Дэвид Брин - Бытие

Члены клайда считают, что смогут использовать Тенскватаву как средство удержания власти. Но эта новая волна популистского консерватизма – Движение отречения – не подсознательный рефлекс, как в первые годы столетия. Не приступ деревенской религиозности, которую легко возбуждают марионетки плутократов. Не в этот раз. Последователей Пророка не устроит следование их делу лишь на словах. Теперь нет.

Хотя прошло всего несколько секунд, Хелен явно нервничала из-за задумчивого молчания Лейси.

«Сделаешь это для нас? Конечно, мы снабдим тебя необходимыми средствами и штатом».

– Конечно. И в том числе…

« Э-э… Любая лингвистическая поддержка и все специалисты, какие тебе понадобятся».

– А инструменты моделирования? Для анализа социальных последствий?

«Абсолютно все, лучшие из имеющегося».

«Правда? – Лейси сумела не выгнуть скептически брови. – Новейшие версии, которыми пользуетесь сами?»

Любой человек за пределами клайда – то есть 99,9996 процента человечества (почти точно) – назвал бы Лейси частью «внутреннего круга». Дело не только в богатстве и способности приобрести влияние. Имеет значение и семья. Особенно когда поколение сделавших самостоятельно себя русских, китайских и американских олигархов ушло, оставив управлять нажитыми состояниями рожденных и выросших в роскоши потомков, и когда восстановился прежний порядок наследственной преемственности . И тем не менее Лейси знала: даже несмотря на ее брак с Джейсоном и на то, что ее родители помогли отсрочить Большой Договор, эти связи не гарантируют истинной власти. Даже знание всей подоплеки не гарантирует.

Иногда начинаешь гадать – кто эти подлинные иллюминаты? Те, кому ведомы подлинно большие тайны? Те, в чьем распоряжении вся грязь, и они в состоянии шантажировать даже самых идеалистически настроенных политиков? Те, кто тайно дергает за нити и передвигает влиятельнейших людей мира, как фигуры на шахматной доске?

Задумывается ли об этом Хелен?

Когда думаешь о большинстве этих отпрысков, принцев, шейхов и неолордов, убежденных в своем высоком интеллекте (ведь лицемеры льстят им, ставят высшие оценки в Оксбридже), остается лишь надеяться и молиться, чтобы не они дергали тайные струны! Любая тайная группа аристократов должна быть умнее их.

Возможно ли, что их вообще не существует? Может, каждая фракция аристократии считает, что делами в действительности управляет кто-то другой?

Лейси не знала, какая возможность для нее страшнее. Загадочная суперэлита влиятельных людей, вмешивающихся во все так, что она этого даже не замечает… или просто все обстоит так, как видится: смесь картелей и сословий, бесстыдных гильдий и бессильных государств плюс туман, который напускают «умные» горожане и пугающие иры… и все стараются повернуть руль, а в результате кораблем никто не управляет. Совсем никто.

Она осторожно ответила:

– Гм, я… наверно, хорошие инструменты помогут. Могу я получить доступ к Квантовому Глазу в Рияде?

Хелен моргнула, заерзав в кресле. Просьба была несколько больше, чем цель – отвлечь одну свихнувшуюся пожилую женщину от более серьезных проблем.

«Я… я могу обратиться в Рияд. Хотя, знаете, они немного…»

– Подозрительны? Но разве они не полноправные члены нашего клайда? Если все согласны с тем, что моя миссия важна…

Она не договорила. И это подействовало. Хелен кивнула.

«Едва ли это будет проблемой, Лейси. Мой помощник свяжется с вашим и уточнит подробности. А сейчас, увы, я должна бежать. Приезжают Боголомовы, а вы знаете, как они любят церемонии. Они действительно считают себя царями, боярами или еще кем-то – вплоть до генеалогического древа с волшебной пылью и поддельной ДНК».

Хелен скромно хихикнула, потом выпрямилась и с явной симпатией посмотрела Лейси в глаза.

«Пожалуйста, примите наши благословения, дорогая. Мы вместе с вами молимся, чтобы Хакер нашелся и благополучно вернулся к вам».

Лейси со всем самообладанием, какого потребовало от нее завершение этого разговора, поблагодарила молодую женщину. Но не искренне. Когда экран потемнел, она молча сидела в гостиной, чувствуя себя несчастной. Одинокой.

Сначала Джейсону понадобилось отправиться в самый опасный район Дня ужаса, вместо того чтобы разумно держаться подальше от опасности, и он стал образцом героя newblesse oblige… как будто такая честь может утешить вдову…

… потом Хакер бросился в космос – со всей показной храбростью Джейсона, но без его чувства ответственности…

… и теперь дошло вот до чего. Равные мне клеймят меня. Отстраняют. Убирают подальше от решения, которое может определить судьбу цивилизации в последующих поколениях. И все потому, что считают – и не без оснований, – что мне их решение не понравится.

Может, уйти от них? Присоединиться к какой-нибудь другой коалиции богачей-доброхотов?

Их много, и среди них есть те, кто проявляет такую же склонность к науке. Миллиардеры-технологи и предприниматели в первом поколении, взбудораженные Гаванским артефактом. Некоторых, например коспонсоров ее телескопа, она хорошо знает. Не все сверхбогачи сверхреакционны. Даже не большинство.

Но эти прочие богачи действуют обычно как индивиды или небольшими группами, пойдя на поводу у личных страстей и разных интересов. То самое стремление к уникальности, что принесло их богатство, мешает им действовать согласованно. Не исключение даже та группа осторожных, которые называют себя надеритами.

Никто из них – ни порознь, ни вместе – не сравнится во влиянии, силе и макиавеллиевской жестокости с клайдом.

Если отойду, присоединюсь к миллиардам. К тем, кто живет в истории… вместо того чтобы заказывать ее, как блюдо в ресторане.

– Признаки разумной жизни должны существовать повсюду, мадам, – говорил ученый низким голосом с сильным ямайским акцентом.

– Древние чужаки – такие ууумные – должны были намного опередить нас, рассевая семена цивилизации по всей Галактике еще до рождения нашего Солнца, наполняя космос культурой и умными разговорами.

Поэтому с самого начала, когда мы начали искать в космосе технически развитые цивилизации, казалось удивительным, что их так мало. Существует только один доказанный пример разумной жизни – мы!

Профну жестикулировал обеими руками и так энергично качал огромной головой, что отвислые мочки его ушей задевали кружевной воротник. Он отбрасывал их назад к многочисленным киберактивируемым дредам – антеннам-приемникам и одновременно его персональному отличительному признаку. Хотя он был лишь самым известным из десятков ученых родом с этого богатого талантами маленького острова.