Хелен Брайан - Долина надежды

Однако по мере того, как шли годы, он все острее сознавал, что пренебрегает своими наследственными обязанностями. Короче говоря, он был слишком занят, чтобы думать о женитьбе, как следовало бы поступить последнему из Графтонов. И самое главное, он до сих пор не сподобился произвести на свет законного наследника.

В юности он послушно сводил знакомства с целой чередой девушек знатного происхождения в возрасте от двенадцати до двадцати лет, но ни одна из них ему не приглянулась. Он терпеть не мог женщин глупых и недалеких; его супруга обязана была уметь поддерживать разговор. Кроме того, он ценил красоту и изящество. В общем, поиски невесты, сочетающей в себе высокое рождение, красоту, элегантность, добродетель, здравый смысл и хорошее образование, требовали времени. Возьмись он за дело со всем прилежанием, то, несомненно, рано или поздно отыскал бы подобный образец совершенства, но здесь следует отметить, что должного рвения виконт в этом вопросе не проявил.

Еще в молодости он сделал приятное открытие, что нравится женщинам. Это привело к многочисленным связям с прелестницами при иностранных дворах и отнимало у него все время, что оставалось свободным от службы. Впрочем, отношения с женщинами свидетельствовали о его дипломатических талантах, поскольку все эти романы протекали осмотрительно и благоразумно, не вызывая скандалов, и обычно заканчивались таким образом, что впоследствии обе стороны оставались на дружеской ноге. Лорд Графтон никогда не задерживался подолгу на одном месте. Пожалуй, сей факт мог бы стать препятствием для долговременных отношений, если бы вышеупомянутые дамы уже не были замужем или не достигли бы признанного статуса куртизанок, отказываться от которого ради мужчины, не баловавшего их своим присутствием, они не желали.

Столь приятное положение вещей сохранялось до той поры, пока он не перешагнул черту среднего возраста, по-прежнему оставаясь холостяком. Но тут вдова лорда Бернхэма, прямолинейная и благочестивая фрейлина принцессы Амелии, шокированная безудержной любвеобильностью лорда Графтона, познакомила его со своей молоденькой кузиной и подопечной. Кэтрин Васси была круглой сиротой шестнадцати лет, не имевшей за душой ни гроша и ко двору попавшей из благотворительной школы для сирот из аристократических семейств, в которой обучалась. Леди Бернхэм добилась, чтобы при дворе Кэтрин получила место помощницы фрейлины, и благодаря своей милой непосредственности и целомудренному поведению девушка быстро покорила леди Бернхэм. Лорд же Графтон, привыкший иметь дело с признанными красавицами, поначалу не обратил внимания на застенчивую юную девушку в поношенном платье, отметив, правда, что она довольно мила.

Несмотря на скромное поведение и невзрачные наряды, Кэтрин стала объектом самого пристального мужского внимания. Ее прежняя жизнь в благотворительной школе была незатейлива и проста до чрезвычайности и состояла главным образом из уроков и посещения церкви. Она надеялась, что служба при дворе даст ей возможность принять участие в редких увеселениях, и поначалу так оно и было. Она обнаружила, что ей постоянно попадаются на глаза молодые мужчины, которые посылали ей подарки и посвящали сонеты. Стихи, в коих экстравагантные сочинители уверяли ее в том, что они чахнут от неразделенной любви к ней, вызывали у Кэтрин улыбку. Однако леди Бернхэм предостерегла ее, что юные девушки, не имеющие состояния, должны остерегаться великосветских молодых шалопаев, чьи сладкие речи куда чаще приводили неопытных девиц к позору, нежели к алтарю. Кэтрин лишь горько вздыхала в ответ. Но она прислушивалась к словам леди Бернхэм и пропускала мимо ушей признания в любви, возвращая адресатам поэмы, сонеты и подарки, которыми осыпали ее мужчины. Она старалась не поддаваться чувству зависти, глядя на прочих помощниц королевских фрейлин – девушек, которые носили красивые платья, ели сладости, зачитывались романами, хихикали между собой в саду и танцевали с теми же самыми молодыми людьми. Кэтрин послушно сопровождала леди Бернхэм в церковь и проводила вечера за чтением вслух проповедей, пока ее наставница вышивала гладью на пяльцах в своих скромных служебных апартаментах, скучном и унылом маленьком оазисе в Сент-Джеймсском дворце.

Поведение Кэтрин возбуждало и раздражало молодых повес, преследовавших ее. Однажды ночью, изрядно перебрав вина, они принялись наперебой насмехаться над фальшивой добродетелью девушки, закончив тем, что стали биться об заклад, кто первым получит от нее свое. Вознаграждением победителю должен был стать кошель с соверенами, который они пустили по кругу.

Вскоре как-то вечером Кэтрин шла по темному внутреннему двору, полагая, что спешит на необычно поздний вызов к одной из принцесс. В укромном уголке ее поджидали трое бездельников в масках, которые и послали ей ложный вызов. Выйдя из тени, они набросились на девушку и стали срывать с нее одежду, глумливо похваляясь друг перед другом, что вот сейчас вволю позабавятся с нею, после чего разделят содержимое кошеля на троих.

Но поблизости случайно оказался лорд Графтон, собиравшийся отужинать с королем. В ожидании приглашения он расхаживал взад-вперед по длинному коридору, окна которого выходили в тот самый двор, и обдумывал проблему, которую они должны были обсудить за ужином. Но его размышления прервал пронзительный девичий крик. Поспешив на шум, лорд увидел троих мужчин, прижавших к стене молодую девушку. Ярость удвоила его силы. Расшвыряв нападающих в стороны, он громко позвал на помощь. На его голос сбежались лакеи и стражники, причем в тот самый момент, когда негодяи попытались было обнажить шпаги. Но они были слишком пьяны, чтобы оказать сопротивление, и, когда с них сорвали маски, принялись слезливо уверять, что это была всего лишь шутка. И только после этого лорд Графтон сообразил, что несчастная девушка, прижимающая к груди разорванное платье, с растрепанными волосами и синяком на щеке, была не кем иным, как подопечной леди Бернхэм. Виконт отдал приказ стражникам посадить насильников под замок, добавив, что они могут особо не церемониться при этом.

Набросив на плечи Кэтрин свой сюртук, он протянул ей платок, чтобы она могла утереть слезы. Пытаясь вернуть утраченное достоинство, Кэтрин, всхлипывая, заявила ему:

– Должно быть, вы полагаете чрезвычайно странным, сэр, что в столь поздний час я расхаживаю по дворцу, но, честное слово, мне сказали, будто меня требует к себе принцесса. Увы, это была всего лишь уловка. Я всегда и во всем слушалась леди Бернхэм, не обращая на молодых людей никакого внимания, а они из-за этого вздумали издеваться надо мною. И сейчас они бы… но вы помешали им добиться своего, сэр. Я пребываю в отчаянии, но в остальном не пострадала.