Кевин Алан Милн - Сладкая неудача

– Тебе нехорошо? Доктор не требуется? – Он протянул ей букет из роз на длинных стеблях и лилий. А еще у него были умопомрачительные губы, даже когда он говорил, и крепкая челюсть. Он был выше Софи и хорошо сложен. Все в нем – густые темные волосы, ямочки, проникновенный тембр голоса – было таким, как она помнила.

Софи захотелось поправить прическу и одернуть блузку, но она удержалась. С плохими привычками трудно расстаться, мелькнуло у нее в голове.

– Я уже общалась с одним. В этом-то и проблема. – Она замолчала. Глаза ее блуждали по залу, она надеялась отыскать что-то более достойное своего взгляда, чем он. – Хм-м. Почему ты здесь?

Он сделал пару шагов к ней, чтобы дверь за его спиной закрылась. На его лице упорно держалась вежливая улыбка.

– Мы можем секунду поговорить нормально? Может быть, начнем с простого приветствия? Например, скажем друг другу «Привет!» или «Какая радость видеть тебя!».

Она покусала губу.

– Это так обязательно?

Он вздохнул.

– Нет, но я бы хотел.

Она еще раз окинула его строгим взглядом, однако смягчилась.

– Ладно.

– Да?

– Да. – Она ждала. – О-о, ты хочешь, чтобы я сказала первой?

– Ну, это ведь твое кафе, – ответил он, улыбнувшись.

Софи вспомнила, как ей нравилась эта его улыбка. Но сейчас она не была в том уверена.

– Ладно. Хм-м. Привет… Гаррет. Ты – здесь. Нежданно-негаданно, могу добавить. Добро пожаловать.

– Привет, Софи, – все с той же с улыбкой ответил он. – С днем рождения. – Он выставил перед собой цветы и пошел к ней, медленно, словно осторожная мышь, решившая посмотреть на мышеловку. – Выглядишь бесподобно. Как у тебя дела?

Софи не сразу ответила. Бросив взгляд на витрину, она увидела в стекле свое отражение и ужаснулась. Там была не независимая и уверенная в себе женщина и не успешная бизнес-леди, а девочка-подросток с горящим взором, мечтающая о большой любви. Она еще раз посмотрелась в стекло витрины и увидела ту же самую девочку, только теперь она была старше на несколько лет и училась в колледже, страдала от одиночества и боялась, что не встретит никого, кто стал бы бескорыстно о ней заботиться. Отражение снова поменялось. Теперь она перескакивала от одной сомнительной связи к другой, один парень сменялся другим, двигало ею любопытство, но все заканчивалось сердечной болью. Потом, будто по мановению волшебной палочки, она помолвлена и хвастается перед Эви кольцом, держа Гаррета за руку, они планируют свадьбу и рассылают приглашения. Софи прищурилась, всматриваясь в витрину, но картинка пропала. Что ж, кто б сомневался…

– Бывали и лучше. Но вернемся к моему вопросу. Что ты тут делаешь?

Гаррет наклонялся все ближе к ней; наконец между ними оказалась стеклянная витрина. Он смотрел на Софи, и его взгляд все больше смягчался. Его улыбка, ямочки на щеках исчезли, губы сложились в торжественную, серьезную линию.

– Я скучал без тебя, Соф.

Софи понадобилась лишь секунда, чтобы взвесить все варианты реакции на такое невероятное утверждение: презрительно расхохотаться и уйти с гордо поднятой головой; возликовать и броситься в его объятья; истерически закричать; блевануть; грохнуться в обморок; вызвать полицию; швырнуть ему в морду первую попавшуюся под руку миску с помадкой; сделать все вышеперечисленное одновременно, или…

Софи засмеялась. Просто засмеялась, словно показывая, что до сих пор не слышала такой несусветной глупости. Потом посмотрела в окно, чтобы убедиться, что сейчас к ней не собирается войти никто из ее клиентов.

Только тогда, убедившись, что посторонних нет, она заорала во всю глотку:

– Эвалинн Марион Мейсон-Мак! Немедленно сюда! Живо!

Где-то в глубине помещения отозвался слабый голос:

– Хм-м… минуточку.

– Живо! – неистово проорала Софи. – И убери свои грязные пальцы из теста с арахисовым маслом!

После небольшой паузы раздался чуть слышный возглас:

– Ты ведьма? Или у тебя в холодильнике скрытые камеры? – Через секунду Эви высунула голову из-за перегородки, отделявшей кухню от магазина. Потом сделала дурашливый книксен. – Вы кричали, миледи?

Софи протянула руку и вытащила ее за рукав.

– Объясни это! – процедила она сквозь зубы и указала пальцем на Гаррета, который уже не улыбался.

– Эй, осторожнее обращайся с беременной женщиной, – возмутилась Эвалинн.

– Я требую объяснений!

– Уймись, Софи. Я подумала… ну… возможно, тебе не мешает добавить чуточку искры к своему дню рождения.

– Искры? – взвыла Софи. – Ничего себе искра. Взрыв! Имплозия – взрыв, направленный внутрь. О чем ты думала?

– Я… я… – бормотала Эвалинн. – Кажется, я понимаю тебя. Но… честное слово, я думала… В общем, хватит меня ругать! Ты не способна увидеть в этом всем… ну… юмор? Своего рода юмор. Искры от старого пламени светятся ярче, верно?

Софи опять едва не сорвалась на крик, но невероятным усилием воли подавила в себе этот порыв.

– Так вот что за сюрприз… Прошло двадцать лет с самого плохого дня в моей жизни, и ты пригласила отмечать его парня, виновного во втором самом плохом дне в моей жизни. Очень тонко задумано…

Эвалинн пожала плечами.

– Раз ты все видишь в таком свете, то я…

– Подождите минутку, леди, – вмешался Гаррет, снова с серьезным лицом. Софи подумала, что с таким выражением он сообщает плохие новости своим пациентам. – Вы дадите мне слово? – Не получив ответа, он продолжал: – Софи, Эви тут ни при чем. Это я позвонил ей и сказал, что хочу тебя видеть. Она не разыскивала меня и не приглашала сюда. Говоря по правде, она даже посоветовала мне оставить тебя в покое. Но потом увидела, что меня не переубедишь, и решила приехать сюда, чтобы побыть с тобой. На всякий случай.

Софи всем корпусом повернулась к Эвалинн.

– Это правда?

Эви кивнула.

– Я прекрасно понимаю, – продолжал Гаррет, – что обидел тебя, причинил тебе боль. Я не собираюсь оправдываться, но знай, что мой поступок причинил боль и мне. Твой второй самый плохой день в твоей жизни оказался моим самым плохим днем. Вот почему я и пришел сегодня. Там были обстоятельства, о которых я тогда не был готов рассказать тебе, но я чувствую, что ты должна знать правду. Если ты дашь мне шанс, то ты узнаешь, что твой день рождения – самое лучшее время, чтобы выслушать то, что мне нужно тебе сказать.

С этими словами Гаррет протянул ей цветы и заглянул в глаза.

Красноречиво сверкнув взглядом, она неохотно взяла букет. Потом не менее сердито взглянула на Эвалинн и опять на Гаррета.

– Вы с ума посходили? Придумали тоже! Гаррет, честное слово, я не думаю, что нам нужно что-либо обсуждать. Прошел почти год. Ты оставил меня. У тебя были на это свои причины. Все. Конец фильма.

Гаррет помрачнел.

– Неужели ты не подаришь мне маленькое, короткое свидание? Мы просто посидим и поговорим, и я расскажу тебе, что…