Майк Тайсон - Беспощадная истина

8 января 1990 года я зашел на борт самолета, чтобы лететь в Токио. Я пинался и кричал. Я не хотел драться. Меня интересовали лишь вечеринки и доступные женщины. К этому моменту я набрал тридцать фунтов [142]. Кинг был настолько обеспокоен моим лишним весом, что предложил мне бонус, если я вернусь к своей обычной норме в том случае, если поединок состоится в течение месяца.

Я не считал Бастера Дагласа большой проблемой. Я даже не потрудился посмотреть какой-нибудь его бой на видео. Я легко одолел всех, кто нокаутировал его. Я видел его поединки на чемпионате, организованном телерадиокомпанией ESPN, когда я выступал «на разогреве», а его побил Джесси Фергюссон, которого я нокаутировал в своем первом бою, организованном широковещательной компанией ABC. Я чувствовал себя похожим на своих героев Микки Уокера и Гарри Греба. Я читал, что Греб был настолько самонадеян, что заявлял своим соперникам, что не тренировался, потому что «они не стоили того, чтобы потеть ради них». Вот я и последовал его примеру. Я вообще не тренировался для этого поединка. Со мной был Энтони Питтс, который вставал утром и бегал с моим спарринг-партнером Грегом Пейджем. Но я не был готов к этому. Энтони рассказал мне, что он видел бегающего Бастера, который шлепал в своих армейских ботинках, с соплями, свисавшими из носа.

Я не мог нормально есть, поскольку у меня был лишний вес, а я хотел согнать его и получить бонус от Дона, поэтому я пил только суп, который должен был сжечь жир. На основное блюдо у меня была прислуга. Это было смешно, потому что в Японии женщины казались такими застенчивыми и замкнутыми. К счастью, я столкнулся с нестандартными японскими дамами. У меня интересовались, получил ли я от японок какие-либо практические советы в области секса. У меня не было времени, чтобы обучаться этому. Там не было курса обучения сексу, я просто был парнем, который желал трахаться.

Мне даже не приходилось платить прислуге за то, чтобы трахнуть ее. Но я щедро давал им на чай, потому что у меня было много их денег, похожих на банковские карты из игры в «Монопольку». Похоже, они были благодарны, потому что возвращались и приводили своих подружек.

– Моя подруга хотела бы встретиться с вами, мистер Тайсон, сэр. Она хотела бы сопровождать нас, сэр.

Кроме секса с горничными, я встретил молодую японку, с которой у меня была связь, когда я последний раз был в Японии на поединке с Тони Таббсом. Робин тогда пошла по магазинам, а я подняться с этой японкой наверх на лестничный пролет.

И на этот раз я сделал то же самое. На моем этаже было слишком многолюдно, и я не хотел, чтобы Дон, Рори, Джон или Энтони знали о моем деле. Они могли напугать ее: она была очень застенчива. За те два года, что мы не виделись, она заметно развилась и окрепла.

Можно считать, это была моя подготовка к поединку с Дагласом. Периодически я все же показывался, чтобы потренироваться. За десять дней до боя я проводил показательный спарринг-бой с Грегом Пейджем, пропустил хук правой и упал.

– Что, черт подери, ты делаешь? – спросил Грег у меня позже.

Спустя несколько дней Дон организовал один из показательных спарринг-боев, определив цену билета в 60 долларов. Ничего из этих денег я, конечно, не увидел. В то время я даже не был в курсе дела, что он берет за это деньги. Мы должны были провести два раунда спарринг-боя, но я выглядел так плохо, что Аарон Сноуэлл и Джей остановили бой после первого раунда. Дон был просто взбешен. Он-то ведь хотел сделать на этом быстрые деньги. Он понятия не имел, что я был настолько не в форме. Дон ничего не знал о боксе. Он не видел разницы между парнем в форме и не в форме. Он даже не знал, как завязываются боксерские перчатки.

За день до боя я весил 220,5 фунта [143]. Это был самый большой вес, который у меня когда-либо был до этого момента. Но свой бонус я все же получил: за день перед боем у меня были одновременно две горничные. А в ночь перед боем еще две девушки, одна за другой.

Я особенно не отслеживал ситуацию, но у Дагласа, по-видимому, был хороший психологический настрой на предстоящий поединок. В июле 1989 года у него состоялось второе рождение [144]. Затем его бросила жена, а мать тяжело заболела и в начале января, когда он был в лагере на тренировках, умерла. Подробности мне были неизвестны, я не интересовался этими деталями. Телекомпания HBO устроила большую шумиху в связи со смертью матери Дагласа незадолго до боя, и я, продолжая быть самоуверенным, заявил, что Бастер может присоединиться к ней в день поединка.

Из-за разницы во времени с США поединок начался в девять утра. Половина зала на шестьдесят три тысячи мест была пуста. Дон был паршивым промоутером. Как только я связался ним, все пошло ко дну. Он был темным облаком, черной дырой.

Это не был обычный Тайсон, выходящий на ринг. Для каждого, кто смотрел этот поединок, было очевидно, что мне, действительно, не хотелось быть там. Начался бой, и я дрался ужасно. Я выбрасывал удары с большим трудом. Я знал, что если я попаду, то он уже не встанет. Но удары мне давались очень тяжело. Меньше ударов я еще никогда не выбрасывал за время поединка. Он использовал джеб, чтобы не подпустить меня к себе и сломать мою игру, а затем, когда я попытался работать по корпусу, он стал просто виснуть на мне. Он дрался очень хорошо, но, надо признать, я в тот раз был легкой целью для него. Я совершенно не перемещался.

Он не боялся меня. Он наносил удары после гонга, завершавшего раунд, и после команды «Брейк!». Он дрался грязно, но это часть бокса, все так делают. Когда после третьего раунда я вернулся в свой угол, было ясно, что эта проблема Аарону и Джею не по зубам.

– Ты не можешь сблизиться с ним, – сказал Аарон. – Ты должен прорваться к нему, но ты не двигаешься.

Попробовал бы сам, мать твою, прорваться и сблизиться! У этого парня было преимущество передо мной в длине рук в двенадцать дюймов [145].

– Сделай то, что ты можешь! – подал совет Джей. – Сделай это! Оно должно получиться!

Легко сказать, когда у тебя не получается пробить. Мне оставалось только тупо смотреть в пол.

Даглас доставал меня и в четвертом, и в пятом раунде. В пятом у меня начал опухать глаз, но когда я вернулся в свой угол, оказалось, что там не было ни «глазного утюга» [146], ни даже пакетов со льдом, чтобы приложить к моему фингалу. Я не мог поверить, когда ледяной водой наполнили что-то, напоминавшее большой презерватив, и приложили это к моему глазу.

К шестому раунду я был измучен. Левый глаз у меня полностью заплыл. Однако Бастер тоже выглядел уставшим, особенно когда начался седьмой раунд. Я никак не мог добраться до него. В восьмом он, нанося удары, держал меня у канатов последние двадцать секунд. Я получал один удар за другим. Под градом его ударов я не мог сосредоточиться, и вдруг я увидел брешь. Весь бой он ускользал от меня. Я искал прорехи в его обороне, но никак не мог преодолеть ее. Однако теперь он тоже устал и двигался хуже. Я выбросил свой фирменный апперкот правой – и он упал.