Лисса Прайс - Измененная

День убийства.

Если это так, то у меня остается два дня на то, чтобы с этим разобраться. На самом деле даже меньше двух дней. Мне известно, что и когда. Осталось узнать, кого и где. И придумать, как этому помешать.

Свет поменялся, и я свернула на шоссе. Влившись в движение, я не побоялась прибавить скорость. Я начала чувствовать себя за рулем увереннее. Сжав руль, я перешла на скоростную полосу. У меня вдруг начали зудеть руки. Я пошевелила пальцами, но это не помогло.

А потом у меня закружилась голова.

Нет!

На меня накатывало уже знакомое ощущение провала. И оно меня побеждало.

Я ехала на скорости сто десять километров в час – и начинала терять сознание.

Когда я пришла в себя, голова у меня гудела, но не так сильно, как в первый раз. Я привалилась спиной к стене. Я находилась в вестибюле работающего офисного здания. Черные мраморные стены, серебряная отделка. Мне это помещение было незнакомо.

Старичок-охранник за столом в дальней части вестибюля просматривал на виртэкране автомобильный журнал. Яркие краски отражались на его лице.

Я посмотрела на настенные часы и увидела, что сейчас почти половина пятого. На мне была та же одежда, что и в тот момент, когда я отключилась. Прошел всего час.

Зазвонил мой мобильник. Я вытащила его из сумки. На экране горела надпись «Напоминание». Я нажала кнопку и стала слушать. Механический женский голос прочел объявление:

«Вы оставили себе напоминание, установленное на четыре тридцать вечера».

Затем зазвучал голос – не мой. Говорила женщина. Старушка.

– Кэлли, это Хелена Винтерхилл. Твоя арендатор.

У меня бешено забилось сердце. Я ее узнала. Она была тем Голосом. Я усилила звук.

– Мне надо очень многое тебе сказать, но я не представляю себе, сколько у меня будет времени до того, как я снова вернусь в собственное тело. Как ты могла уже догадаться, у нас связь не очень надежная. В системе какой-то сбой. Надеюсь, его скоро исправят. До той поры ни в коем случае ничего не сообщай «Целям». Надеюсь, это ясно.

Я зажала второе ухо ладонью, чтобы не пропустить ни слова. Под ее решительностью ощущалась нервозность.

– А пока я прошу тебя не надевать вещи моей внучки. У меня сердце разрывается, когда я внезапно возвращаюсь в твое тело и обнаруживаю их на мне. – Голос у нее дрогнул. – Но я оставляю тебе сообщение не по этой причине. Я хочу заверить тебя, что если ты не нарушишь условия нашего контракта, то по его окончании ты получишь бонус. Очень щедрый бонус – при условии, что ты будешь сотрудничать со мной в полной мере.

На этом сообщение закончилось.

Я была поражена. Эта женщина явно не подозревала о том, что мне известно о задуманном ею убийстве. Конечно, Хелена знала только то, что видела в те короткие промежутки времени, когда она обитала в моем теле. Насчет моего разговора с Лорин она пребывала в неведении.

«Щедрый бонус», – сказала она. Но с большей вероятностью я погибну. Мертвым девушкам легко обещать бонусы.

Поскольку я отключилась всего на час, Хелена не могла успеть заехать домой. Она не знает о том, что я выбросила ее пистолет. Это хорошо. А вот плохо то, что я оказалась в ловушке в виде ее плана.

Я подняла голову и увидела, что охранник за мной наблюдает. Я стояла на месте слишком долго. Я повернулась к списку кабинетов. Колесики его кресла скрипнули по полу: он отодвинулся, чтобы встать.

Так кого явилась повидать Хелена? Она только что вошла: когда я очнулась, я стояла лицом к вестибюлю.

Я скользнула взглядом по списку кабинетов. Тут были в основном юристы и небольшое количество бухгалтеров. Где-то на трети списка я нашла имя, которое из него выделялось.

«СЕНАТОР КЛИФФОРД Ч. ХЭРРИСОН».

Дед Блейка.

Пока охранник шел ко мне, я продолжала смотреть на список кабинетов. Знакома ли Хелена с дедом Блейка? Наверняка это не просто совпадение! Скорее всего сам Блейк об этом контакте не знает, иначе он сказал бы, что его дед знаком с «моей» бабушкой.

– Чем я могу вам помочь, мисс? – спросил охранник.

По его голосу было ясно, что он готов вышвырнуть меня на улицу. Я просмотрела оставшуюся часть списка. Никакое другое имя ничего мне не сказало.

– Я к тебе обращаюсь! – Его тон был полон суровости и нетерпения. – Несовершеннолетняя.

Он использовал пугающий Н-козырь, который был в опасной близости от последнего Н-козыря: маршалов. Я повернулась к нему.

– Я собираюсь подняться на шестнадцатый этаж. В офис сенатора Хэррисона.

– Тебе назначено?

– Нет. Я просто собираюсь поговорить с его помощником.

Может, дело было в моем вызывающем тоне – или, возможно, подействовало то волшебное преображение, которое я получила в «Лучших целях», но он кивнул, а потом указал на электронный журнал посещений, встроенный в конторку:

– Распишись здесь. И оставь отпечаток пальца.

Я расписалась и прижала большой палец рядом с подписью. Дверцы лифта с мелодичным звоном открылись, и я поехала на шестнадцатый этаж. Я надеялась выяснить, какие отношения связывают арендовавшую мое тело старушку и деда Блейка. Тут было явно что-то не то.

Когда я вышла из лифта, передо мной оказались двери с выгравированной лазером надписью:

«РАЙОННОЕ ОТДЕЛЕНИЕ, СЕНАТОР ХЭРРИСОН».

В офисе сидевший на приеме старичок посмотрел на меня с улыбкой на губах и снисходительным взглядом.

– Сенатор Хэррисон здесь?

– К сожалению, он на мероприятии по сбору средств. Я чем-то могу помочь?

Я осмотрелась. За приемной был коридор, в который выходило несколько офисов. Кабинет Хэррисона скорее всего был в самом конце.

– А когда он вернется в офис?

– Он принимает избирателей только по предварительной записи. – Он обвел меня взглядом. – Но ты ведь слишком молоденькая, чтобы иметь право голоса, так ведь?

Он ухмыльнулся, словно эта шутка была смешной. Медицина много чего делала для старичков, но вот улучшить им чувство юмора у нее не получалось.

– Может, я старше, чем вам кажется, – сказала я.

Его ухмылка сменилась недоумением, однако он быстро взял себя в руки.

– Вот что ты можешь сделать. – Он вручил мне карточку. – Это его веб-сайт. Можешь связаться с ним через него.

Я взяла у него карточку, прекрасно понимая, что мое сообщение прочтет только программа-робот.

– На самом деле мне следовало объяснить вам, в чем дело. Я пишу эссе по заданию домашнего учителя и надеялась, что сенатор мне для него что-нибудь скажет. А мне нельзя записаться к нему на несколько минут? Мне много времени не нужно.

Он смягчился.

– Сенатор – человек весьма занятой, – сказал он. – Он собирается переизбираться, знаешь ли.

Суровая старушка заявилась из первого кабинета и встала у него за спиной.