Аластер Рейнольдс - Дождь Забвения

– Безопасней, чем в этом тоннеле.

Верити выпрямилась, быстро подошла к раненой женщине.

– О господи! – ахнула она, глянув.

– Я же сказала, повезло…

Голос походил на трение листов наждака друг о друга. Скелсгард оторвала рукав рубашки, чтобы наложить жгут на верхнюю часть бедра.

– Крови много потеряла, но кажется, они не зацепили ничего жизненно важного.

– Тебе нужен врач, и не с Земли-Два. – Спохватившись, Ожье завертела головой. – Сколько их было?

– Трое.

– Я прикончила двоих. Третья удрала.

Верити поставила оружие на предохранитель и сунула за пояс. Оно болезненно тыкало в бок при движениях, но лучше держать его прямо под рукой.

– Давай обопрись на меня. Далеко еще до цензора?

– Полсотни метров. Туда, – мотнула головой Скелсгард.

– Дойдешь?

Маурия оперлась на Ожье:

– Попытаюсь.

– Расскажи, что случилось. Я хочу знать все.

– Я могу рассказать только то, что знаю сама.

– Пока хватит и этого.

– Что ты выведала у Авелинга?

– Не много.

Продвигалась пара медленно – Скелсгард отталкивалась здоровой ногой, кривясь от боли. Ожье старалась не думать о том, как больно спутнице.

– Не сомневаюсь, Авелинг был осведомлен гораздо лучше нас. В том числе и о присутствии прогров. Но я так и не поняла, знал ли он, каким образом они пробрались сюда.

– Мы догадывались насчет прогров, – ответила Маурия. – Но вблизи увидели впервые.

– По-твоему, как они сюда попали?

– На Землю-Два ведет только один путь. Мы в этом уверены. Наш портал – единственный проход, и он под полным нашим контролем с момента его открытия. Все чужое, чтобы попасть на Землю-Два, должно пройти через него – а значит, и через цензор.

– Да, но как прошли эти… создания?

– Дети войны – биотехнологическое оружие, но в них нет ничего механического. Цензору не на что реагировать. Вполне вероятно, они просто просочились.

– Недавно?

– Нет. Вряд ли они попали сюда в период нашего владения порталом. Агенты прогров могут обмануть нашу службу безопасности, могут даже прикинуться людьми Порога. Но детей мы бы обязательно заметили.

– И все-таки они могли проникнуть только через портал…

– Других объяснений нет, – кивнула Скелсгард. – Ты не против, если я немного передохну?

– Да пожалуйста.

Маурия помолчала с минуту с закрытыми глазами, а потом сказала:

– Они не могли пройти через портал с тех пор, как его контролируем мы. А это означает только одно: они прошли раньше. – Ее лицо исказила боль, потекли слезы.

– А когда это могло быть? – осторожно спросила Верити, боясь, что спутница потеряет сознание.

– Марс под нашим контролем уже двадцать три года, с перемирия. Мы обнаружили портал лишь два года назад. Вряд ли кто-то тайно пользовался им раньше. Мы бы заметили. Сама утечка энергии, необходимая, чтобы поддерживать портал открытым…

– Но ведь кто-то же им пользовался, это очевидно!

– Только если раньше чем двадцать три года назад. Незадолго до перемирия Марс со спутниками попали под власть прогров. Всего лишь на полтора года.

– Ты хочешь сказать, что дети войны прожили в Париже двадцать три года?

– Это единственное очевидное объяснение. Когда Марс вернулся к нам, все агенты прогров застряли в Париже. Пожалуй, это объясняет многое. Они бесплодны, их не проектировали для долгой жизни.

– Авелинг говорил что-то про ограниченный срок годности.

– Их полагалось «демобилизовать» до наступления старческой дряхлости. Ох как я люблю эвфемизмы прогров… Но здешним деткам позволили состариться. Поэтому они и выглядят так.

– И что же они все это время делали?

– Хороший вопрос.

– Идти сможешь? – спросила Ожье. – Нам надо двигаться.

Скелсгард простонала в ответ и снова принялась медленно, мучительно отталкиваться здоровой ногой.

– Сьюзен Уайт вышла из-под контроля, – проговорила Маурия, тяжело, отрывисто дыша. – Кое-кто счел, что она работала на врага. Но это маловероятно. Я ее хорошо знала.

– Я тоже не очень верю в ее предательство.

– Скорее всего, она установила, что на Земле-Два орудуют прогры.

– И доложила Калискану?

– Нет. Наверное, боялась обнаружить себя и выдать свою миссию. И она могла сомневаться в ком-нибудь из нашей группы.

– Я додумалась почти до того же, – тихо сказала Верити.

– В самом деле?

– Да. Зачем тянуть в операцию меня, аутсайдера? Только по той причине, что своим доверять нельзя.

– Похоже, ты права.

– А это значит, мне надо разобраться, кому можно доверять, а кому нет. Бартон с Авелингом мертвы. Маурия, остаешься ты.

– И?..

– Я не знаю, что насчет тебя думала Сьюзен. Так или иначе, выбора у меня нет. Или подскажешь, на кого еще можно положиться?

– Знаешь, это воодушевляет. Хороший такой повод для доверия.

– Извини. Я не хотела выразиться слишком мрачно. Да и какая теперь разница? Бумаги все равно пропали.

– Но ты же их просмотрела?

– Лишь мельком.

– Все лучше, чем ничего. Теперь у нас есть хотя бы представление о том, за что убивали. Если доложим Калискану, может, он разберется, что к чему.

– А если проблема в самом Калискане?

– Письма Сьюзен адресованы ему, – напомнила Скелсгард. – Все до последнего. То есть она всегда доверяла ему, пусть даже сомневалась в остальных.

– Возможно.

– Надо же хоть что-то принять за правду. Иначе как действовать дальше?

– Да, наверное. Но как отправить ему сообщение? Авелинг сказал, что с тоннелем проблемы.

– Там всегда проблемы. Просто они стали намного серьезнее после твоего прибытия. Слыхала, какая каша заваривается дома?

– Авелинг сказал, что Полисы затеяли ссору.

– Не просто ссору. Намного хуже. Между умеренными и агрессивными програми – полноценная гражданская война. И у нас никакого понятия о том, кто выиграет. Притом агрессивная фракция передвигает силы вглубь системы, в пространство СШБВ.

– Разве это не декларация войны с Зарослью?

– Было бы декларацией, если бы Заросль не боялась дать сдачи. Пока наши политики только стонут и пищат, надеясь, что умеренные обуздают агрессивных.

– И?..

– Хорошо бы.

– Маурия, я боюсь за своих детей. Мне нужно вернуться и позаботиться о них. Если агрессивные двинутся на Заросль…

– С детьми все нормально. Мы связывались с твоим бывшим мужем перед тем, как все полетело кувырком. Он просил передать тебе, что позаботится о детях.

– Ну да, у него все получается лучше. Куда уж мне!

– Господи боже, он просто хотел подбодрить тебя. Не волнуйся так.

– Расскажи про тоннель. Что за проблемы? – спросила Ожье, сделав вид, что не расслышала последней фразы.

– Наши друзья из Полисов слишком приблизились к Марсу. Я бы сказала, чересчур приблизились. О порталах они знают много. У них есть детекторы и локаторы активных порталов. Если до них донесется хоть отголосок слуха о портале в окрестностях Марса, они примутся искать его. И потому нам надо работать с ним как можно аккуратнее, без шума. Оттого и проблемы.