Maurizio Dagradi - Критерий Лейбница

Потом он включил свет в коридоре и несколько мгновений стоял ослепленный. Зрачки его были максимально расширены в темноте, и теперь повышенная доза света ворвалась в его глаза прежде, чем зрачки сузились. Пару раз он зажмурил глаза и снова обрел зрение.

Прежде всего он направился поднять упавшую статуэтку. Проверив, в каком она состоянии, он обнаружил, что вещица осталась целой. Осторожно поставив ее на полку, он, наконец, отправился в кухню. Закрыв за собой дверь, чтобы исключить возможные шумы, которые могли достигнуть спальни, он медленно и тихо стал открывать разные шкафчики, чтобы накрыть себе стол.

Он был очень голоден.

Открыл холодильник, он поискал там пиво. К счастью, пара бутылок там нашлась. Одно было его любимой марки, а другое – то, которое нравилось Синтии. Он взял свое любимое и сразу наполнил им бокал, отпив большой глоток. В одно мгновение пиво освежило его. Он снял куртку и повесил ее на спинку стула. Потом снова открыл холодильник в поисках чего-то съедобного. Еды было немного. Синтия ела очень мало, чтобы держать себя в форме, а то, что было в холодильнике, содержало мало жиров и предназначалось для вегетарианцев. Очевидно, она покупала то, что ел он, только в тот день, когда они встречались. Разочарованный, он взял тарелку с кусочками разнообразного сыра, вазочку с поджаренными овощами и банку с соусом «тартара». Из буфета он извлек пакет с гриссини без жиров и сел за стол.

Он щедро уставил его всем тем, что нашел в холодильнике, потому что с его чувством голода скудность ассортимента отошла на второй план. Запивая все пивом, он в конце концов почувствовал себя вполне удовлетворенным. Он любил хорошо поесть, а потому простил даже низкую калорийность блюд, которыми питалась Синтия.

«Завтра надо сходить за покупками», – подумал он. Он не хотел, чтобы она осталась без продуктов будующим вечером. Он знал, что днем она обедала вне дома, но к вечеру надо обеспечить ее необходимой едой. Завтра утром, прежде чем вернуться в Манчестер, ему надо сходить в близлежащий супермаркет и купить ей разные виды сыров, овощи и какие-нибудь закуски, которые она любила, но которые редко покупала из-за высокой калорийности.

Несколько минут он лениво сидел за столом, потом подошел к окну и выглянул наружу, скрестив руки. Из окна был виден Road-Park с его вечерним трафиком, а сзади виднелась бухта, черная и невидимая, угадываемая лишь по редким огням кораблей да судов, стоящих на якоре. Это место было прекрасным. Ливерпуль, утопающий в зелени, с его тщательно спланированной инфраструктурой и портом, расположенным в заливе реки Мерсей, которая впадала в Ирландское море, был основан еще в тринадцатом веке. Очень долго город оставался важным пунктом торгового морского пути мирового уровня, но теперь важной частью его экономики стал туризм. МакКинтоку нравилось гулять по его побережью вместе с Синтией, когда у него было время. Запах моря придавал ему силы, а постоянно отплытие и прибытие судов дарило ощущение, что это некий вечный механизм, заставляющий крутиться земной шар. В каком-то смысле это было именно так, поскольку движение людей и товаров было основой глобальной торговли и работы. Теперь многое изменится благодаря открытию Дрю. Кто знает, каким станет мир через год. Но он надеялся, что лучше. Необходимо только сыграть правильно и двигаться с большим вниманием. Он смог бы получить деньги за многочисленные одолжения, которые он сделал в отношении ключевых фигур британской системы. Он действительно смог бы обнулить свой кредит, что имело для него большое значение. Да, все будет отлично.

