Стефан Петручо - Дэдпул. Лапы

– Это правда я, Уэйд. Честное слово.

От неожиданности я выплёвываю всё содержимое стаканчика на голову. Она вздрагивает и пытается отряхнуться. Но ничего не выходит – она же не собака.

– Эй, эта маска промокает! А я, как видишь, не могу вытереться!

– Прости меня за этот спонтанный жест! Джейн, какого чёрта ты забыла в голове у Дика?

– Это не его голова, а… наша.

Я роняю стаканчик, и он отскакивает от её лба.

– Понятнее не стало.

– Ох, Уэйд! Я хотела рассказать тебе всё с самого начала, правда хотела, но не могла.

– Не могла? – я отворачиваюсь. – Или всё-таки не хотела?

Она несколько раз открывает и закрывает рот и, двигая подбородком, ухитряется подползти поближе.

– Пожалуйста, не надо. Я боялась, что ты возненавидишь меня, если узнаешь правду. Я бы этого не вынесла.

Я ничего не могу с собой поделать. Против воли я снова к ней поворачиваюсь. Полурастворившееся тело трудно контролировать – оно как-то само вертится.

– Возненавидел бы? Малышка, да я даже не знаю, кто ты такая.

Эл склоняется к нам:

– Не хотите найти себе отдельную комнату, а? Или хотя бы ведро?

– Иди отсюда, у нас личный разговор.

Эл фыркает, но отходит. Я сижу, чувствуя, как бедро потихоньку стекает на пол, и смотрю в умоляющие глаза Джейн.

– Мне нужна только правда, больше ничего. Просто скажи мне правду.

– Неужели даже ты не смог догадаться? – Голос Джейн становится ниже и звучит уже не так соблазнительно. – Ты ведь знаешь, что такое психическое расстройство. – В этот момент я понимаю, что говорю с Диком. – Знаешь, каково это, когда в голове всё время гудят голоса.

Я понял, я понял!

Это раздвоение личности!

Тихо вы! Дайте читателям самим догадаться.

Моя левая ягодица уже наполовину растворилась. Я резюмирую:

– Получается, Дик – это Джейн? А Джейн – это Дик? Я помню, были такие детские книжки про Дика, Джейн и пса по имени Спот. Теперь понятно, почему он всё время от них убегал!

– Нам больше повезло, чем тебе, – замечает Дик. – По крайней мере, у нас есть два искусственных тела, которые отражают нашу гендерную принадлежность.

– Или меньше повезло, – добавляет Джейн. – Потому что сейчас от нас осталась только голова.

Чтобы не упасть, я хватаюсь уцелевшей рукой за стол.

– Давайте ближе к делу, ребята.

– Уэйд, после всего, что случилось… ты всё ещё можешь меня полюбить?

– Честно говоря, Джейн, это много от чего зависит. Как ты докатилась до такой жизни? При чём тут щенки-монстры? И – самое главное – твоё женское механическое тело полностью соответствует человеческой анатомии?

В беседу вклинивается ещё один голос:

– На первый вопрос могу ответить я.

Я же сказал, тихо!

Это не мы.

Да, Уэйд, может, посмотришь, что творится в реальном мире, прежде чем на нас валить?

– Эй, Уэйд, я здесь.

Я пытаюсь посмотреть на вновь прибывшего, но мои жалкие останки окончательно отказываются мне подчиняться, и я упираюсь взглядом в лужу, куда стекло моё тело, – и в незнакомый коридор, который появился словно ниоткуда. Посреди коридора, с угрюмыми агентами Щ.И.Т. а на заднем плане, стоит радость моих очей, которые вот-вот стекут в розовую лужицу.

– Престон! Ты только посмотри, ты и выход с собой притащила!

Она кивает.

– Как только я настроила мобильный интерфейс, я нашла в нескольких сотнях метров отсюда туннель, который позволил нам спуститься сюда, минуя монстров. И всё это с помощью смартфона! Здешняя операционка – находка получше, чем нанокатализатор. Неважно выглядишь, Уэйд, – как, впрочем, и всегда. Даже странно, что я ожидала чего-то другого.

– Если бы я знал, что ты пожалуешь, постарался бы не растечься до твоего прихода. Но скажи, чем обязан?

Эми кривится.

– Твоя драка с Диком там, в Нью-Йорке, не прошла незамеченной. Криминалисты взяли на анализ кровь Дика – её следы остались на колючей проволоке. Я помчалась сюда сразу же, как только стали известны результаты. Такие вещи… по телефону не говорят.

– Вы установили личность наших таинственных злоумышленников? Ты знаешь, кто такой… э-э-э… кто такие Джейн и Дик?

На её тревожном лице отражается смущение.

– Ну, что-то вроде того. После предварительных результатов я решила, что одни образцы смешались с другими, и потребовала более детального исследования. Ребята из лаборатории нашли несколько генетических маркеров, которые позволили выявить…

Моя левая ягодица уже полностью растворилась, а я лежу и слушаю сплошное бла-бла-бла.

– Эми, у меня уже ползадницы стекло на пол. Можешь поскорее перейти к сути?

– Я не знаю, как подсластить эту пилюлю, но… – Её взгляд наконец падает на лужу. Наблюдательность Эми выше всяких похвал! – Уэйд, ты что, таешь? Я просто так привыкла видеть тебя размазанным по полу, что… Ты таешь! – она хлопает себя по бёдрам. – Ты сломал УРА, да? Ты сломал эту чёртову пушку! Я предупреждала тебя, просила быть осторожнее, но нет…

– Эми, что ты хотела мне сказать?

Она моргает.

– Ладно. Дик, Джейн – как бы эта голова себя ни называла – это ты. Точная генетическая копия.

Меня пронзает дикая боль. Возможно, это последствия всех сегодняшних переживаний, но то, что я медленно превращаюсь в лужу слизи, тоже не стоит сбрасывать со счетов.

– Не-е-ет! Не верю! Не может быть! Я чувствую себя как Люк, когда тот узнал, что Лея – его сестра, только хуже.

– Она врёт, Уэйд, – нежно воркует Джейн. – Не верь ей. Она просто завидует. Они все нам завидуют. Посмотри на них, на этих людей с их жалкими маленькими жизнями, и на нас – от меня осталась одна голова, а ты скоро растаешь… Нет, погоди. Неудачный пример. Но какая разница? Ведь главное, что мы любим друг друга!

При звуках её страстного голоса я готов провалиться в очередную галлюцинацию, но тут Слепая Эл даёт мне пощёчину.

– Да бога ради! Не надо никому верить на слово. Просто сними наконец эту маску, как я тебе и советовала, и сам посмотри!

В голосе Джейн слышны нотки ужаса:

– Уэйд, не надо.

Я дрожу. Даже не дрожу, а капаю на пол – да, так будет точнее.

– Почему, Джейн? Разве тебе есть что скрывать?

– Конечно, нет… Я просто не успела причесаться и всё такое…

– Оставь в покое эти дурацкие гендерные стереотипы, дорогуша.

Я пытаюсь стянуть маску – и голова катится в сторону. Я пытаюсь поймать её оставшейся ногой, но не преуспеваю.

– Эл, можешь на секунду придержать её за шею?

– Сам держи. А я сниму маску.

– Договорились.

Когда я хватаю Джейн за шею, она хихикает:

– Ой! Какие холодные пальцы!

Я обещал себе, что не буду разочарован, как бы Джейн ни выглядела. Но когда маска, хлюпнув, сползает с её лица, с этой фантазией приходится распрощаться.