Тревор Баксендейл - Доктор Кто. Пленник далеков

– Останки Археона, Планеты Призраков, – пояснил Доктор.

Оно и вправду выглядело как привидение – только привидение целой планеты: бледный, призрачный мир, закутанный в туман и серебрящийся лед. Было в нем, однако, и нечто еще более неестественное – уродливая, до ужаса неправильная форма. Не шар, а только половина шара, гигантская полусфера заледенелого камня, бесстыдно выставившая напоказ остатки мерцающего, расплавленного ядра – словно светящийся струп на ране.

Когда «Бродяга» сошел на орбиту, непорочная кривизна горизонта вмиг куда-то подевалась: поблескивающая белая гладь уступила место головокружительной бездне и рваным черным внутренностям. В центре круглился твердый апельсиновый ком раскаленного железа, покрытый коростой жженого камня.

– Невероятно, – выдохнула Корал. – Такого просто не может быть.

– Далековские планетарные расщепители делают именно то, что сказано на упаковке, – сказал Доктор. – Вот и все, с чем остается их благодарный клиент: взвесь обломков и большой, безжизненный каменный обрубок, плывущий в космическом пространстве.

Он горько посмотрел на Боумана.

– После ваших и их стараний удивительно еще, что в галактике вообще остались целые планеты.

Боуман скривил рот, но ничего не сказал.

– Зрелище удивительное и ужасное сразу, – молвила Корал.

Скрам уже проверял датчики.

– В округе нет больше никаких космических кораблей, – доложил он. – Все тихо. Сдается мне, далеки ищут не в том месте.

– Лучше и быть не могло, – радостно сказал Доктор, хлопая его по плечу. – Значит, тут все в нашем распоряжении.

– Думаешь, этот твой Порог все еще там, внизу? – спросил Передний Край.

– Давай выясним, – воскликнул тот. – Спускаемся!

Боуман многозначительно кашлянул.

– Ах, простите…

Капитан повернулся к Скраму.

– Давай сажай нас, – приказал он.

«Бродяга» грудью прокладывал себе путь сквозь клочья Археоновой атмосферы. Облака расступались испуганными привидениями, а корабль рокотал над ледниками и горными кряжами. Внизу, там, где некогда плескались реки и океаны, теперь зияли глубокие, иссохшие ямы, и высились кристаллы, безразличными ветрами превращенные в странные статуи.

Вот показались развалины города. Осыпающиеся шпили торчали среди мостов и галерей, укрытые покрывалом снега, – когда «Бродяга» пошел на посадку, оно взвихрилось удивленной метелью.

– Фантастический вид, – поделился Скрам, по физиономии которого плясали льдистые зимние блики. – Просто поразительный.

Доктор прилип к смотровому стеклу, тоже явно зачарованный открывшейся картиной.

– Владыки Археона воистину возвели город, достойный расы королей и королев, – почтительно сказал он.

– Зато теперь он лежит в руинах, – проворчал Боуман, с лица которого слепящий белый свет планеты согнал все краски.

– Атмосфера на грани токсичности, – доложил Скрам. – Дышать можно, но хорошо от этого не будет.

– Мы не задержимся, – пообещал ему Боуман.

Скрам посадил «Бродягу» на каменистую полку, глядящую сверху на окраины города. Команда сгрудилась у выходного люка и принялась разбирать припасенную Боуманом амуницию для холодной погоды.

– Да ты шутишь, что ли, мужик! – возмутился Передний Край, натягивая толстую куртку на подкладке с обшитым мехом капюшоном. Ручищи едва пролезли в рукава, ткань на плечах предупреждающе натянулась. – Как мне теперь в этом выглядеть круто?

– Тебе в этом надо выглядеть тепло, остальное меня не волнует, – огрызнулся Боуман.

Он натянул свою парку и застегнул молнию.

– В те времена, когда «Бродяга» патрулировал Ледяные Миры, это была стандартная униформа космодесанта. У нее в подкладке интегральное термостатное волокно, которое подстраивается под естественную температуру тела.

Он повернулся к Доктору, воевавшему еще с одной паркой, которая, кажется, не желала идти на сближение.

– Что именно мы ищем? Призраков?

– Да ну еще! – радостно отозвался Доктор. – А вот за квазивременными эхо-личностями извольте приглядывать, мало ли что.

– Зачем? Они опасны?

– Нет, – вздохнул Доктор. – Увидите – покажите мне, я всегда хотел посмотреть.

– Тем не менее, как мы найдем этот твой Порог?

– Порог оставьте мне.

– Не волнуйся, – ласково заверил его Боуман, вставляя обойму в бластер и ставя его на взвод. – Я от тебя ни на шаг не отойду.

Докторовы кеды поскрипывали в снегу. Всегда есть что-то такое, особенное в первых шагах по новой планете, и он усердно смаковал момент.

– Уже шагай давай, – проворчал позади Передний Край. – Тут за тобой очередь выстроилась.

Доктор двинулся к останкам города. Шпили, башни и арки переходных мостиков между домами были увешаны длинными, серебряными сосульками. Над головой пряди облаков бледно отсвечивали в сиянии звезд. Планета… вернее, то, что от нее осталось, находилось на краю обширной газовой туманности, превратившей ночное небо в мерцающий, переливающийся изумрудный луг.

– Ну? – лаконично поинтересовался Боуман, продираясь через снег.

– Спасибо, я в порядке, – кивнул Доктор. – У тебя тоже все хорошо?

– Кончай балагурить, я не в настроении.

– Где Корал?

– А что? Боишься, что некому будет тебя защитить?

– Нет, просто подумал, что она порадуется увольнительной. Нам всем не помешает размять ноги.

Боуман отвернулся и окинул взглядом горизонт.

– Она где-то рядом. Любит держаться в тени.

– Даже здесь?

Доктор уважительно покачал головой. В этой безмолвной белой пустыне не было ничего, пригодного для пряток – даже если пряталась Корал.

– Ты удивишься.

К ним по насту прихрустел Скрам.

– Корабль защищен. Как насчет Порога – нам уже повезло?

– Да еще даже искать не начинали, – отозвался Доктор. – Наслаждаемся видом.

– Это он тут видом наслаждается, – буркнул Боуман. – В отличие от меня.

Передний Край тем временем вскарабкался на высокую стену.

– Эй, парни. Вам надо это увидеть.

Они влезли к нему, прыгая по обломкам камня и ледяным карнизам. На той стороне вдаль убегала плоская равнина, усеянная булыжниками и какими-то глыбами, отсюда казавшимися ржавой машинерией.

– Это еще что такое? – пробурчал Боуман.

– Это дорога, – догадался Скрам. – Глядите-ка, она ведет прочь из города вон в том направлении, туда, где лед напластовался.

– А это что? – Передний Край ткнул пальцем. – Машины, что ли?

– Да, определенно какой-то транспорт, – сказал Доктор. – Все ехали вон из города. Возможно, кинулись спасать свою жизнь, когда приборы зафиксировали, что к планете несутся ракеты-расщепители. Увы, у них не было ни единого шанса. Забитая машинами дорога превратилась в смертельную ловушку. Когда ракеты ударили, сейсмического шока оказалось довольно, чтобы сдвинуть континентальные плиты. Цунами, извержения вулканов, землетрясения, пожары, ядовитые испарения – бедняги получили все сразу. Возможно, все эти катаклизмы даже не успели как следует сработать: планета развалилась пополам прямо посередине, словно яблоко, раскроенное ударом топора. Атмосферу порвало в клочья, а жители, скорее всего, погибли в мгновение ока, просто превращенные в желе первой же ударной волной.