Михал Огинский - Мемуары Михала Клеофаса Огинского. Том 2

Как сильно отличалось по духу и характеру объявление свободы крестьян сеймом от того, как это произошло не так давно у наших соседей! [90]Какие разные подходы, чтобы понять настоящее отношение к этому крестьян и значение такой меры для процветания страны. У нас был сейм, состоящий из землевладельцев, собравшихся, чтобы решить самые важные для отечества проблемы, там – следствие влияния преобладающего в Европе принципа, не принимающего во внимание уровень культурного развития страны. Думаю, однако, что постепенное раскрепощение крестьян – это убедительное доказательство мудрости принятых сеймом принципов. Эти принципы, принятые конституцией от 3 мая, продолжали действовать и при прусском режиме. В результате через шестнадцать лет крестьяне достигли такого состояния, которое позволяло без опасения освободить их. Однако у нас в Литве, где крестьяне остались в полной власти своих хозяев, поскольку их раскрепощение могло оказать вредные последствия на внутренние провинции империи, их положение оставалось таким же, как и до сейма 1791 года, и даже хуже на тех землях, где малопросвещенные помещики пользовались своими прежними правами на крестьян.

Как жаль, что наши присоединенные к империи польские провинции потеряли шестнадцать лет в своем культурном развитии, и что царствование Александра не пришло к нам раньше!.. Однако, что мы можем и должны ждать от просвещенного разума и великодушных намерений верховного законодателя?.. Хочу тешить себя надеждой, что он создаст основы для улучшения положения крестьян, работая постепенно над их освобождением, как это сделал сейм 1791 года, и, главное, не заденет поспешными действиями интересы дворян. Они, разумеется, охотно пожертвуют частью своих прав, чтобы обеспечить постепенное благополучие крестьян.

Прежде чем приступать к реализации мер такого характера, необходимо провести подготовку на местах. Было бы полезно поручить это дело комитету из числа литвинов, поскольку в таком случае гуманность и интересы общества не потерпят никаких задержек с претворением проекта в жизнь. Вижу, что размеры моего письма превышают разумные пределы. Хотя я знаю, что когда речь идет об общественных интересах, вас трудно утомить, тем не менее не стану злоупотреблять вашей снисходительностью, в особенности, когда, как мне кажется, речь идет о мечте…

Остаюсь вашим … и т. д.»

Читая последнюю фразу, император сделал ударение на слове мечта и возразил, что это не так, и он желает серьезно заняться этим важным и сильно беспокоящим его вопросом. Когда же я сказал ему, что помимо плана конституции, хотел бы ему представить докладную записку с комментариями по поводу проекта организации ордена земледельцев Польши, которая дает ответы на многие вопросы, император поблагодарил меня и приказал как можно быстрее передать ему эту работу, которой он обещал заняться незамедлительно.

Три последующих месяца не принесли ничего интересного в моем пребывании в Петербурге [91], что заслуживало бы описания в этих Мемуарах. Император был постоянно занят. Виделись мы довольно часто, и он всегда проявлял ко мне доброжелательность. Однако в наших разговорах он больше не касался проектов, о которых шла речь, а я не показывал ему, насколько был удручен этим.

В конце апреля император намеревался отправиться в Вильну. Накануне отъезда он через графа Толстого велел мне явиться к нему в девять часов вечера. Однако приступ подагры, из-за которой я уже две недели не вставал с постели, помешал мне исполнить это распоряжение. Я сообщил о болезни графу Толстому, который от имени императора приказал мне прибыть к Его Величеству в Вильну, как только мое здоровье позволит мне выехать из Петербурга.

Необходимо кратко напомнить об основных событиях, которые предшествовали и привели к кампании 1812 года. В самом начале 1810 года Наполеон присоединил Ганноверское курфюршество к королевству Вестфалии. Это было определено договором, заключенным между Наполеоном и Жеромом 14 января 1810 года и видоизмененным 10 мая 1811 года [92]. 16 февраля того же года Наполеон образовал Великое герцогство Франкфуртское. Великим герцогом он назначил князя-примаса Рейнского союза, а его преемником – Евгения Богарне. Своим указом от 9 июля 1810 года Наполеон лишил независимости Голландию [93], а 10 декабря 1810 года присоединил ее к Франции. Указом, подписанным в Фонтенбло 12 ноября 1810 года, он присоединил к империи и кантон Валлис [94]. И, наконец, на протяжении этого же года Наполеон аннексировал страны североморского побережья, включая ганзейские города Бремен и Гамбург, а также герцогство Люненбургское и город Любек на побережье Балтийского моря. Наполеон предложил герцогу Ольденбургскому в качестве компенсации Эрфурт вместе с владением Бланкенхайм, но это предложение было отвергнуто, и император Александр защитил права своей семьи категорическим протестом.

В конце 1810 года французский посланник Алкье потребовал, чтобы Швеция предоставила Франции две тысячи матросов. Затем Наполеон стал настаивать на создании Северной конфедерации наподобие Рейнской. В нее должны были войти Дания, Швеция и герцогство Варшавское, а сам он желал стать протектором конфедерации.

Отклонив это предложение, король Швеции вместо конфедерации предложил личную унию с Францией. Однако Наполеон, убедившись, что он уже не может рассчитывать на дружбу настроенного против него государства, меняет тон, а вместе с ним и свой план. 1811 год проходит в спорах между двумя странами, и 27 января 1812 года французы оккупируют Шведскую Померанию и остров Рюген.

В 1811 году начались переговоры между Францией и Пруссией, и 24 февраля 1812 года генерал Круземарк и герцог Бассано [95]подписали сразу несколько договоров. Первый договор об оборонительном союзе включал в себя пять открытых статей, согласно которым «оба государства заключают оборонительный союз против любой страны Европы, с которой одно или другое государство будет находиться в состоянии войны или вступит в войну, и гарантируют друг другу неприкосновенность их территорий».

Составленные в расплывчатых формулировках, эти статьи не содержали ничего такого, что могло быть направлено против России. Но за ними следовали четыре другие секретные статьи, которые меняли характер союза, превращая его из оборонительного в наступательный.

Ст. I. Подписываемый сегодня союз между императором Франции и его величеством королем Пруссии будет носить оборонительно-наступательный характер для всех войн, которые договаривающиеся стороны будут вести в Европе.

Ст. II. Стороны договорились, что Пруссия не обязана поставлять военные контингенты для войн, которые Франция может вести по ту сторону Пиренеев, в Италии или Турции, но при этом должна действовать заодно с Францией во всех остальных отношениях.