Он еще несколько мгновений смотрел на бухту вдали, потом отвел взгляд и вернулся за стол. Вымыв посуду, он убрал со стола, стараясь не производить шума, потом отправился посмотреть, что делает Синтия. Он вышел из кухни, оставив включенным свет, прикрыл дверь и погасил лампу в коридоре. Перемещаясь по слабо освещенному светом кухни помещению, он тихо подошел к двери спальни. Ни одного звука оттуда не доносилось. Он бесшумно опустил ручку и вошел в комнату. Синтия была погружена в глубокий сон, лежа на животе, как и прежде, и с вытянутыми вдоль тела руками. Из ее полуоткрытого рта доносилось ровное дыхание. Очевидно, головная боль прошла и позволила ей уснуть. Чтобы не беспокоить ее, он покинул комнату и направился, раздеваясь, в ванную комнату. Там он быстро принял душ и приготовился отправиться спать. Его пижама, однако, осталась в спальне, а открыть вновь дверь означало создать шум. Он отказался от этой мысли, потому что в квартире было достаточно тепло. Оставив одежду на диване в гостиной, он погасил свет в кухне и в нижнем белье вошел в комнату. Очень осторожно он сел на двуспальную кровать, поскольку Синтии нравилось спать с комфортом, и растянулся сбоку от нее, со стороны двери. Синтия лежала под покрывалом, которым он укрыл ее ранее, и он решил не залезать под него, чтобы не будить ее.

Расслабившись, он прислушался к ритмичному дыханию Синтии и через несколько мгновений заснул.

Свет от автомобильных фар на Road-Park становился все более редким, а в конце исчез вовсе, сделав дорогу пустынной, освещенной только фонарями, тянущимися вдоль нее. В бухте не было никакого движения, а свет от пришвартованных кораблей был таким неподвижным, что казалось, будто корабли тоже заснули, уютно устроившись в темной воде.

В квартире стояла абсолютная тишина, нарушаемая только дыханием Синтии, которая погружалась во все более глубокий сон. Около трех ночи темноту нарушил негромкий голос, присоединившийся к ее дыханию.

– Мы отправим их, да, мы отправим их повсюду… их и их вещи, – говорил во сне МакКинток… – и пакеты, и контейнеры – все отправим…. Да, с помощью машины… Отсюда туда. Нажал кнопку – и ты уже прибыл… Ты даже еще не успел осознать, что уже прибыл… – бормотал он, хотя слова оставались понятными. – …с помощью твоей Машины, Дрю. Как ты ее придумал…. Ты изменил историю, Дрю…

За сотню метров от дома на парковке около соседнего здания стоял фургон с антеннами, будто какой-то техник вернулся домой на ночь после рабочего дня. Эти антенны выглядели очень живописно на крыше фургона. Две белые дуги, смотрящие одна направо, другая налево, повернутые слегка в сторону. О характере деятельности хорошо говорила вывеска, наклеенная на коричневом листе машины, но из правой антенны торчал скрытый шнур, который выходил из отверстия в крыше фургона в грузовом отсеке. Там все стены были покрыты электронными приборами. Различные радиоприемники военного назначения, которые были прикреплены один к другому и собраны в ящик rack 26. Каждый приемник был в состоянии улавливать некое количество диапазонов, отличных от других приемников таким образом, что этот ящик мог получать любые радиосигналы, которые мог генерировать радиопередатчик. Сбоку от ящика с приемниками был ящик с анализаторами спектра. Они показывали форму полученных радиоволн и передавали ее на экран. После анализаторов шло декодирование, состоящее из ящика с приборами, которые были в состоянии дешифровать 27сообщения в очень сложный код. Потом шел ящик с регистраторами, где полученные сообщения записывались для последующего анализа. Последний ящик вмещал аудиосистему, которая обрабатывала полученные сведения и устраняла фоновые шумы, повышая голоса и звуки, представляющие интерес. В итоге вся система была подключена к компьютеру, через который различные компоненты в ящиках могли быть использованы необходимым образом.