Терри Пратчетт - Финт

Финт оглянулся на Симплисити, и в этот самый момент она оглянулась на него и промолвила:

– Забавно, Финт, что вы одеты как уменьшенная версия сэра Роберта, – она понизила голос до шепота. – Вы куда красивее и не хмуритесь так сердито. Но должна признать, вы смотритесь прямо как две горошины в стручке.

– Он куда постарше будет и покрупнее, – возразил Финт.

Симплисити улыбнулась.

– Иногда мне кажется, англичане не слишком вдумываются в то, что говорят; если заглянуть в гороховый стручок, так увидишь, что горошины все разные. Стручок формирует их, и каждую – по-своему.

Финт глядел на девушку с открытым ртом. Потому что, во-первых, он осознал, что частенько лущил горох для Соломона, но ни разу даже не задумался о том, какой там горошины формы; а во-вторых, Симплисити рассказала ему нечто новое. И ведь не в первый раз, подумал он. Да, Симплисити совсем не так проста.

Девушка тихо рассмеялась.

– Финт, вы ничего обо мне не знаете.

– Так я надеюсь, что кто-нибудь когда-нибудь позволит мне выяснить больше, правда?

– У меня очень толстые ноги! – сообщила она.

В трущобах шансы хоть сколько-то растолстеть невелики; но Финт в жизни не слышал, чтобы девушка жаловалась на слишком тонкие ноги, так что в наступившей внезапно тишине он ответствовал:

– Не хочу показаться неделикатным, мисс, но это вопрос личного мнения, вашего, понятное дело; своего мнения я, увы, пока не имел возможности составить.

По залу раскатился хохот – даже не то чтобы раскатился, так, прошелестел, – подумал Финт; тут и там раздавались вариации на тему: «Чтоб мне провалиться!» И тот не поддающийся описанию звук, что издают джентльмены, притворяясь, что шокированы, когда на самом-то деле им просто смешно, а кое-кто так даже и вздохнул с облегчением. «Великолепно, достойно знаменитого Красавчика Браммела!» – заявил кто-то, кажется, Чарли.

Соломон не изменился в лице, как будто ничего не слышал; Анджела, благослови ее Господь, сдавленно хихикнула. Это очень полезно, подумал про себя Финт, она ведь хозяйка и невероятно богата, и ясно дает понять всем и каждому, что ее все устраивает и пусть кто-нибудь только попробует подумать иначе. В конце концов, кому захочется противоречить одной из самых богатых женщин мира?

Повсюду вокруг воцарился уютный гул: гости доканчивали напитки, а некоторые начинали сначала, и в этот момент Финт осознал, что ему позарез надо в сортир, а он понятия не имеет, где это, кроме как, понятное дело, что на первом этаже. В мире неназываемых – настоящих, непредсказуемых, а порою и невидимых – он, конечно, никак не может спросить даму, где тут можно отлить.

Внезапно он встретился глазами с сэром Робертом Пилем: тот усмехался из-за плеча Анджелы, точно кот, заприметивший мышь. Босс пилеров заявил:

– А, мистер Финт, я подозреваю, судя по вашим исканиям, вы стремитесь в некое дарующее облегчение место; позвольте мне проводить вас, поскольку ту же настоятельную потребность ощущаю и я.

Отказаться Финт никак не мог. Сэр Роберт обменялся кивками с Анджелой, увлек Финта из зала вниз по ступеням и наконец ввел в истинный рай: куда ни глянь – красное дерево, сверкающая медь и латунь.

Все искрилось и сияло: дворец как есть. В трущобах сортиры были тесными, грязными и омерзительно воняли; снаружи и то лучше – и многие этим пользовались; а значит, ходить ночами по узким переулкам было приключением весьма рискованным. Соломон, в таких вещах крайне щепетильный, держал переносное ведерко с небольшой отдраенной деревянной крышкой на те моменты жизни, когда надо посидеть спокойно. В обязанности Финта входило выносить ведро в ближайшую выгребную яму, да только они постоянно переливались через край; как бы то ни было, каждую ночь приезжали телеги с бочками для вывоза нечистот, что слегка облегчало положение – рабочие сгребали дерьмо и увозили прочь, заодно с конским навозом. Но как бы часто ни наведывались телеги, сколько бы золотари ни чистили отстойники, от вчерашнего ужина тебя отделяло немногое. Но здесь – о, здесь царило великолепие, и хотя Финт понимал, для чего в полированном красном дереве проделана дыра, воспользоваться ею казалось святотатством. А это еще что такое? Бумажные листы, уже нарезанные и готовые к употреблению; Соломон точно так же поступает с «Джуиш кроникл»; а еще тут были зеркала, и маленькие брикетики мыла в раковине, нежные, и пахли так хорошо – Финт не удержался и прикарманил-таки парочку, несмотря на чужое присутствие, – их же тут так много.

Мгновение-другое Финт ошеломленно оглядывался по сторонам – несмотря на переполненность мочевого пузыря и некоторую нервозность при мысли о том, что он заперт в одной комнате с боссом пилеров. А тот, блаженно развалившись в дорогущем кресле, как ни в чем не бывало прикуривал сигару.

Сэр Роберт Пиль одарил его улыбкой.

– Будьте так добры, не церемоньтесь, мистер Финт; я не тороплюсь и, как вы, наверное, уже заметили, нахожусь между вами и дверью.

Эта информация – в тот самый момент, когда Финт только подступился к блестящему, вычурно изукрашенному унитазу, – повергла беднягу в состояние, в котором дело насущное вдруг показалось неисполнимым. Он оглянулся через плечо. Сэр Роберт даже не смотрел в его сторону: он просто наслаждался сигарой, как будто все время мира было к его услугам. Но поскольку ничего плохого пока вроде не произошло, Финт обуздал свои страхи и взялся за… ум, дабы на деле оценить безупречную работу этого диковинного нового изобретения. Когда он закончил, сэр Роберт лаконично посоветовал из глубины кресла:

– А теперь потяните за цепочку с фарфоровым набалдашником слева.

Финт давно уже недоумевал про себя, зачем эта штука. Она так и просится, чтоб за нее дернули, верно? Но зачем? Сообщить другим людям, что ты уже все? Или это звонок такой – чтобы, пока ты внутри, никто больше не вошел и тебя не потревожил? Ну ладно, где наша не пропадала; он потянул за симпатичный керамический набалдашник – несильно, но с надеждой – и на всякий случай отступил на шаг: вдруг он натворил что-то не то и грядут неприятности… но в унитазе всего-то навсего заплескалась и забулькала вода, и вот уже на нем ни пятнышка. Здоровская штука, нам бы такую!

Финт стремительно развернулся.

– Да, сэр, я как-нибудь да справлюсь. Я вижу, что вы ведете свою игру, сэр. Но я в толк не могу взять, что вам от меня надо.

Сэр Роберт покосился на кончик сигары, как будто впервые ее заметил, и небрежно обронил:

– Мне бы очень хотелось знать, как именно вы совершили убийство в канализации сегодня днем.

Внутри Финта палтус и все его маленькие друзья устремились было на волю, ноги подогнулись сами собою, и на мгновение Финт испугался, что загадит весь этот сверкающий пол, но тут он напомнил себе: «Я никого и никогда не убивал, не пытался убить, да и времени у меня не было». Так что он ответствовал: