Гётц Али - Наша борьба. 1968 год: оглядываясь с недоумением

В ходе подобных встреч мои оппоненты обычно выдвигали четыре аргумента в свою защиту: 1. Тот, кого не было среди нас, не вправе судить об этом времени. 2. Мы стремились к новому. 3. Не все было плохо. 4. Мы не позволим лишить себя биографии. Примерно то же заявляли после 1945 года родители бунтарей 68-го, а после 1989-го – многие жители ГДР. Первые столкновения с противниками моей книги подсказали мне слоган для дальнейших выступлений: «Против сорокалетней гнили» [3] Обыгрывается известный студенческий лозунг: «Мантии прикрыли мерзость тысячелетней гнили» (ср. ниже главку «Коричневое видение в Нойкельне»). .

Многие, хотя и не все ветераны 68-го во время дискуссий сознательно уклонялись от неудобных воспоминаний и приукрашивали прошлое. Они вполне серьезно утверждали, что часто скандировавшийся, начиная с февраля 1968 года, лозунг «США-СА-СС» (USA-SA-SS), который ясно свидетельствовал о стремлении детей нацистов переложить вину на чужие плечи, был завезен из Франции. Как он звучал по-французски, эти сказочники не уточняли. Если не вдаваться в подобные детали, можно сказать, что активные участники движения 1968 года в настоящее время ограничиваются двумя отговорками: 1. Во Франкфурте все происходило не так, как в Западном Берлине, а в Тюбингене и подавно. 2. Я был еще слишком молод (вариант: уже слишком стар) для участия в «серьезных беспорядках». Они, конечно, имели место, но как-то стерлись из памяти.

Так, «зеленые» забыли тот факт, что к моменту основания партии ее руководство наполовину, если не больше, составляли выходцы из маоистских революционных объединений «спонти» или из групп марксистских доктринеров. Напротив, те же самые люди – как бы их ни звали: Антье Фольмер, Йошка Фишер, Юрген Триттин или Клаудия Рот, – в один голос твердят, что такие группы следует рассматривать лишь как прискорбное побочное явление, вызванное общим «прорывом». Тут нет ничего загадочного, – биографии десятков тысяч западногерманских студентов, в сущности, ничуть не меньше подпорчены их позднейшими симпатиями к просоветскому Марксистскому студенческому союзу «Спартак», к теории государственно-монополистического капитализма Stamokap, поддерживаемой молодыми социалистами, и к очередному троцкистскому Интернационалу.

Левые книготорговцы, прежде привечавшие меня и мои работы о национал-социализме, теперь не желали рекомендовать покупателям книгу, которую называли неслыханным безобразием и «дико опасным» сочинением (Ютта Дитфурт); исключение составил только марбургский книжный магазин Roter Stern. Многие торговцы из этого круга отвечали бранью, когда к ним обращались представители издательства S. Fischer Verlag, и предостерегали постоянных клиентов и держательниц дисконтных карт от покупки моего сочинения. В таких магазинах пользовались успехом книги с прочувствованными названиями вроде «Руди и Ульрика» [4] Руди Дучке (1940–1979) – социолог и политик, лидер «новых левых», один из главных героев настоящей книги Гетца Али; Ульрика Майнхоф (1934–1976) – общественная деятельница, писательница, террористка. или «Мой 68-й», раскупались записки современников «Дух мятежа», а слабовидящие приобретали друг для друга иллюстрированный альбом «Мы там были», сопровождая подарок надписью: «сердечно приветствую». В летнем семестре 2008 года руководство Гёттингенского университета отклонило предложение студентов пригласить меня для обсуждения событий 1968 года. Отказ предоставить скромную финансовую поддержку, обычную при организации подобных мероприятий, сопровождался недвусмысленным указанием на то, что книга «Наша борьба» – не лучшее чтение для университетской молодежи. Несмотря на это, студенты читали книгу с интересом.

