Джек Макдевит - Эхо

– Вас не интересовала плита?

– Наверное, я вообще о ней не вспомнил. Мне хотелось побыстрее все продать.

Алекс допил напиток и поставил стакан на стол.

– Превосходно.

– Хотите еще?

– Нет, спасибо. – Алекс на мгновение закрыл глаза. – Бэзил, мы не можем найти никаких сведений об экспедициях вашего отца – о том, куда он летал, что делал. Где-то он упоминал, что отметил множество мест как пустые – для тех, кто решит продолжить его дело. Но самой этой информации нигде нет. Он не вел дневника? Нет ли чего-нибудь, что поможет нам больше узнать о его деятельности?

– Конечно. Отец хранил журналы всех своих полетов. Насколько мне известно, туда заносились все подробности: куда он летал, что видел. Фотографии, карты, распечатки – все, что угодно.

– Отлично, – сказал Алекс. – Не позволите взглянуть?

– У меня их нет.

– А у кого они?

– У его друга. Хью Коновера.

– Как они оказались у Коновера?

– Я отдал.

– Зачем?

– Он задал мне этот же вопрос. Я решил, что они не представляют никакой ценности, по крайней мере для меня.

– Когда это было, Бэзил?

– Сразу после смерти отца.

– Ясно. Вы, наверное, не знаете, как найти этого Коновера?

– Не знаю. Я не видел его уже двадцать лет.

– Понятно. Наверное, его несложно разыскать.

– Как знать. Я слышал, что он живет на другой планете.

– Проверим. Спасибо.

Бэзил наморщил лоб, словно пытаясь что-то вспомнить.

– Кажется, я слышал, что он живет совсем один.

– Совсем один?

– Совершенно. Один на своей собственной планете, – рассмеялся он. – Он никогда не отличался общительностью, как и мой папаша.

И это сказал человек, живущий на вершине горы без коммуникатора.

Бог, видимо, любит археологов, раз он даровал нам такую богатую историю и несколько сотен планет с множеством заброшенных храмов, затерянных городов, военных трофеев и мест, о существовании которых мы успели забыть. В естественных науках осталось мало новых объектов для исследования, а сфера интересов археологов расширяется с приходом очередного поколения.

Тор Маликовский. Выступление перед членами

Всемирной археологической ассоциации по случаю ее переезда

из Барристер-холла в комплекс Университета Корчного (1402 год)

Хью Коновер, как и Таттл, был антропологом, и карьеры их были в чем-то схожи. Он тоже искал следы разумной жизни во Вселенной, но прежде всего его интересовали места, где высаживались и жили люди, – отдаленные форпосты, города, погребенные в джунглях или в песчаных пустынях, базы, основанные и внезапно брошенные на заре межзвездной эпохи. Если бы он наткнулся на нечто совершенно новое – что ж, хорошо, даже превосходно. Но он прекрасно знал, какова вероятность этого события. И ему хватало ума делать вид, что он не воспринимает эту возможность всерьез.

Как и Таттл, он был пилотом. Как и Таттл, он обычно путешествовал один.

Более того, Коновер добился некоторых успехов. Главным его достижением стало открытие неизвестной прежде космической станции двадцать седьмого века на краю Дамы-под-Вуалью. Это случилось в 1402 году. Он работал в этом направлении еще семнадцать лет и внес существенный вклад в историческую науку, но больше не обнаружил ничего столь же впечатляющего и в 1419 году вышел на пенсию. Три года спустя он объявил, что уходит, – и действительно ушел. Возможно, кто-то знал, где его искать, но в открытых базах такие сведения отсутствовали.

Мы продолжали собирать информацию о Таттле и попросили Джейкоба выяснить, к кому могли попасть его бумаги. Искину потребовалось всего несколько секунд на ответ:

– У меня нет таких сведений, Алекс.

– Что ж, – заметил Алекс, – я бы удивился, если бы мы что-нибудь нашли.

– Видимо, его не считали достаточно крупной фигурой, и никто им не заинтересовался, – добавил Джейкоб.

Никто не написал биографию Таттла, никто не удостоил его серьезной награды. Из интервью вырисовывался образ ограниченного чудака, «специалиста» наподобие охотников за привидениями, поклонников Нострадамуса и тех, кто мог различить облик Бога в Андреановом облаке. В прессе о нем почти не упоминалось. Имелись сообщения о его смерти и свадьбе, а также заметка о том, как он спас тонущего ребенка из реки Мелони во время летнего фестиваля. В общем, о Таттле не было известно почти ничего, если не считать его острого интереса к поискам инопланетной жизни.

Некоторые из коллег Таттла были еще живы. Мы встретились с кем смогли – с Уилсоном Брайсом из «Юнион рисерч», Джеем Пакстоном из Университета Йорка, Сарой Инагрой из Института Квеллинга и Лизой Кассаветес, которая давно ушла в политику и стала депутатом Законодательного собрания.

Некоторые из них бывали в риндервудском доме, но, само собой, это было очень давно. Никто не помнил о шкафе, а тем более о его содержимом.

– Собственно говоря, – сказала Кассаветес, которая, несмотря на свои сто шестьдесят лет, с улыбкой намекнула, что ее интерес к Таттлу ограничивался спальней, – я даже не помню, чтобы хоть раз входила в его кабинет.

Никто не был в состоянии объяснить, откуда могла взяться плита.

– Да, – сказал Брайс, высокий и неуклюжий, со слишком длинными руками и ногами; он выговаривал каждую фразу так, будто нам следовало ее конспектировать, – эти символы отдаленно напоминают позднекорбанские. Но взгляните на подлинную позднекорбанскую письменность…

В день, когда мы разговаривали с Брайсом, позвонила Одри. Когда она появилась посреди зала, мы сразу же поняли, что хороших новостей ждать не приходится.

– Ребята, – сказала она, – похоже, вы были правы: вашим источникам не стоит доверять. В окрестностях Трафальгарского моста нет никаких следов плиты.

– Может, ты ее просто не заметила?

– Вполне возможно. Как раз перед началом поисков случился сильный шторм, который мог взбаламутить ил. К тому же на дне полно камней. И все-таки…

– Ты считаешь, что ее там нет.

– Именно. Хотите, чтобы я вернулась и поискала еще? Могу, но только за дополнительную плату.

– Нет. Оставь это.

– Что ж, извините. Если передумаете, свяжитесь со мной.

Когда она исчезла, Алекс пробормотал что-то об идиотах, сбрасывающих в реку ценные вещи, и попросил Джейкоба показать ему родословные Ары и Дуга Баннистер.

– А они тут при чем? – осведомилась я.

– Помнишь, кому изначально была нужна плита?

– Тете Дуга.

– Возможно. Ара сказала – «нашей тете». Посмотрим, кто это может быть.

Нашлись две тети со стороны Дуга и три со стороны Ары. Джейкоб проверил каждую из них. Одна была замужем за археологом, но тот специализировался на первопоселенцах Окраины, – связи с нашей историей, похоже, не было. На трех других тоже не нашлось ничего существенного. А вот пятая представляла куда больше интереса.