Диана Чемберлен - Любовник моей матери, или Что я знаю о своем детстве

– В мастерской возле амбара.

– Да, в мастерской возле амбара. У одной из внучек была любимая лошадка – белый конь с развевающейся золотой гривой. Звали его Титан. Клэр очень нравилось…

– Это был скакун, – добавила Клэр.

– Да, Титан был одним из скакунов на карусели. Вот почему его грива так яростно развевалась. Клэр нравилось забираться ему на спину и представлять себя настоящим ковбоем.

– Еще она пыталась ухватиться за медное кольцо.

– Точно. Она пыталась ухватиться за кольцо, чтобы дедушка позволил ей еще разок прокатиться на карусели.

– Похоже, действует, – пробормотала Клэр, прижавшись лицом к его груди. – Ты здорово умеешь рассказывать.

Джон и сам чувствовал, что действует. Напряжение понемногу покидало ее тело.

– Орган играл «В свете серебристой луны», а маленькая девочка мчалась на своей лошадке, чувствуя головокружительную радость.

– М-м-м. Как же я люблю тебя, Джон.

– И я тебя люблю.

Спустя пару минут она уже крепко спала. Джон ощущал тепло ее тела, слышал еле уловимое посапывание. В комнате было тихо и темно: плотные шторы наглухо закрывали всякий свет. Джон молча смотрел в потолок, мечтая только об одном – поскорее заснуть и забыть то ощущение беспомощности, которое не давало ему покоя весь вечер.

Он давно уже привык к тем ограничениям, которые наложила на него судьба, но даже для него было новым то чувство, с каким он наблюдал сегодня на мосту за Клэр. Ощущение беспомощности давило непосильным грузом. Оно было тем врагом, которого невозможно победить. На какое-то мгновение ему показалось, что женщины вдвоем сорвутся с обледеневшей платформы, насмерть разбившись в своем падении. И он ничем не мог помочь жене, хотя находился лишь в нескольких метрах от нее. Никогда еще не чувствовал он себя таким беспомощным.

Фигуры той женщины и Клэр казались высеченными на потолке. Джон закрыл глаза, но они тут же всплыли перед его мысленным взором. Сколько он ни старался, ему не удавалось переключиться на что-то другое. Жаль, что у него не было собственной карусели, которая могла бы пронести его сквозь эту ночь.

На рабочем столе Клэр зазвонил телефон. Первым ее желанием было проигнорировать звонок, но затем она вспомнила, что Джил, ее секретарши, нет сегодня на работе. Большинство служащих все еще пыталось выбраться из снежных заносов.

– Фонд Харт-Матиас, – Клэр поднесла трубку к уху.

– Могу я поговорить с миссис… э-э… Харт-Матиас? – Грубоватый мужской голос казался до странности знакомым.

– Это она самая.

– А-а, добрый день. Детектив Патрик из Харперс Ферри. Вы просили сообщить, когда мы опознаем самоубийцу.

– Да, – Клэр выпрямилась на стуле. – Так вы выяснили, кто она?

– Ее звали Марго Сен-Пьер, и она…

– Секундочку, – Клэр быстро вписала имя в свой блокнот.

– Ее наконец-то нашли прошлым вечером. Тело застряло в камнях где-то в полукилометре от моста. Погибшая полностью соответствует описанию женщины, пропавшей из больницы в Мартинсбурге. Психиатрическая клиника, так нам сказали.

– Сколько от Мартинсбурга до Харперс Ферри?

– Километров тридцать, я думаю. По словам медперсонала, она просто ушла из больницы в воскресенье утром, а хватились ее только вечером. Взаперти ее не держали, поскольку за те три года, что она провела в больнице, никто не замечал в ней никаких признаков агрессии. Ее не считали опасной ни для себя, ни для других.

– Три года? – Клэр глянула в окно, на покрытые ледяным панцирем деревья.

– Да. Не знаю, почему она пробыла там так долго. Как бы то ни было, один парень подхватил ее прямо за Мартинсбургом – она голосовала на обочине. Сказала, что хочет попасть на мост в Харперс Ферри. Парнишка позвонил нам прошлым вечером. Он прочел в новостях о том, что какая-то женщина спрыгнула с моста, и решил рассказать нам об этой поездке. Заявил, что отказался высаживать ее прямо на мосту – особенно в метель. Тогда она попросила подвезти ее к дому у моста, что он и сделал. Мы опросили жителей этого дома, но никто ее там не видел. Думаю, она просто пыталась сбить парня со следа.

Клэр в задумчивости постучала ручкой по столу.

– А семья у нее есть? – спросила она. – Кто-нибудь, кому она небезразлична? Кто бы знал, что с ней случилось.

– Прошу прощения, мэм, но у меня нет таких данных.

Они поговорили еще пару минут, однако было ясно, что детектив Патрик просто не располагает другой информацией.

Повесив трубку, Клэр вновь бросила взгляд в записную книжку. Марго Сен-Пьер. Красивое имя. Услышь она его на улице, непременно запомнила бы на пару дней. Теперь же и вовсе не сможет забыть его, как бы ни старалась.

Время близилось к полудню. Невзирая на покой, царивший в полупустом офисе, Клэр провела весьма насыщенное утро. Первым делом она позвонила терапевтам, с которыми обычно встречалась по вторникам. Клэр решила из-за непогоды отменить встречу, но Келли Филдинг, выпускница университета, проходившая практику в их центре, ударилась при этой новости в слезы. И Клэр не оставалось ничего другого, как только пригласить ее в свой офис.

Келли долго каялась в своей неспособности продуктивно работать с воинственно настроенными парнями, которые составляли основную массу пациентов в их реабилитационном центре. Она не справляется с ними, плакалась Келли. Она бессильна им помочь.

Клэр попыталась разъяснить молодой выпускнице, что за видимой агрессией кроется обычный страх.

– Представь, что в один прекрасный день происходит нечто такое, что полностью меняет твою жизнь, – сказала она Келли. – Меняет раз и навсегда. Твоим планам уже не суждено сбыться. О прежних целях тебе лучше забыть. Ты не в состоянии выполнять привычную работу. Даже добраться до уборной для тебя теперь большая проблема. И, уж конечно, ни о каких любовных утехах не может быть и речи. Подумай, совсем недавно эти парни были полноценными, самостоятельными мужчинами. А теперь им остается лишь гадать, смогут ли они вернуть себе хоть частичку былой независимости. Это до смерти напуганные люди, которые пытаются справиться со страхом единственным доступным им способом.

– Мне просто хотелось бы, чтобы они вели себя не столь воинственно, – заметила Келли.

– У них в душе идет настоящая битва, – Клэр пристукнула кулачком по столу. – И это замечательно. Вот на чем ты должна строить свою работу!

К концу встречи Келли заметно расслабилась.

– Я не знаю никого, кто мог бы с такой же уверенностью, как вы, обратить негативное в позитивное, – сказала она Клэр. – Вдобавок благодаря вам я учусь смотреть на жизнь глазами моих пациентов.

Клэр не составляло труда понять, что испытывали пациенты Келли. В конце концов, она была замужем за человеком, который сам пережил нечто подобное.