Поль Брантон - В поисках мистического Египта

Обвинения в многоженстве, нередко выдвигаемые против ислама и так часто используемые, чтобы смутить его приверженцев, – это не то, чего нужно бояться мусульманам. Сама по себе полигамия не обязательно отвратительна или аморальна, с физиологической и научной точки зрения она даже иногда может быть желательной. Как бы то ни было, количество полигамных браков на Востоке в действительности очень невелико, не больше, чем на Западе, где такие же союзы конечно же существуют, правда в условиях стыда, секретности и незаконности. В любом случае в Египте сейчас общественное мнение в целом выступает против многоженства. Полагаю, в Египте таких браков 5 процентов, в Персии, вероятно, 2 процента, а среди мусульман Индии опять-таки 5 процентов.

Я помнил, что многоженство было широко распространено у древних народов, и Мухаммед столкнулся в Аравии с установившимся институтом полигамных браков. Он не ввел и не распространил многоженство в качестве нового догмата, а просто принял ситуацию и попытался сделать ее правильной с этической точки зрения. Я также вспомнил, что Мухаммед обнаружил у арабов в те времена довольно варварское положение в сфере браков, которое невыгодно отличалось от того, что он ввел позднее. Например, жены какого-то человека могли перейти по наследству к его сыну. Пророк столкнулся с существованием временных браков, основанных на обычае, и запретил их. Мухаммед обнаружил, что развестись так же просто, как достать из колодца воду. Хотя он и не пытался сделать процедуру гораздо сложнее, но предупредил своих последователей, что «развод – самая отвратительная для Бога вещь из всех разрешенных». Мухаммед разработал свод законов, который был честнее для обеих сторон. Открытым остается вопрос, стоит ли предпочитать его узаконенному лицемерию нашего собственного положения о разводах.

Обвинение, что пророк разрешил людям потакать своим склонностям, нелепо. Он заставил каждого из своих приверженцев поститься, чтобы помочь им избавиться от страстей, и наложил запрет на алкогольные напитки, чтобы помочь им контролировать себя.

Но я хотел знать, что Мухаммед на самом деле заложил в основу проблемы многоженства. Поэтому я спросил его святейшество:

– Что говорит учение ислама о многоженстве? И как это выглядит на практике?

Шейх аль-Мараги ответил:

– Ислам разрешает полигамию при условии, что муж сможет обходиться со своими женами одинаково справедливо. Священный Коран запрещает многоженство, если такое отношение со стороны супруга неосуществимо. Аллах, да будет благословенно Его имя, говорит: «И не в вашей власти будет обходиться с вашими женами одинаково, даже если вы рады бы так поступать». В любом случае ислам не приветствовал полигамию и никогда безоговорочно не допускал ее. Она нужна лишь, чтобы помешать сладострастнику, не способному удовольствоваться одной женой, впасть в грех прелюбодеяния. Такому было позволено многоженство, но только при условии одинакового отношения к женщинам. В настоящее время у большинства мусульман принято иметь одну супругу. Исключения составляют те, кто по физическим или материальным причинам был вынужден жениться на нескольких женщинах: или чтобы оградить себя от греха прелюбодеяния, или чтобы поддержать бедных женщин, у которых нет никого, кто мог бы их обеспечить.

Прежде чем я ушел, мне показали бесценную библиотеку, хранящуюся в помещениях с изысканными резными потолками из кедрового дерева. Перед моим взором возникли тысячи древних, написанных на пергаменте экземпляров Корана, украшенных орнаментами и золотыми буквицами книг и старинных рукописей. Там хранились пятнадцать тысяч рукописей!

На этом моя аудиенция закончилась. Я слушал шейха аль-Мараги внимательно, ибо его высокий авторитет придавал особую ценность каждому утверждению.

Я стал лучше понимать, почему распространилось вероисповедание мусульман, почему ислам быстро стал пользоваться уважением как у диких бедуинов пустыни, так и у культурных горожан Персии и у множества племен и народов на Ближнем и Среднем Востоке.

Мухаммед, подобно Моисею (в отличие от Будды), в основном стремился установить видимый и ощутимый рай земной, организовав общество, где люди продолжали бы жить обычной повседневной жизнью, но применяли бы в ней те правила, которые принес им он – посланник Бога. Будда и даже Иисус много говорили о воздержании, о знаниях, связанных с тайными глубинами человеческого духа. Мухаммед, как и Иисус, жил в Боге. Иисус стремился найти внутреннее царство, тогда как Мухаммед жаждал основать царство внешнее. Мы не можем иметь собственное суждение, а можем только отметить эти факты. Мухаммед, Моисей, Иисус и Будда были истинными посланниками Бога. Однако заметное отличие Мухаммеда от большинства восточных пророков состояло в том, что он противостоял стремлению отказаться от исполнения общественных и государственных обязанностей, которое обычно сопровождает чрезмерное религиозное рвение. Он дал понять, что монахи и монастыри нежелательны в исламе, и не одобрил монашеские учения, направленные на подавление человеческих чувств.

Достойно сожаления, что обычный житель Запада так мало знает о вероучении ислама, а то немногое, что ему известно, обычно частично или же полностью неверно.

Мухаммед учил людей не стыдиться встать на колени и поклониться Невидимому Владыке, опуститься на колени посреди улицы. Настало время избавиться от затуманивающих наш разум ложных представлений об этом выдающемся человеке (Мухаммеде) и его великой религии (исламе).

Пришла пора понять, почему магия его имени такова, что миллионы, составляющие в целом почти одну седьмую населения Земли, от западных берегов Африки до восточных берегов Китая, ежедневно возносят ему хвалы. Настало время, когда мы узнали о неподдельном религиозном пыле мусульман и о том, почему быстро произнесенное на европейский манер «Аллах» – это лишь жалкое подобие долго произносимого прочувствованного слова из двух слогов «Ал-лах» восточного жителя, который набожно продлевает второй слог.

Когда я покинул аль-Азхар и вышел на улицу, рассеянно рассматривая окружающий мир, ночь уже открыла свои очи, засверкав тысячами звездных украшений. На сине-фиолетовом небе сквозь дымку сиял серп луны. Тогда раздался звучный тенор муэдзина, провозглашающего с высокого минарета единство Бога.

И вот по всему городу резных ворот, украшенных геометрическими орнаментами арок и вымощенных плитами двориков, за которым наблюдают Аллах и Его ангелы, люди опустились на колени, обратившись лицом в сторону Мекки, и повторяли простые слова: «БОГ ВЕЛИК!»