Джеймс Робинсон - Узкий коридор

Нечего и говорить, что в мире, где реальные налоговые ставки гораздо ниже, чем 100 % (в том числе и в США к моменту прихода к власти президента Рейгана), вопрос о том, действительно ли сокращение ставки увеличивает налоговые поступления, остается открытым.

Впрочем, анализ экономической динамики на Ближнем Востоке, проделанный Ибн Хальдуном, покоился на более прочных эмпирических основаниях и его идея кривой Лаффера несколько отличалась от картинки, нарисованной Лаффером для Рамсфелда и Чейни. Идея Ибн Хальдуна была основана на его теории поколений. Сначала новая династия, все еще обладающая чувством спаянности ( асабийа ),

не требует ничего, кроме установленных сборов: садаки (добровольных пожертвований), хараджа (поземельного налога), джизьи (подушной подати), а размер их невелик [24] Перевод А. А. Игнатенко. .

Это оказывает благоприятное воздействие на экономику, поскольку

если доли невелики и статьи немногочисленны, то подданные стремятся к труду и желают его, и увеличивается освоение мира, и умножается оно на радость людям по причине малого количества податей. А если увеличивается освоение людьми мира, увеличиваются количества, приходящиеся на каждую статью, и растет каждая доля, а из-за всего этого увеличивается сбор налогов, их сумма.

Здесь Ибн Хальдун указывает на то, что низкие налоги стимулируют экономическую деятельность, которую он называет «освоением мира», а это, в соответствии с кривой Лаффера, приводит к повышению налоговых поступлений.

Исторические данные говорят о том, что именно это и происходило после арабского завоевания. Омейяды объединили огромные территории под эгидой одного языка, одной религии и под управлением единой центральной администрации, при этом распространив на весь халифат единую правовую систему, основанную на учении Мухаммеда. Первым и самым очевидным экономическим последствием возникновения этого мегагосударства стало расширение торговли и коммерческой деятельности. В конце концов сам Мухаммед когда-то был купцом!

Географ аль-Мукаддаси в X веке составил список товаров, которыми обменивались на торговом пути от Багдада до Хорасана (Восточного Ирана) и далее до Мавераннахра (или Трансоксианы; примерно соответствует территории современного Узбекистана). Вот начало этого списка:

В Нишапуре производятся тканые белые одежды, тканые шахиджанские чалмы, одежды рахтадж и тахтадж, покрывала, плащи (вышитые шелком и одноцветные), аттабские, одежды из шерсти, выделанная пряжа, железо и другие вещи. В Несе и Абиверде – шелк, одежды из него, кунжут и масло из него. В Несе – хлопчатобумажные одежды, меха лисиц и соколы. В Тусе – превосходный камень, из которого делаются горшки, цыновки и хлеб. В волостях Нишапура много грубых одежд…

В конце списка Мукаддаси описывает

сладости, сладкие коренья и дыни Мерва; ты не увидишь подобного мясу Бухары и сорту дынь ее, называющемуся ат-так, лукам Хорезма, глиняным изделиям Шаша, бумаге Самарканда, баклажанам Несы и винограду Герата…

В Хорасане много рудников. В Нишапуре, в волости Риванд рудник бирюзы, в волости Бейхак рудник гагата и мрамора, в Тусе – камень, из которого делаются горшки… [25] Перевод С. Л. Волина.

Такая торговля была невозможна без многочисленных дальних путешествий, самым ярким примером которых может служить хадж – ежегодное паломничество в Мекку, собиравшее сотни тысяч верующих со всех концов мусульманской империи и дававшеее огромные возможности не только для проявления благочестия, но и для торговли.

Другим благоприятным для экономики эффектом создания халифата была революция в сельском хозяйстве. В какой-то степени сама эта революция стала следствием расцвета торговли, в результате чего возникли гораздо более обширные рынки, чем раньше. За арабскими армиями следовали различные сельскохозяйственные культуры, новые для многих завоеванных регионов, в том числе рис, сорго, твердые сорта пшеницы, сахарный тростник, хлопок, арбуз, ананас, шпинат, артишок, померанец, лимон, лайм, банан, плантан, манго и кокосовая пальма. Многие из этих исконно тропических культур было нелегко возделывать в более прохладных или более засушливых регионах, и это потребовало новых форм хозяйствования.

Ранее сезоном роста на Ближнем Востоке была зима, а урожай собирали весной. В жаркие летние месяцы земля лежала под паром. Однако новые культуры, пришедшие из тропиков, прекрасно себя чувствовали летом, поэтому они изменили структуру сельского хозяйства и сделали его более интенсивным. До арабского завоевания поля в этом регионе, согласно византийской практике, засевали раз в два года. Теперь же на одном и том же поле выращивали две культуры в год, например, зимой пшеницу, а летом сорго, хлопок или рис. Все эти инновации документировались в арабских наставлениях по сельскому хозяйству, помогавших распространять новые приемы и способы по всей империи.

Интенсификация сельского хозяйства требовала также удобрений и ирригации. На Ближнем и Среднем Востоке с древности существовали различные типы ирригации, однако византийские и сассанидские системы орошения ко времени арабского завоевания уже пришли в упадок. Арабы восстановили их и построили новую обширную общественную инфраструктуру, включавшую новые типы плотин, подземные каналы, собиравшие грунтовые воды, и водохранилища. Подобные инфраструктурные инвестиции не основывались на каких-то новых технологиях, но были, по сути, адаптацией и развитием уже существующих технологических приемов. Тем не менее, эти меры значительно увеличили продуктивность экономики.

Государство, развившееся из общины под политическим руководством Мухаммеда, сыграло решающую роль в строительстве и поддержании этих обновленных систем ирригации. Оно также поощряло частных лиц делать дополнительные инвестиции в эту инфраструктуру, и не только тем, что с установлением халифата воцарилась относительная политическая стабильность. Дело в том, что город Ясриб (позднее Медина) представлял собой оазис в пустыне и Мухаммеду, в его роли арбитра, приходилось постоянно разрешать конфликты из-за доступа к воде и системам орошения. Множество прецедентов в этой области легли в основу юридической системы, поощрявшей инвестиции в ирригационную инфраструктуру. Особенно важен был тот факт, что новые нормы индивидуализировали право на воду, а не делали ее коллективной собственностью племени или клана. Это облегчило разрешение конфликтов между отдельными лицами. Другие законы напрямую поощряли производительность, включая и норму, которая позволяла получить в частную собственность впервые обработанный участок целины и ограничивала налоги с такого участка одной десятой урожая.