Дэвид Годман - Жизнь с Раманой Махарши

Управляющие ашрамом не назначались Бхагаваном, их выбирали преданные. Если управляющий утрачивал расположение большинства преданных, то оказывался в незащитимой позиции. Именно это произошло в случае Дандапани Свами. Результатом кампании Чиннасвами стало то, что делегация недовольных преданных пришла из города и сказала Дандапани Свами, что больше не желает видеть его в качестве управляющего. Объявив, что больше не потерпят его расточительства, они велели ему уйти в тот же день. Ему было сказано, что если он когда-либо захочет вернуться, то ему будет позволено остаться не более чем на три дня зараз. Чтобы спасти свою позицию, Дандапани Свами обратился за поддержкой к Бхагавану, но Бхагаван отказался вмешиваться.

Он сказал Дандапани Свами: «Раньше ты главенствовал над всеми, пользуясь своей властью. Теперь они главенствуют над тобой. Что мне сказать? Мое дело – лишь наблюдать за всем происходящим».

Поняв, что Бхагаван не спасет его, Дандапани Свами смирился с требованиями преданных и покинул ашрам.

Осуществив переворот, преданные из ашрама и из города собрались и решили, что новым управляющим должен стать Чиннасвами. Бхагаван не принимал участия в этих прениях. Он просто одобрил выбор преданных, когда ему сказали о нем. Чиннасвами был в восторге от этого решения, поскольку много лет хотел получить эту должность.

Выбор этот понравился не каждому. Ганапати Муни, например, сам метил на эту должность, однако не сумел заручиться достаточной поддержкой своих притязаний. Недостаток поддержки не смутил его. Спустя несколько месяцев после того как Чиннасвами вступил в должность, он решил пойти в обход преданных и спросить самого Бхагавана, может ли он взять на себя управление ашрамом.

Когда в сопровождении нескольких своих последователей он шел к ашраму, Шешадри Свами узнал его, прочитал его мысли и расхохотался. «Хо! Хо! – закричал он. – Ты собираешься сделаться управляющим Раманашрамама, не так ли?»

Это негативное замечание, произнесенное Шешадри Свами с такой иронией, отпугнуло бы большинство людей, однако Ганапати Муни продолжил выполнять поставленную задачу. Он отправился в старый холл и принялся убеждать Бхагавана, что Чиннасвами не справляется с управлением ашрамом должным образом.

Когда он начал говорить Бхагавану, что сам хотел бы управлять ашрамом, Бхагаван прервал его со словами: «Ты пришел сюда за этим? Чиннасвами уже занимается этой работой. Он выполнял тапас на протяжении многих лет, чтобы получить ее. Зачем ты вмешиваешься?»

Поняв, что Бхагаван не поддержит его притязания, Ганапати Муни вернулся в город и никогда больше не возвращался к этому вопросу.

Бхагаван не вмешивался, когда Дандапани Свами и Чиннасвами ссорились из-за вопросов управления, но было очевидно, что он был против участия Ганапати Муни в делах ашрама. Вскоре после этого случая я услышал, как Бхагаван говорит с Чиннасвами о Ганапати Муни и его последователях.

«Пича, – сказал он, – будь начеку с этими людьми. Если ты позволишь им получить хоть какую-то власть здесь, то вскоре они завладеют ею настолько, что тебе придется спрашивать их разрешения, чтобы вильнуть хвостом!»

Пока шли все эти раздоры из-за управления, между Чиннасвами и Ганапати Муни было много трений. Оба они отличались упрямством и часто сталкивались лбами по различным аспектам ашрамной политики. Они ссорились даже из-за бессмысленных, незначительных вопросов. Я очень хорошо помню один довольно ребяческий диспут, произошедший на публике. Ганапати Муни заявил, что является лучшим учеником Бхагавана. Это заявление вызвало раздражение у Чиннасвами, поскольку ему всегда нравилось думать, что именно он самый выдающийся преданный. Не желая соглашаться с претензией Ганапати Муни, Чиннасвами сказал ему, что является более достойным преданным. Когда Ганапати Муни не согласился с этим, между ними разгорелась ссора.

В итоге они отправились к Бхагавану с просьбой рассудить их. Поначалу Бхагаван воздерживался от каких-либо суждений, но когда, по прошествии нескольких дней публичных пререканий в холле, стало ясно, что спор не утихнет, он решил вмешаться. В то время я был служителем Бхагавана, поэтому имел хорошую возможность наблюдать за развертыванием спора и реакцией на него Бхагавана. Сначала Бхагаван сказал несколько одобрительных слов в адрес Чиннасвами, а затем сделал несколько комплиментов Ганапати Муни, однако отказался разрешить спор в пользу одного из них. Затем он мягко напомнил им обоим о необходимости смирения на духовном пути: «Сколько бы усилий ни прилагал человек, то, которое есть реальность, будет всегда. Никто, как бы ни был он велик, не может дать другому ни мокшу (освобождение), ни бандху (связанность).

Человеку свойственно думать, что ему нужно обрести славу среди людей всего мира и быть восхваляемым ими. Но когда присутствует такая мысль, невозможно достичь подлинного величия или счастья. Богу неинтересны те, кто претендует на величие. Тот, кто не удовлетворяет Бога, – низкий человек, а не великий. Того, кто посвящает свой ум и тело Богу всецело, Бог сделает знаменитым и восхваляемым людьми по всему свету».

Бхагаван затем подкрепил свои слова, процитировав стихи из « Вайрагъя Сатакам»:

В тот же день позднее, когда вдвоем с Бхагаваном мы гуляли по холму, я заговорил с ним об этом инциденте: «Когда ты поочередно хвалил Ганапати Муни и Чиннасвами, из твоих высказываний я не мог понять, на чьей стороне ты на самом деле». Бхагаван рассмеялся и сказал: «Чиннасвами думает: „Я великий человек", и Ганапати Муни думает: „Я великий человек". Правда в том, что ни один из них не является великим».