Майкл Крайтон - Зубы дракона

Один студент нерешительно спросил:

– У кого есть шпионы?

– У Копа, конечно! – огрызнулся Марш.

Услышав незнакомое имя, студенты непонимающе переглянулись, но Марш ничего не заметил – он произносил тираду:

– Джентльмены, любые мои предостережения против него будут недостаточными. Профессор Эдвард Дринкер Коп, может, и притворяется ученым, но фактически он немногим лучше обычного вора и соглядатая. Я никогда не слышал, чтобы он добился чего-нибудь честным трудом, если вместо того мог украсть. Этот человек – презренный лжец и вор. Будьте начеку.

Марш отдувался, будто делая тяжелые усилия. Он окинул купе сердитым взглядом:

– Есть вопросы?

Вопросов не было.

– Хорошо, – сказал Марш. – Я просто хочу расставить все по своим местам. После Чикаго вы узнаете больше, а пока не болтайте лишнего.

Озадаченные студенты по одному вышли из купе.

Один молодой человек по имени Уинслоу знал, кто такой Коп:

– Он тоже профессор палеонтологии; кажется, из Хаверфордского колледжа в Пенсильвании. Раньше они с Маршем были друзьями, но теперь самые непримиримые враги. Насколько я слышал, Коп пытался приписать себе первых открытых профессором ископаемых, и с тех пор между ними вражда. К тому же Коп, кажется, добивался женщины, на которой хотел жениться Марш, и скомпрометировал ее или, по крайней мере, испортил ей репутацию. Отец Копа, богатый торговец-квакер, оставил ему миллионы – так мне говорили. Поэтому Коп делает все, что ему вздумается. Похоже, он тот еще жулик и шарлатан. Нет конца коварным трюкам, с помощью которых он ворует у Марша то, что по праву принадлежит профессору. Вот почему Марш такой подозрительный… Он вечно ожидает увидеть Копа и его агентов.

– Я ничего об этом не знал, – сказал Джонсон.

– Ну, теперь знаешь, – ответил Уинслоу.

Он уставился в окно на волнующиеся зеленые кукурузные поля. Поезд покинул штат Нью-Йорк, миновал Пенсильванию и теперь ехал по Огайо.

– Лично я не знаю, почему ты участвуешь в этой экспедиции, – сказал Уинслоу. – Я бы ни за что туда не отправился, но меня заставила семья. Отец настаивает на том, что лето на Западе «сделает мою грудь волосатой». – Он недоуменно покачал головой. – Господи. Все, о чем я могу думать – это о трех месяцах плохой еды, плохой воды и плохих насекомых. И никаких девушек. Никаких развлечений. Господи.

Все еще любопытствуя насчет Копа, Джонсон стал расспрашивать помощника Марша, Беллоуза, преподавателя зоологии с осунувшимся лицом. Беллоуз немедленно преисполнился подозрительности:

– А почему вы спрашиваете?

– Мне просто любопытно.

– Но все-таки почему лично вы спрашиваете? Больше никто из студентов не спрашивает.

– Может, их это не интересует.

– Может, у них нет причин интересоваться.

– В итоге это одно и то же, – сказал Джонсон.

– Разве? – с многозначительным видом спросил Беллоуз. – Я вас спрашиваю – это и в самом деле одно и то же?

– Ну, я так думаю, – ответил Джонсон. – Хотя не уверен: наша беседа стала слишком запутанной.

– Не разговаривайте со мной свысока, молодой человек, – сказал Беллоуз. – Может, вы и считаете меня дураком… Может, вы всех нас считаете дураками… Но, уверяю вас, мы не дураки.

И он ушел, оставив Джонсона исполненным еще большего любопытства.

Из дневника Марша: «Беллоуз доложил, что студент У. Дж. спрашивал о Копе! Какая дерзость, какое нахальство! Он, наверное, считает нас дураками! Я очень зол! Зол! Зол!!!

Наши подозрения относительно У. Дж. явно подтвердились. Филадельфийское окружение – судоходное окружение etc. – все совершенно ясно. Мы поговорим с У. Дж. завтра и подготовим почву для дальнейшего развития событий. Я позабочусь о том, чтобы молодой человек не доставил нам никаких проблем».

За окном мелькали пахотные земли Индианы, миля за милей, час за часом, своей монотонностью нагоняя на Джонсона скуку. Подперев рукой подбородок, он начал засыпать, когда Марш спросил:

– Что именно вам известно о Копе?

Джонсон резко выпрямился:

– Ничего, профессор.

– Ну, я расскажу вам кое-что, чего вы, возможно, не знаете. Он убил своего отца, чтобы получить наследство. Вы это знали?

– Нет, профессор.

– Он убил его не больше полугода тому назад. И он изменяет своей жене, больной женщине, которая не сделала ему совершенно ничего плохого – вообще-то она боготворит его, вот как сильно заблуждается это бедное создание.

– Похоже, он законченный преступник.

Марш бросил на него быстрый взгляд:

– Вы мне не верите?

– Я вам верю, профессор.

– И личная гигиена – не самая сильная его сторона. Этот человек вонючий и грязный. Но я не хотел бы переходить на личности.

– Да, профессор.

– Он крайне беспринципен и ненадежен – и это факт. Из-за скандала с захватом прав на разработку ископаемых его вышибли из Геологической службы.

– Его вышибли из Геологической службы?

– Несколько лет тому назад. Вы мне не верите?

– Я вам верю, профессор.

– Ну, судя по выражению лица, вы мне не верите.

– Я вам верю, – настаивал Джонсон. – Я верю вам.

Наступило молчание. Стучали колеса. Марш откашлялся:

– Вы, случайно, не знакомы с профессором Копом?

– Нет, не знаком.

– А я думал, что, может быть, знакомы.

– Нет, профессор.

– Если вы и вправду с ним знакомы, вы почувствовали бы себя лучше, если бы немедленно все об этом рассказали, – сказал Марш. – Вместо того чтобы ждать.

– Если бы я был с ним знаком, – ответил Джонсон, – я бы рассказал. Но я не знаю этого человека.

– Да, – сказал Марш, пристально вглядываясь в лицо Джонсона. – Хм.

В тот же день Джонсон познакомился с болезненно худым молодым человеком, который делал заметки в маленькой записной книжке с кожаной обложкой. Молодой человек был из Шотландии и сказал, что его зовут Льюис Стивенсон.

– Далеко едете? – спросил Джонсон.

– До самого конца. В Калифорнию, – ответил Стивенсон, зажигая еще одну сигарету.

Он непрерывно курил; его длинные изящные пальцы были испачканы темно-коричневым. Он часто кашлял и, в общем, не выглядел цветущим человеком, который рвется в путешествие на Запад, поэтому Джонсон спросил, зачем он это делает.

– Я влюблен, – просто ответил Стивенсон. – Она в Калифорнии.

А потом снова начал делать записи, как будто на время забыв о Джонсоне.

Джонсон отправился на поиски более подходящей компании и наткнулся на Марша.

– Тот молодой человек, – сказал Марш, кивком показав на другую сторону вагона.

– А что с ним такое?

– Вы с ним разговаривали.

– Его зовут Стивенсон.

– Я не доверяю человеку, который делает заметки, – сказал Марш. – О чем вы разговаривали?

– Он из Шотландии и едет в Калифорнию, чтобы найти женщину, в которую влюблен.