Китти Нил - Грехи отца

Кто бы мог подумать, что война окажется такой долгой? Сирила отпускали домой лишь дважды за целых шесть лет. Том Чемберс, так же как и он, получал отпуск два раза, однако Майре везло: в обоих случаях после приезда Тома она беременела.

Слезы навернулись на глаза Элис. Везло! Как она могла подумать такое? Бедная женщина теперь мертва, а дети остались без матери. Втихомолку вытерев слезы уголком фартука, она глубоко вдохнула, надеясь на чудо и на то, что ей удастся помочь хотя бы двоим из них.

– Сирил.

Мужчина нетерпеливо оторвал взгляд от газеты. По воскресным утрам он любил разгадывать кроссворды, и это время было для него священным, а жена посмела отвлечь его.

– Что?

Теперь, завладев его вниманием, Элис была настроена решительно.

– Я беспокоюсь о бедняжке Эмме.

– Что? Об Эмме сверху?

– Ты знаешь еще кого-то с таким именем? – спросила Элис и, не дожидаясь ответа, добавила: – Она не справляется с детьми.

– Что ж, неудивительно. Черт возьми, мало того что их семеро, так они еще и шумные непоседы!

– Это точно. Думаю, она справилась бы со старшими, но малышу Арчи всего три, а Джеймсу четыре года. Для нее это слишком.

Сирил пожал плечами, возвращаясь к своей газете.

– Скоро они вырастут и станут ходить в школу с остальными. – Элис застыла, не решаясь отвлечь его еще разок. – От Тома Чемберса нет толку. Он не работает, лишь сидит в своем пабе и постоянно возвращается домой пьяным.

– Будь человеком, Элис. Он только что потерял жену.

– Ха! Он пьянствует еще с тех пор, как его демобилизовали. А с момента смерти Майры прошло уже полгода, и если тебе интересно, то больше так продолжаться не может.

– Ему нелегко пришлось, и Том просто один из тех, кто не может восстановиться. Во всяком случае, я считаю, тебе не стоит совать нос не в свое дело. То, что происходит там, наверху, тебя не касается.

– Майра была мне подругой, поэтому, я думаю, это касается меня. Я изо всех сил пыталась помочь Эмме. К слову, чтобы она успевала с делами по дому и стиркой, сидела с Арчи и Джеймсом по несколько часов каждый день, но ведь ей нужно какое-то свободное время и по вечерам. Она совсем не гуляет с друзьями, к тому же говорила, что они все отвернулись от нее.

– Не пойму, почему старшие ребята не могут присмотреть за младшими.

– С чего это парни стали бы сидеть с малышами?

Сирил сжал губы.

– Что ж, очень благородно с твоей стороны помогать ей, но, надеюсь, ты не собираешься сидеть с ними по вечерам.

– Нет, конечно нет.

– Хорошо, и не переутомляйся, занимаясь Арчи и Джеймсом днем. – На этом он, казалось, потерял интерес к разговору, снова занявшись кроссвордом.

– Сирил Мун! Я тебе не старуха! Мне всего тридцать девять, и я в состоянии присмотреть за парочкой детишек. А кроме того, мне это нравится.

– Хорошо, и нет нужды так кричать.

– Ох, извини. Я просто хочу сообщить тебе кое-что и очень переживаю.

Он склонил голову набок и нахмурил брови.

– Ну, говори, не томи.

– Дело вот в чем. Видишь ли, я много думала… – Она не могла решиться, пытаясь подобрать слова.

– Продолжай.

Собравшись с духом, Элис наконец сказала:

– Ты знаешь, что я люблю детей, Сирил, но нам не повезло, правда ведь? Мы пытались, пытались, и, хотя, по словам доктора, я здорова, у нас все равно ничего не выходило.

– Мы не должны сдаваться, к тому же в любом случае мне нравится делать попытки, – сказал он, игриво подмигнув.

Элис следовало улыбнуться, но выражение ее лица было серьезным.

