Маргарет Этвуд - Беззумный Аддам

Мужчины на днях обсуждали, нельзя ли делать из кудзу вино. Тоби решает, что это сомнительная затея. Что получится? Пино-гри со вкусом скошенной травы? Мерло с нотками перебродившего компоста? Но дело даже не в этом. Может ли горстка выживших позволить себе искать утешения в алкоголе? Он притупляет восприятие, а они и так слишком уязвимы. Их поселок не то чтобы хорошо укреплен. Один пьяный часовой – прорыв периметра – и резня.

– Я нашел тебе рой, – внезапно произносит голос Зеба. Он незримо подобрался к ней со спины. Вот тебе и бдительность.

Она с улыбкой оборачивается. Искренняя ли это улыбка? Не совсем, ведь Тоби еще не знает всей правды об истории с Американской Лисицей. Американская Лисица и Зеб. Было между ними что-нибудь или нет? Но если он просто, фигурально выражаясь, вошел в распахнутую дверь, ни на секунду не задумавшись, – почему об этом должна задумываться Тоби?

– Рой? – говорит она. – Правда? Где?

– Пойдем со мной в лес, – говорит он, ухмыляясь, как волк из сказки, и протягивая ей лапу. Она, конечно, берет протянутую лапу и прощает ему все. На данный момент. Хотя, возможно, и прощать-то нечего.

Они идут к опушке леса, прочь от поляны, где стоит саманный домик. Теперь она выглядит как расчищенная прогалина в лесу, хотя Беззумные Аддамы ничего не расчищали. Но теперь, когда на них надвигается зеленая волна, они стараются держать поляну незаросшей – может быть, это то же самое.

Под деревьями прохладней. А еще – страшновато: зеленые переплетения листвы и ветвей ограничивают видимость. Вот тропа, меченная сломанными веточками – видно, Зеб по ней пришел.

– Ты уверен, что тут не опасно? – спрашивает Тоби, машинально понизив голос. Для защиты на открытом месте нужны глаза, потому что хищника сначала увидишь и только потом услышишь. В лесу – наоборот, поэтому здесь нужны уши.

– Я только что тут был и все проверил, – говорит Зеб. Тоби кажется, что его голос звучит слишком уж уверенно.

Вот и рой – большой шар из пчел, размером с арбуз, висит на нижних ветках молодого платана. Слышно тихое жужжание; поверхность роя рябит, как золотой мех на ветру.

– Спасибо, – говорит Тоби. Теперь надо вернуться в саманный дом, найти какую-нибудь емкость и вычерпать в нее середину роя, чтобы захватить матку. Остальной рой последует за ней. Этих пчел даже не придется обкуривать: они не будут жалить, потому что не защищают свой улей. Тоби сначала объяснит, что желает им добра, и выразит надежду, что они станут ее вестниками в страну мертвых. Пилар, наставница, что учила ее работе с пчелами у вертоградарей, объясняла: если хочешь, чтобы дикий рой последовал за тобой, обязательно скажи ему все это.

– Может, мне лучше раздобыть мешок или что-нибудь такое, – говорит она. – Они уже ищут себе дом. Скоро улетят.

– Хочешь, чтобы я их посторожил?

– Нет, не надо, – лучше пусть он проводит Тоби обратно в саманный дом: ей не хочется идти одной через лес. – Только… ты можешь сейчас отвернуться на минутку? И не слушать меня?

– Тебе нужно отлить? Считай, что меня здесь нету.

– Да нет. Ты же сам был вертоградарем. Ты знаешь, в чем дело. Мне нужно поговорить с пчелами.

Это один из тех обычаев вертоградарей, что со стороны показались бы странными; и он до сих пор кажется странным Тоби, потому что она все еще отчасти посторонняя.

– Конечно, – говорит Зеб. – Валяй, не стесняйся.

Он отворачивается и смотрит в лес.