Более вдумчивые представители поколения-68 избегают открытой конфронтации, предпочитая исподволь навязывать свои легенды, прежде всего – утверждение, будто они, – соглашаясь теперь с необходимостью критики и самокритики в отношении частностей, – все же содействовали тогда запуску назревших реформ. Некоторые утверждают, что в то время Федеративная Республика Германия была учреждена заново, во второй раз, и лишь протестные выступления вдохнули в нее дух свободы [5] Например, это делает Йошка Фишер в интервью газете Tagesspiegel от 30 декабря 2007 г., озаглавленном: «Будем тверды: во всем виновато поколение-68». Поддерживает легенду и Вольфганг Краусхаар, заполняя свои хроники 1968 г. в основном свидетельствами самих бунтарей и не проявляя интереса к тогдашней позиции таких деятелей, как Курт Георг Кизингер, Ральф Дарендорф или Эрнст Бенда. .

В этих мифах отражается чрезмерная переоценка собственной роли. На самом деле важнейшие для ФРГ реформы стартовали в начале 1960-х годов. Бремя их реализации легло на плечи многих наших старших современников – тех, кому сегодня от 75 до 85 лет и кто вместе с вернувшимися эмигрантами, антифашистами, а также раскаявшимися нацистами взял на себя тогда этот нелегкий труд. В 1963 году Фриц Бауэр, Ханс Бюргер-Принц, Ханс Гизе и Герберт Йегер выпустили манифест «Сексуальность и преступление. Статьи о реформе уголовного права», после чего соответствующий вопрос был внесен в бундестаг. Ральф Дарендорф своей книгой «Общество и демократия в Германии» (1965) внес существенный вклад в новую культуру общественных дискуссий. Фильм Ингмара Бергмана «Молчание», где в двух сценах изображался половой акт, подверг серьезному испытанию действовавший в то время моральный кодекс. В 1964 году Федеральное цензурное учреждение, не желая посягать на свободу творчества, пропустило ленту в кинопрокат без купюр, ее посмотрели одиннадцать миллионов немцев. Расцветить сексуальную жизнь призывал вовсе не Райнер Лангханс, а родившийся в 1928 году журналист и кинематографист Освальт Колле. В его фильме «Чудо любви» содержались простые рекомендации, как сделать уютнее спальни немцев, освещаемые единственным матовым потолочным светильником, неотапливаемые и крайне скудно обставленные. Непосредственных участников, особенно мужчин, он учил превращать минуты одностороннего блаженства в часы обоюдного счастья и побуждал к смелым экспериментам в сексуальной сфере. Если вспомнить мужской лозунг, введенный в обиход поколением-68: «Верный любовник – тот же чиновник», – то Освальта Колле безусловно можно причислить к просвещенным гуманистам периода становления ФРГ.

Переходные процессы наблюдались и в партийной политике. В Свободной демократической партии (СвДП), которая в 1950-е годы еще могла мириться с так называемым «гауляйтерским крылом», партийный молодняк сумел наконец преодолеть влияние старых нацистов. Среди героев переворота были Вальтер Шеель, Ханс-Дитрих Геншер, Лизелотте Функе – тогда еще молодые люди. Параллельно менялись настроения избирателей ФРГ: начиная с 1961 года постепенно – процент к проценту – накапливалось большинство, считавшее возможным видеть на посту федерального канцлера Вилли Брандта, который в глазах консерваторов был «предателем родины». Все эти бурные перемены в немецком обществе и подготовили почву для 1968 года. Участники протестного движения лишь пользовались тем, что нес с собой тогдашний дух реформ, но не были его творцами. Социолог культуры Вольфганг Эсбах, сам состоявший в те годы в Социалистическом союзе немецких студентов (ССНС), в 2006 году констатировал: «Нужно признать, что многие активные реформаторы, родившиеся в начале 1930-х и ставшие зачинателями преобразования ФРГ в начале 1960-х, в сегодняшней исторической памяти потеснены поколением-68». Эсбах указывает, что «поколению-68 приходилось бороться в первую очередь не со старыми нацистами», а с «молодыми, реформаторски настроенными и задиристыми университетскими профессорами, полными новых идей» [6] Wolfgang Eßbach, «1968» – Aufstand der Werte? Beitrag zur Tagung Vergesellschaftung der Werte: Wertedebatten in Deutschland seit 1945. Systematische und historische Aspekte, veranstaltet vom Mitteleuropazentrum der TU Dresden vom 4. bis 7.5.2006, Online-Piblikation. .