– Сирил, нравится тебе или нет, но мы женаты уже пятнадцать лет, так что пора взглянуть правде в глаза. У нас никогда не будет собственных детей.

Он стиснул губы.

– Да, может, ты и права, однако не переживай, милая. Мы все еще есть друг у друга.

– Я знаю, но, как уже говорила, я присматривала за Арчи и Джеймсом и очень полюбила их. Я… Я подумала, может, мы сможем взять их к себе.

– Взять их к себе! В каком смысле? Ты ведь не имеешь в виду усыновление?

– Ну, не сразу, но, может, позже, если они приживутся у нас.

– Нет! – категорически отрезал он. – Я не собираюсь брать к себе детей какого-то мужика.

– Пожалуйста, Сирил!

– Нет, и точка!

Увидев его настрой, она изобразила отчаянье.

– Элис, не смотри на меня так. Ты ведь не думаешь, что я возьму к себе щенков Тома?

– Они не щенки! – заплакала Элис, вскочив на ноги. – Они милые маленькие мальчики, нуждающиеся в любви, заботе и крыше над головой. И мы можем дать им это!

Голос Сирила стал жестче:

– Прекращай, Элис. То, что ты бесишься, ничем тебе не поможет. Я сказал нет, значит, нет.

Элис упала на стул и, закрыв лицо фартуком, горько разрыдалась, тряся плечами.

Она знала, что он не согласится, однако спустя несколько минут ее плеча коснулась рука.

– Ну же, не принимай все настолько близко к сердцу. Это ведь не значит так много для тебя?

– О Сирил, ты даже не представляешь, как долго я мечтала о ребеночке, как хотела держать нашего сына или доченьку на руках. Этого никогда не случится, но, присматривая за мальчиками, я правда полюбила их. Арчи – маленькая обезьянка и больше всего на свете любит обниматься. Раньше он ни на шаг не отходил от Дика, однако теперь парнишка работает, и он привык ко мне. А Джеймс хитрый, но в хорошем смысле, и он красивый, светловолосый, с серыми глазами.

– Дик? Работает? Впервые слышу.

Элис вытерла глаза.

– Ему исполнилось пятнадцать в марте, и он нашел работу на рынке, устроился в киоск к Чарли Роперу.

– И справляется? Что ж, думаю, он поладит с Чарли, между тем парню не помешало бы обучиться торговле.

– Да, может, и так, но он ученик и ему оплачивают труд арахисом, однако, хотя он не зарабатывает много в ларьке, для них это стало находкой. Они бы не справились без него.

Сирил, опершись на спинку стула, задумался о чем-то. Элис знала, что в этот момент лучше помолчать. Она тихонько сидела и смотрела на его лицо, задержав дыхание и скрестив пальцы под столом.

Наконец он вздохнул, и их взгляды встретились.

– Ну ладно, Элис. Если это так много для тебя значит, пускай будет по-твоему. Но учти, не планируй ничего раньше времени. Я не думаю, что Том захочет просто так отдать их.

Она снова вскочила на ноги, поцеловав Сирила в щеку.

– Паб еще закрыт, так что он, скорее всего, дома. Пойду поговорю с ним прямо сейчас.

– Поговори, только я сказал, не планируй раньше…

Но дверь хлопнула, и Элис, не дослушав мужа, побежала наверх.

Том терпеть не мог шум, поэтому выставил детей за дверь. Наконец в комнате воцарилась тишина. Осталась лишь Эмма, она сидела на низком деревянном стуле и сосредоточенно пыталась пришить заплатки к паре штанов. Он, взглянув на нее, с новой силой ощутил боль потери. Господи, до чего же она похожа на мать, те же золотистые волосы, те же ясно-синие глаза. Будто почувствовав его изучающий взгляд, Эмма подняла голову и, встретившись с ним глазами, скривила губы в отвращении. Он вскипел от ярости. Она должна выказывать хоть какое-то чертово уважение, но вместо этого едва говорила с ним, а ее ненависть, будто живая, наполнила комнату и отравила воздух.