Жан-Кристоф Рюфен - Бессмертным Путем святого Иакова. О паломничестве к одной из трех величайших христианских святынь

После того как ты сто раз будешь шарить в рюкзаке, разыскивая этот кусок картона, вынимать его оттуда мокрым от дождя и искать батарею отопления (которой нигде нет), чтобы высушить, после того, как будешь бояться потерять его, а потом лихорадочно искать под недоверчивым взглядом подозрительного владельца гостиницы; после того, как, пройдя очередной утомительный этап, ты, победитель, каждый раз будешь класть его на стол служащего в туристическом бюро, и тот, изобразив на лице отвращение, будет слегка касаться его своей официальной печатью, показывая, что боится ее испачкать; после того, как ты, придя в Компостелу, гордо развернешь его перед чиновником из мэрии, чтобы тот написал для тебя на латыни сертификат паломника, ты поймешь, чего стоит эта реликвия. После возвращения паломник хранит креденсиаль среди предметов, принесенных с Пути.

Хотя, конечно, ничего общего между ними нет, я бы сравнил мой помятый, покрытый пятнами и выцветший под солнцем креденсиаль с теми бумагами, которые привез из плена мой дед. Это были талоны на еду и на лечение в больнице, и для депортированного человека они, должно быть, имели огромную ценность; я представляю себе, как заботливо он их хранил на своем теле.

Разница между пленом и Путем в том, что Компостела – не наказание, а добровольное испытание. По крайней мере, так считают, хотя опыт быстро начинает противоречить этому мнению. Каждый, кто идет по Пути, рано или поздно начинает думать, что осужден на это. То, что приговор вынес он сам, ничто не меняет: наказания, которые человек накладывает на себя сам, часто бывают не менее суровы, чем те, которыми карает людей общество.

Человек уходит к святому Иакову с мыслью о свободе и скоро оказывается просто каторжником Компостелы среди других себе подобных. Грязный, ослабший от усталости, вынужденный нести на себе свой груз в любую погоду, каторжник Пути узнает радости братства так же, как пленные и арестанты. Сколько раз, сидя на земле перед гостиницей среди других убогих странников, растирая руками натруженные ступни, жуя плохо пахнущую еду, купленную по смешной цене, высокомерно игнорируемый обычными прохожими – свободными, одетыми и хорошо обутыми, я чувствовал себя зэком вроде Солженицына, одним из нищих оборванцев с Пути, которых называют паломниками!

Вот на что обрекает человека креденсиаль. После того, как ты возвращаешься домой, самым невероятным кажется, что ты еще и заплатил за него.

Однако читателю еще нужно узнать, о чем именно идет речь. Тот креденсиаль, который я называю «настоящим» и который считают настоящим все паломники, достойные этого названия, выдается по месту жительства и сопровождает своего владельца на протяжении долгого пути. Однако путник быстро обнаруживает, что на каждом этапе, в том числе и на последних, можно обзавестись таким же документом. Истинные паломники считают обманщиками и самозванцами тех, кто прошел лишь последние километры Пути, но имел при этом наглость купить себе креденсиаль. Как будто короткий туристический поход длиной в несколько дней можно приравнять к бесконечному пути паломников, вышедших из Франции или из других европейских стран! В таком отношении есть немного снобизма. Но, идя по Пути, человек постепенно понимает, что в этом мнении есть доля правды. Нужно признать, что время играет важнейшую роль в формировании «настоящего» ходока.

Путь – это магическое влияние времени на душу. Его действие не может быть ни мгновенным, ни даже быстрым. Его ощущает лишь тот паломник, который много недель день за днем проделывает этот путь на своих ногах. Кроме немного ребяческой гордости, которую он чувствует оттого, что приложил много сил, в отличие от тех, кто считает достаточным пройти всего восемь дней, он постигает другую истину, в которой меньше гордыни и больше глубины: короткого похода недостаточно, чтобы избавиться от прежних привычек. Такой поход не преобразует человека коренным образом. Камень остается необработанным, потому что требуется более долгое усилие, чтобы его обтесать, – нужно больше холода и больше грязи, больше голода и меньше сна.

Вот причина, по которой на пути в Компостелу главное – не конечный пункт, общий для всех, а исходная точка. Именно она определяет место человека в иерархии паломников. Между ними существует система тонких различий. Когда два пеших странника встречаются, они не спрашивают друг друга «Куда ты идешь?», потому что ответ ясен без слов, и не спрашивают «Кто ты?», потому что на Пути каждый паломник, кем бы они ни был, – только бедный жаке. Они спрашивают: «Откуда ты идешь?» И ответ сразу позволяет понять, с кем имеешь дело.

Если паломник выбрал исходный пункт, который находится всего в ста километрах от Сантьяго, он, вероятно, всего лишь охотник за сертификатом: сто километров – минимальное расстояние, которое надо пройти, чтобы получить знаменитую компостелу – сертификат на латыни, удостоверяющий, что человек совершил паломничество. К этому отличию, полученному с минимальной затратой сил, «настоящие» паломники относятся с плохо скрываемой иронией. На деле членами братства паломников-ходоков признают друг друга лишь те, кто ходил к святому Иакову по одному из больших испанских путей – от Пиренеев. Достойными местами начала Пути считаются города Сен-Жан-Пье-де-Пор, Андай и Сомпор. К ним добавляют еще Овьедо, проявляя терпимость ради славной истории. Хотя дорога из Овьедо, столицы провинции Астурия, гораздо короче, этот «камино примитиво» – первоначальный путь вызывает уважение по двум причинам. Во-первых, он проходит через высокие горы и отличается сильными перепадами высот; а во-вторых, и это главное, именно этим путем ехал в IX веке король Альфонсо, чтобы увидеть прославленные останки апостола Иакова, которые тогда только что обнаружил один монах.

Подавляющее большинство паломников идут по этим классическим маршрутам – либо по «примитиво», либо от французской границы. Однако среди них встречаются и такие – их немного, кто пришел из более далеких мест. Разумеется, вид у них не блестящий, а у некоторых даже явно болезненный. Еще немного, и вы решите, что у них слабое здоровье. Правда, они часто подчеркивают свою слабость, чтобы впечатление от их подвига было полным. На вопрос «Откуда ты идешь?», который им задает уверенным тоном уверенный в ценности своих заслуг паломник, начавший путь от подножия Пиренеев, они отвечают, немного помолчав в притворной нерешительности и скромно опустив глаза: «Ле Пюи» или «Везле» (это старинные французские города. Ле Пюи находится в исторической области Овернь, в центральной части Франции, одна из исходных точек Пути Святого Иакова. Везле – в Бургундии, тоже на Пути Святого Иакова. – Пер. ). Присутствующие встречают эти славные имена молчанием и сняли бы шапки в знак уважения, если бы те были у них на головах. Нанеся этот первый апперкот, такой выдающийся паломник, как правило, добавляет цифру, которая нокаутирует противника. «Сто тридцать два дня», – провозглашает он. Столько дней он с утра шагал по дороге.