Джек Макдевит - Эхо

– На самом деле все не так однозначно, – добавил Алекс. – Похоже, я просто успокаиваю свою совесть.

«Пучок травы» оказался не единственным опасным растением. Мы видели нечто кактусообразное: оно набросилось на маленькое животное, имевшее неосторожность спуститься с дерева, и сожрало его. А также куст, который схватил существо, похожее на оленя, растерзал его и все еще наслаждался едой, когда мы пролетели мимо.

В системе была еще одна землеподобная планета, которую нам хотелось обследовать, но Алекс решил не спешить.

– Давай до отлета убедимся, что здесь действительно ничего нет.

Поиски продолжались еще несколько дней. Мы вглядывались в леса и джунгли, изучали долины и горные вершины, исследовали реки. На четвертый вечер, когда мы уже готовы были сдаться, Белль сообщила:

– Вижу здание.

Алекс с трудом скрывал радость, но не стал поддаваться эмоциям.

– Где, Белль?

– В северных широтах.

Она показала нам картинку: старое, обветшалое строение, наполовину погребенное в зимнем лесу. Если раньше оно и имело какой-то цвет, то теперь от него не осталось и следа. Лианы и кусты опутывали тускло-серые стены. Одна часть постройки обрушилась, и там росли деревья.

Видимо, изначально здание имело форму многоугольника, но определить число сторон было невозможно – то ли восемь, то ли девять.

– Какого оно размера? – спросил Алекс.

– Трудно сказать. Подозреваю, что оно стоит тут уже несколько тысяч лет. Похоже, раньше в нем было несколько этажей – вероятно, четыре. Точнее сказать сложно: большая часть здания погребена под снегом.

– Что-нибудь еще видно?

– Вокруг?

– Да. Другое здание. Транспортное средство. Инструменты. Что угодно.

– Ничего искусственного, Алекс. Возможно, там погребен целый город. У меня нет оборудования для глубинного зондирования, и ты это знаешь.

В голосе Белль звучало недовольство – возможно, потому, что она предлагала Алексу снабдить корабль соответствующими датчиками, но тогда эти расходы казались ненужными.

– Каков состав атмосферы? – спросила я.

– Кислорода недостаточно. Вам потребуются баллоны.

Белль приготовила нам обед – печенье с шоколадной крошкой и сэндвичи с курицей. Взяв из грузового отсека резак и несколько фонарей, мы спустились к челноку и забрались в него. Положив сэндвичи в холодильник, Алекс начал просматривать изображения руин, пока я жевала печенье и проверяла все системы. Взглянув на окружавший развалины лес, он покачал головой.

– Непонятно, – сказал он.

– Что именно?

– Там ничего больше нет. Только эти руины.

– Оптимальное время старта – через шесть минут, – предупредила Белль.

– Хорошо, Белль. – Я закрыла люк.

Белль начала разгерметизацию шлюза. Алекс посмотрел на печенье в пластиковой упаковке, лежавшее на моих коленях.

– Что? – спросила я.

– Как оно?

– Вкусно. Хочешь?

– Конечно. Каждый полет начинай с печенья. Так написано в «Справочнике антиквара».

Я дала ему две штуки и убрала остальное в ящик. Алекс пристегнулся к креслу. Мы сидели, обсуждая странное многоугольное сооружение. Кто его построил? Сколько ему лет? Не здесь ли Таттл нашел плиту?

– Разгерметизация закончена, – сказала Белль. – Старт через девяносто секунд.

Наружный люк открылся, и я освободила захваты.

– Мы готовы, Белль, – сказала я.

Она вывела челнок из корабля. Я включила двигатели, и мы начали опускаться на планету.

Солнце только что взошло, когда мы пролетели над многоугольником, в буквальном смысле погребенным среди деревьев с толстыми стволами, хотя и не слишком высоких – метров тридцать, не больше. Серые и твердые, они больше напоминали камни, чем растения. Повсюду валялись сломанные ветки.

Сам многоугольник был едва виден. Я с легкостью могла бы пролететь над ним, даже не заметив.

Где, черт возьми, на этой планете все остальные?

Определить, где у здания передняя часть, а где задняя, мы не смогли. Впрочем, значения это не имело. Я облетела вокруг него в поисках места для посадки. Не найдя подходящего открытого пространства в радиусе двадцати километров от сооружения, я выбрала то место, где вред для деревьев был бы минимальным, и начала снижаться. Сломав по пути множество веток, мы приземлились в кустарнике.

Мы надели скафандры, проверили запас воздуха – в баллонах его хватало на четыре часа – и, вооружившись скремблерами, вышли из шлюза.

Спустившись первым, Алекс достал оружие и огляделся вокруг. Убедившись, что никто не собирается на нас нападать, он знаком велел мне следовать за ним. Внешний люк я оставила открытым, на тот случай, если придется спешно возвращаться.

Как выяснилось впоследствии, идея оказалась не слишком удачной.

Из-под неглубокого снега торчала жесткая трава. От здания нас отделяло метров сорок. Взяв по упавшей ветке, мы тыкали ими в растительность, но ничто не откликалось на тычки, ничто на нас не нападало. Правда, признаюсь, я предпочла бы встретить саблезубого. Мы не рассчитывали, что скремблеры помогут справиться с растениями, – они воздействовали на нервную систему, а в остальном были плохими защитниками. Я подумала, что резак, возможно, пригодился бы куда больше.

Но растения нас не трогали, и мы добрались до многогранника без происшествий.

На вид здание было пластмассовым, но материал оказался настолько старым, что определить его происхождение не представлялось возможным. Вероятно, когда-то он был окрашен в белый и другие цвета, но теперь от них ничего не осталось – лишь пепельные пятна, напоминающие следы копоти. Сооружение покосилось и обрушилось под весом падающих веток и деревьев. Местами оно просто провалилось. Плоская крыша, почти вся заваленная землей и снегом, едва виднелась над землей. Хорошая метель могла бы замести ее полностью.

Судя по всему, сооружение представляло собой набор модулей.

– Интересно, откуда их доставили, – заметил Алекс.

Мы нашли несколько окон и дверей, но окна покрылись коркой, а двери срослись со стенами. Однако возле одной из них мы обнаружили табличку с тремя рядами символов. Алекс протер ее, чтобы лучше видеть надпись.

– Вот этот, – он показал на символ, похожий на перевернутую букву Е, – есть и на спутнике.

Нашлись и другие, но ни один не совпадал с теми, что были на плите. Правда, были похожие – один или два.

– Зачем ставить дом посреди густого леса? – спросила я.

Алекс поднял упавшую ветку и отбросил в сторону.

– Возможно, в то время леса не было.

Он попытался протереть окно, затем включил фонарь и заглянул внутрь. Я увидела, что внутри пусто: холодное, грязное, заснеженное, пустое пространство. С помощью резака мы вскрыли окно. Внутри действительно ничего не было. Вероятно, в здание проще было попасть через провалившуюся крышу. Сквозь пролом просачивались солнечные лучи. Алекс поднял фонарь и посмотрел на прогнувшийся потолок, с которого свисали провода.