьям:

– Приходи сюда. Я буду здесь в течение месяца. Можешь заказывать все, что угодно. Все за счет сучки, ниггер.

«Сучкой» я тогда называл отель. Это я попробовал примерить на себя менталитет сутенера.

В городе в то время был Бобби Браун [315], и я пригласил его вместе с Каррин Стеффанс [316], известной также под именем «Супердевушка», с которой он в то время встречался, прийти посмотреть на меня. Я флиртовал с ней и раньше, так что, как я думал, все должно было быть хорошо. Она была из тех девушек, которых не часто удается заполучить, но когда это получается, то все выходит просто здорово.

Вот только у Бобби были на ее счет серьезные намерения. А я этого не понимал. Он приехал вместе со своим отцом и несколькими приятелями. Они прибыли первыми, и я устроил им королевский прием. Затем уже появился Бобби. Я находился в холле, когда он приехал, и мы вместе поднялись на лифте. Те, кто видел нас, буквально сходили с ума. Там стояла одна пара, и жена, не выдержав, воскликнула: «Черт побери! Это же Майк Тайсон и Бобби Браун! Эти два ниггера вместе! Детка, это что-то, это что-то!» Все знали, что мы оба доставляем окружающим одни неприятности.

Я хотел, чтобы Бобби немного отдохнул и расслабился со мной. Было здорово потусоваться с Бобби, потому что, когда он был женат на Уитни [317], она никогда не позволяла ему общаться со мной, хотя я и не мог ее за это винить.

Где-то в это время у меня начались проблемы с приобретением «кокса». Это было вызвано не недостатком наркоты в Лас-Вегасе, а тем, что дилеры не желали поставлять ее мне. Дилеры известны своими опозданиями, а у меня не хватало терпения их дожидаться, так что я зачастую перехватывал косячок на стороне. У меня начались проблемы с наркотиками в гетто. Во-первых, меня перестали пускать в туалетные комнаты в барах Вест-Сайда. А затем меня отказались обслуживать наркодилеры.

«Иди, тренируйся, Майк. Мы хотим, чтобы ты тренировался», – говорили они мне. Эти ребята выросли со мной в Лас-Вегасе, в течение многих лет видели, как я тусовался рядом с парикмахерской, и они не хотели способствовать моему падению и окончательному крушению. Я обычно раздавал этим парням индеек, когда они были еще детьми, и они чувствовали, что нас, действительно, связывают узы. Поэтому в силу возникшей необходимости я стал общаться с белыми людьми из заведений на бульваре Лас-Вегаса. Встречающие в казино, швейцары в клубах – все они были связаны друг с другом.

Все это время я находился в отеле «Аладдин», принимая участие в показательных выступлениях. Как-то я позвонил одному парню и заказал себе в номер люкс «осьмушку». Они прислали порцию с каким-то деревенским гребаным ниггером. Он был страшно возбужден, наверное, думал, что ему предстоит развлекаться со мной и кучей девочек. Он был готов стать душой компании и полагал, что все будут обязаны ему за этот «кокс». Я открыл ему дверь и впустил его.

– У тебя с собой, что надо? – спросил я.

– Да. А где все остальные?

– Больше никого нет. Здесь только я, ниггер, – ответил я. – Ты продаешь наркоту, так? Ну, так и продавай мне наркоту, мать твою!

И я выхватил пакет из его рук.

– Б… дь, не надо тебе этого дерьма, Майк, – сказал он. – Ты – чемпион. Мы любим тебя, Майк.

– Собственно говоря, я сейчас и разомнусь, вышвырнув тебя отсюда!

Я открыл дверь, а засранец вдруг схватил пакет с «коксом» и побежал прочь, прокричав мне на бегу: «Иди, б… дь, тренируйся, Майк!» Я побежал за ним следом. Я был толстым, рассерженным, на мне не было никакой одежды, кроме полотенца, обмотанного на поясе.