Джек Макдевит - Полярис

– Этот город знавал лучшие времена, – сказал Алекс.

«Да, – подумала я. – Как и все мы».

Неухоженные газоны заросли сорняками. Дома кренились в разные стороны. Деревья были обвиты ползучими растениями. К живым изгородям в последние годы, похоже, никто не прикасался. День стоял серый, унылый, в любую минуту мог пойти дождь, и во многих окнах горел свет. Со школьного двора послышались радостные крики. Дети – удивительные существа: достаточно давать им еду и игрушки, и они не заметят всеобщего упадка.

Дорожка вела мимо школы и заброшенного парка с лесенками и полем для игры в мяч. Возле рощицы стаций стоял дом, где когда-то жили Агнес и ее муж, – зеленый с белым, хотя краски давно поблекли. Крыльцо осело, ставни нуждались в замене, а фонарный столб наклонился под опасным углом.

– Да? – спросил искин, когда мы подошли к дому. – Чем могу помочь?

Входная дверь была большой и тяжелой, выщербленной от многолетних атак со стороны ветра и песка.

– Меня зовут Алекс Бенедикт, – сказал Алекс. – Мне очень хотелось бы поговорить с владельцем дома. Много времени я не отниму.

– Если вы будете так любезны сообщить, по какому делу вы пришли, господин Бенедикт, я ей передам.

– Мне очень понравился дом. Я интересуюсь возможностью покупки.

– Одну минуту, пожалуйста.

– У тебя стыда нет, – укорила я Алекса.

– Что ты предлагаешь? Сказать, что мы хотим задать несколько вопросов насчет пропавшего капитана звездолета?

– Так и представляю, как ты тут живешь.

– Прекрасное место вдали от всяческой суеты.

– Это уж точно.

Алекс сошел с террасы, делая вид, будто разглядывает крышу. Внезапно дверь открылась и появилась женщина лет пятидесяти, подозрительно глядя то на него, то на меня. В этих краях посетители редко приносили хорошие известия.

Женщина выглядела очень усталой. Она напоминала своих соседей – такая же апатичная, ничем не выделяющаяся, неряшливо одетая. В наше время нет ни голодных, ни бездомных и можно вести достаточно беспечную жизнь, нигде не работая. Вот почему меня всегда удивляло, что до сих пор есть люди, не способные устроиться в жизни, – хотя, возможно, они не видят в этом нужды.

– Господин Бенедикт, – сказала женщина, вновь бросив подозрительный взгляд в мою сторону, – дом не продается.

– И все-таки мне интересно.

Еще раз взглянув на нас и решив, что терять ей нечего, она отошла в сторону, пропуская нас внутрь. Интерьер оказался примерно таким, как и следовало ожидать, – потертая мебель, отсутствие занавесок, голые полы. На стенах – несколько семейных фотографий: исключительно дети или старики.

– Меня зовут Казава, – сказала она. – Казава Демми.

Мы представились в ответ, и Казава показала нам дом – достаточно ухоженный, несмотря на едва заметный запах плесени. По ходу дела мы задавали вопросы. Сколько она хотела бы получить за дом? Что за соседи? Как давно она тут живет?

– Восемнадцать лет. Хороший дом. Как сами видите, нуждается в некотором ремонте. Но очень крепкий.

– Да, вижу.

– Рядом с пляжем.

– Да, очень даже неплохо. Похоже, прошлый владелец тоже о нем заботился.

– Да, Тоун Брэкет. Хороший был человек.

– До Тоуна, – сказал Алекс, – дом принадлежал семейной паре. Эду и Агнес Крисп.

Казава нахмурилась:

– Так вы из-за этого? Из-за убийства?

– Какого убийства? – удивился Алекс.

Она плотно сжала губы и покачала головой:

– Говорят, это был несчастный случай. Но я сильно сомневаюсь.

– Кого убили?

– Ну как кого? Ее мужа Эда. – Она снова покачала головой, словно сокрушаясь из-за порочности мира. – Вы знали про Криспов, но не знали, что случилось?

– Нет. И что же?

– Он погиб, сорвавшись в пропасть возле Уоллаба-Пойнта. Она тогда была вместе с ним. А поженились они за несколько лет до того.

– Вы ее знали? – спросил Алекс.

– Так, немного, – с явной неохотой ответила женщина.

Алекс показал ей коммуникатор и перевел деньги – сколько именно, я не видела.

– Что вы можете рассказать про Агнес?

Найдя свой коммуникатор в ящике стола, она проверила счет, взглянула на нас обоих, словно пытаясь понять, чем вызван наш интерес, и пожала плечами:

– Да, я ее знала. Мы были одного возраста и даже иногда встречались с одними и теми же мужчинами. До того, как она вышла замуж, само собой.

– Само собой. Вы дружили?

– Я бы так не сказала.

– Каким человеком она была? Почему вы утверждаете, что она убила своего мужа?

– Это было давно, господин Бенедикт. Я знала ее не настолько хорошо.

– Ладно, – вздохнул Алекс. – Все равно без толку.

Мы вернулись в гостиную. Казава пристально посмотрела на Алекса, затем на меня, и я могла бы поклясться, что она задает мне немой вопрос: можно ли доверять Алексу? Я кивнула – «да, конечно».

– Не хочу, чтобы вы думали, – наконец сказала она, – будто я вам не доверяю, но совсем недавно вы хотели купить мой дом.

Мы ждали. На улице залаяла собака.

– Мне просто показалось странным… однажды вечером оба отправились на прогулку, и он не вернулся. Думаю, она просто устала от него.

– У вас есть причины так считать?

– Меня всегда удивляло, как быстро ей надоедает любой мужчина.

– Что-нибудь еще?

– Она работала пилотом. Была очень высокого о себе мнения. Считала себя лучше всех. Когда она впервые появилась в городе, я только что закончила школу и жила в Брентвуде. Мы обе играли в театре – так и познакомились.

– Вы вместе участвовали в постановках?

– Да. У меня тогда был хороший голос.

– Не знаете, что она пилотировала?

– Я была певицей.

Казава перечислила несколько постановок с ее участием. Мы слушали и кое-как делали вид, что впечатлены до глубины души. Наконец Алекс повторил свой вопрос.

– Звездолеты, – ответила Казава. – Я же вам уже говорила. Она могла отсутствовать подолгу, иногда исчезала на целые месяцы – даже после того, как вышла замуж.

– У них были дети?

– Нет. Полагаю, на детей у них просто не было времени.

– Вы не знали никого из их родственников?

– Честно говоря, не помню, господин Бенедикт. И не уверена, что у них вообще были родственники. – Она покачала головой. – Единственное, что я могу вам сказать: она подолгу не бывала дома, а потом погиб ее муж. А вскоре она уехала насовсем, и мы больше ее не видели.

– Но сперва она продала дом.

– Видимо, да. Не знаю.

– Она говорила, что уезжает?

– Если и говорила кому-нибудь, то я об отъезде не знала. – Она снова пожала плечами, на этот раз, как мне показалось, с сожалением. – Не знаю, что с ней стало.

– Как долго она жила в Вальпургисе, не знаете?

– Нет. Пожалуй, лет десять.

Мы отправились в мэрию, зарегистрировались и начали просматривать общедоступную информацию. В первую очередь нас интересовал погибший муж. Мы без особого труда отыскали в новостях за ноябрь 1404 года заголовок: «Работник казино разбился насмерть, упав с обрыва».