Тоби чувствует, что краснеет. Но все же натягивает край простыни на голову – Пилар утверждала, что покрывать голову необходимо, иначе это будет неуважение к пчелам – и шепотом обращается к мохнатому жужжащему шару:

– О пчелы! Я приветствую вашу Царицу. Я желаю стать ей другом и приготовить для нее безопасный дом, и для вас, ее дочерей, тоже. Я буду приходить каждый день и рассказывать вам новости. Да понесете вы весть из земли живых всем душам, обитающим в земле теней. Скажите, принимаете ли вы мое приношение.

Она ждет. Жужжание становится громче. Несколько пчел-разведчиц отрываются от роя и садятся ей на лицо. Они ползают, исследуя ее кожу, ноздри, уголки глаз; ее будто гладит десяток легких пальчиков. Если они ужалят, это означает отказ. Если не ужалят – согласие. Она втягивает воздух, усилием воли сохраняя спокойствие. Пчелы не любят страха.

Разведчицы поднимаются в воздух, летят по спирали обратно к улью и вливаются в живой золотой мех. Тоби выдыхает.

– Теперь можно смотреть, – говорит она Зебу.

Вдруг слышится треск и топот: кто-то ломится через лес. У Тоби кровь отливает от пальцев. О черт, думает она. Свиньи, волкопсы? А у нас нет пистолета-распылителя. И моя винтовка осталась там, в огороде. Она озирается в поисках камня, который можно было бы метнуть. Зеб уже подобрал палку.

Святая Диана, святой Франциск, святой Фатех Сингх Ратхор! Укрепите меня своей мудростью и силой. Обратитесь к этим зверям. Да обойдут они нас и испросят у Бога пищу себе.

Нет, это не звери. Слышен голос: это люди. У вертоградарей не было молитвы против людей. Больболисты? Они не знают, что мы тут. Что делать? Бежать? Нет, они уже слишком близко. Убраться с линии огня. Если можно.

Зеб делает шаг вперед, одной рукой задвигая Тоби себе за спину. И застывает. А потом смеется.

Из кустов выходит Американская Лисица, поправляя розово-голубую простыню. По пятам следует Крозье, также поправляя костюм, только его простыня – в строгую черно-серую полоску.

– Привет, Тоби, привет, Зеб, – он старается, чтобы голос звучал небрежно.

– Вышли прогуляться? – интересуется Американская Лисица.

– Охотимся на пчел, – говорит Зеб. Он вроде бы совсем не расстроен. Может, я и правда ошиблась, думает Тоби; раз он не ревнует, раз ему наплевать, что она кувыркалась в кустах с Крозье.

Но ведь, кажется, Крозье ухаживает за Рен? Или Тоби и на этот счет ошиблась?

– Охотитесь на пчел? Правда? Ну что ж, у всякого свои причуды, – смеется Американская Лисица. – Мы вот грибы искали. Обыскались прямо. Даже на четвереньки вставали. Смотрели повсюду. Но не нашли ни единого грибочка, правда, Кроз?

Крозье мотает головой, глядя себе под ноги. У него такое лицо, словно его застали со спущенными штанами. Хотя на нем, конечно, нет никаких штанов – только полосатая простыня.

– Пока, – говорит Американская Лисица. – Удачной охоты на пчел.

Она разворачивается и уходит в сторону саманного дома, а Крозье плетется за ней, словно привязанный на веревочку.

– Идем, пчелиная царица, – говорит Зеб, обращаясь к Тоби. – Захватим твои припасы. Я тебя провожу.

В идеальном мире у Тоби уже был бы улей Лангстрота с добавочными корпусами и подвижными рамками. Ей бы следовало приготовить улей заранее, в надежде, что рой скоро найдется; но она была непредусмотрительна. Раз у нее нет улья, что может понравиться пчелам? Любая защищенная полость с отверстием, через которое они будут влетать и вылетать; достаточно сухая, достаточно прохладная и достаточно теплая.