Лисса Прайс - Измененная

– Я его не вижу, – прошептала я Хелене.

«Посмотри под мусорным бачком».

Пистолет оказался закреплен на стене, очень низко. Я согнулась, стараясь, чтобы мое чудесное платье не окунулось в унитаз. Протянув руку, я нащупала на дне выступ.

Она прикрепила клейкой лентой небольшой пистолет к дну бачка.

«Вот он».

Мне не сразу удалось отклеить ленту. Прозвенел звонок, сообщая о том, что церемония награждения вот-вот начнется. Наконец я отцепила пистолет и спрятала его к себе в сумочку. Билетеры уже начали закрывать двери. Я сунула руку в сумочку и, входя в зал, поставила пистолет на предохранитель.

«Этого не нужно».

«Безопасность – прежде всего», – прошептала я.

Я слушала речи церемонии награждения, сидя в одиночестве. Сенатора представили как пользующегося уважением государственного деятеля. Он распространялся насчет того, что цель его жизни – это хранить молодых людей от бед, обеспечивая им занятость. Хелена добавляла к этому свои комментарии, выворачивая каждую фразу наизнанку и демонстрируя подлинные злобные намерения сенатора.

Она не собиралась отступаться.

«У тебя же есть пистолет! Застрели его!»

Если бы я могла ей отвечать, то велела бы заткнуться. В течение всей этой бесконечной процедуры лежавший у меня на коленях в сумке пистолет казался неимоверно тяжелым.

Как только церемония закончилась, я ушла из зала вместе с толпой.

– Один вопрос, Хелена, – спросила я вполголоса. – Почему именно здесь?

«Чем больше зрителей, тем вернее мы разоблачим банк тел».

Я бродила по бальному залу, дожидаясь Блейка. Хелена замолчала, дав мне передышку. Я восхищенно рассматривала гору десертов на столах. Вот только аппетита у меня не было и я, похоже, всем мешала, и потому отошла в сторонку, к большим окнам.

Я простояла там несколько минут, когда кто-то постучал меня по плечу. Я обернулась и увидела сенатора. Одного.

– Кэлли, кажется? Вам здесь нравится?

Вот он, мой шанс. Я могу его предостеречь.

– М-м… не совсем. Я хотела с вами поговорить.

Он подозрительно прищурился.

– Ты такая красивая.

Почему-то в его устах это прозвучало оскорблением. Дело было не просто в его прямоте: что-то в его тоне меня насторожило. Он шагнул ближе, вторгаясь в мое личное пространство, и стал рассматривать мое лицо, словно врач. Я почувствовала себя букашкой под микроскопом.

– Что-то не так? – спросила я.

– Нет. Ты практически безупречна.

Он взял меня за подбородок и заставил повернуть голову.

У меня бешено забилось сердце. Мне отчаянно захотелось броситься в центр зала, где было больше народа.

– Ты безупречна. – Он схватил меня за обе руки и всмотрелся в тыльные стороны моих кистей. – Ни единого шрама, бородавки или пореза. – Он снова перевел взгляд на мое лицо. – Ни малейших следов прыщей.

Его губы презрительно скривились.

Он придвинулся еще ближе. Его лицо оказалось прямо рядом с моим, так что я ощутила в его дыхании след горьковатого дыма сигары.

– Я знаю, кто ты!

Он больно стиснул мне локоть.

Я попыталась высвободиться, но он держал меня слишком крепко.

– Почему ты здесь? Тебя прислал Тинненбом?

– Нет!

Я начала вырываться.

– Кто еще здесь?

– Никто. Я одна.

– Я хочу, чтобы ты отсюда убиралась, немедленно. И не приближайся к моему внуку. – Он бесцеремонно меня встряхнул. – Что ты за женщина?

– Вы не понимаете! Мне нужно сказать вам нечто важное!

– Никакие твои слова ничего не изменят!

Вены у него на висках набрякли и стали похожи на червяков.

Мы стояли в углу, так что поблизости было достаточно мало людей, которые могли бы обратить на нас внимание. Какая-то старушка решительно пробивалась к нам сквозь толпу. Ее лицо показалось мне смутно знакомым.

– Сенатор Хэррисон, это та девица, которая приходила к вам в офис! – заявила она.

Так вот где я раньше ее видела! Просто отлично!

Ее сопровождала еще одна старушка – очень элегантная дама. Я решила, что это бабушка Блейка. Та, которая ему не нравится.

– Клиффорд! – сказала бабушка, глядя на него предостерегающе. – Прекрати.

Она схватила его за руку.

Она потянула его за локоть, и он отпустил меня. Взяв старушку из офиса под руку, он повел ее прочь.

– Прошу прощения, – бросила бабка Блейка.

Когда они отошли, мне стало душно. Я обвела взглядом обращенные ко мне лица, растирая ноющую руку. Сердце у меня колотилось.

«Видишь? Видела его нрав? Глупо ему доверять».

Я все видела. И почувствовала. Но меня бесцеремонно вырвали из размышлений: чьи-то руки схватили меня, потянули меня куда-то. Я была уверена, что это охрана.

– Отпустите меня! – Я попыталась вырваться.

– Успокойся, Кэлли. Это я, Брайони.

Это оказалась та троица арендаторов, с которыми я познакомилась в клубе «Руна» и ездила к мосту. Брайони с Ли и Раджем. Оба паренька тоже были в смокингах. И все трое старались увести меня к выходу.

Но я не могла уйти. Пока не могла.

– Прекратите! – потребовала я.

На нас смотрели старички. Брайони и парни отпустили меня, однако встали вокруг так, словно загоняли отбившегося от стада бычка.

– Тебе нельзя здесь оставаться, милочка, – негромко сказал Радж.

– Сенатор Хэррисон тебя раскрыл, – добавил Радж.

Брайони прошептала мне в самое ухо:

– Он знает, что ты арендатор.

– Нам всем надо отсюда сматываться, – сказал Радж. – Он уже сейчас говорит с охраной.

– Но Блейк будет меня искать!

Я расстегнула антикварный браслет.

– Что ты делаешь? – прошипела Брайони. – Нам надо отсюда валить!

– Мне надо вернуть все это Блейку.

Я сняла серьги.

– Я это сделаю, – пообещал Ли, забирая у меня украшения.

– Некогда! – возразила Брайони.

– Нельзя, чтобы сенатор застукал ее со своим внуком. Он взорвется, как атомная бомба. Я быстро.

Ли убрал драгоценности в карман.

– Пожалуйста, не потеряй! – попросила я. – Они старинные.

– У нас, представителей старшего поколения, все старинное, – напомнил мне Радж.

– Не тревожься, – успокоил меня Ли, – сорок лет назад я был банкиром. Я привык иметь дело с ценностями.

Он повернулся и ввинтился в толпу. Брайони взяла меня под руку.

– Ну же, дорогуша, шевелись.

Радж взял меня за другую руку. Охранники смотрели на нас, о чем-то переговариваясь.

– Быстрее! – приказала Брайони.

Мы вышли через один из множества выходов и свернули налево, поспешно спускаясь по парадной лестнице напротив зеркальной стены. Уходивших было не так мало, так что мы слились с толпой, спускавшейся по лестнице. У меня от спешки подвернулась нога, и туфелька на высоком каблуке слетела с нее.

– Туфля!

Я обернулась, ища ее взглядом на ступеньке.

Радж поддержал меня, не позволив упасть.