Роушин Мини - То, что нас объединяет

– Во всяком случае, вашему отцу они нравятся.

– Он изрядно потолстел с тех пор, как Сара занялась здешней кухней, – добавила Нуала.

– А ее лимонный пирог? Это же настоящее чудо! – воскликнул Стивен. – Я даже попросил Нуалу записать рецепт.

– А толку? Мой все равно вышел гораздо хуже.

– Да ладно тебе! Ты неплохо справилась.

Сара чувствовала, что за этим обменом репликами кроется еще один молчаливый диалог, который вела между собой пожилая пара:

Ну, как все складывается? Они уже поладили? Мы не ошиблись? Это читалось в том, как оба они переводили взгляд с Сары на Нила, в задушевности их голосов, в той многозначительности, с какой Нуала смотрела на их рукопожатие. Не хватало только Стивену сказать, как счастлив будет тот, кто возьмет Сару в жены. Но он, к счастью, промолчал.

– Я бы не отказалась от чашечки, – заявила Нуала, та самая Нуала, которая никогда не пила здесь чая. – А ты не хочешь присесть с нами за компанию?

О, мудрая Нуала!

Сара с озабоченным видом уставилась на часы, хотя и без того знала время едва ли не до секунды.

– Думаю, у меня найдется несколько минут, – сказала она.

– Надеюсь, ты не откажешься от чашечки? – обратилась Нуала к сыну.

– Нет, конечно, – взгляд его серых глаз вновь был обращен на Сару. – Могу я помочь вам?

– Нет-нет, что вы…

Боже, неужели она опять краснеет? Такое чувство, что ей пятнадцать, а не двадцать пять. Зато Стивен и Нуала явно были довольны тем, как развиваются события. Такое чувство, что без их помощи ни Нил, ни Сара сами не могли найти себе партнера.

Выскользнув из комнаты, Сара поспешила на кухню. Здесь она заварила чай и порезала на куски свежеиспеченный пирог. «Для кого это?» – поинтересовалась Донна, и Сара сказала, что у Стивена Флэннери гости. И тут же перевела разговор на хозяйственные дела.

Первое впечатление, пожалуй, можно назвать положительным, решила она, снимая один из подносов. Приятная внешность. А очки и вовсе придают ему интеллигентный вид. Очевидно, парень в хороших отношениях с родителями, а это говорит в пользу его характера.

Сара выставила на поднос чайник и чашечки. Еще у него свой дом, что тоже можно зачислить ему в плюс. Работает садовником, следовательно, любит природу. Еще одно неплохое качество.

Но что толку строить планы на стадии знакомства? Не исключено, что у него есть подружка, о которой он просто не говорит родителям. А может, Сара ему совсем не понравилась. Пока что Нил Флэннери – всего лишь возможность. Пожалуй, не такая туманная, как до их знакомства, но не более чем возможность.

Не стоит предаваться слишком радужным надеждам – не все в жизни складывается так, как нам хочется. Но Сара постарается не упустить свой шанс.

Дорогая мисс Фицпатрик,

мы признательны вам за статью, которую вы написали на смерть Агаты Кристи. Чек, как обычно, прилагается.

С наилучшими пожеланиями .

Внизу было напечатано М. Брин, редактор , однако расписалась за него, как всегда, Кэтрин Форчун. Письмо это едва ли не дословно повторяло с полдюжины других посланий, которые с прошлого августа приходили к Хелен из газеты. И все их подписывала Кэтрин Форчун. Видимо, мистеру Брину некогда было распыляться на подобные пустяки.

Чек, прилагавшийся к письму, тоже выглядел, как обычно. Зато сумма Хелен приятно удивила. На месяц-другой им с Элис вполне хватит на хлеб с маслом. Да еще несколько фунтов останется на бутылку хорошего ирландского виски.

– Мама!

Она открыла кухонную дверь.

– Что такое?

– Моя сосиска упала на пол. И к ней прилип мусор.

– Ничего страшного, смой его. Я сейчас вернусь.

Вынув чек, Хелен сложила его вдвое и сунула в карман джинсов. Записку с конвертом она порвала, а клочки бросила в пепельницу, которая делила кухонный стул с телефоном.

Распахнув входную дверь, она зажгла сигарету и с наслаждением затянулась. Взор ее лениво скользил по засыпанному гравием дворику, размером чуть больше пары могил. Узкая бетонная дорожка вела от дверей к воротам. От соседнего участка ее дом отделяла живая изгородь высотой по пояс. Со стороны соседа кустарник был аккуратно подстрижен, зато на половине Хелен рос вольно и без ограничений.

Сквозь серые тучи проглядывало бледно-голубое небо. По улице, звонко стуча каблучками, прошла девочка-подросток в легкой не по сезону куртке. Прислонившись к дверному косяку, Хелен вновь подивилась тому, что получает деньги за дело, которое давалось ей безо всякого труда. Даже странно, что занятие, доставлявшее ей столько удовольствия, стало для нее источником заработка.

Тем не менее началось все не так, как она планировала. Хелен едва приступила к описанию будней простой продавщицы, как по радио – а было это ранним утром первого августа – сообщили об убийстве в Северной Ирландии трех музыкантов из шоубэнда «Майами». Ребята возвращались после выступления на вечеринке, которая проходила в графстве Даун.

Сердце ее замерло. «Майами». Хелен лично не была с ними знакома, а вот Кормак был. Как это водится с шоубэндами, пути их нередко пересекались. Кормак знал этих ребят, разговаривал с ними. А теперь трое из них убиты – расстреляны боевиками на проселочной дороге.

Уронив голову на руки, Хелен разрыдалась при мысли о том, какую боль предстоит пережить их женам, детям и родителям. Что ждало впереди этих несчастных? Только гнев и скорбь. Неужели не будет конца тому безумию, которое творилось в Северной Ирландии?

Немного успокоившись, Хелен вытерла слезы и отложила в сторону незаконченную статью. Взяв чистый лист бумаги, она вставила его в подержанную машинку, которую купила на отцовские деньги. Слова полились из нее без остановки, сопровождаемые новым потоком слез. Хелен рыдала по застреленным музыкантам и по Кормаку, а пальцы ее быстро стучали по клавишам. Она печатала и печатала, пока в дверях не появилась заспанная Элис и не потребовала себе завтрак.

Весь тот день, как только выпадала свободная минутка, она продолжала работу над статьей. В качестве жены бывшего музыканта – так она написала о себе в самом начале – Хелен живо представила образ жизни типичного шоубэнда. Упомянула о чувстве товарищества между музыкантами группы, о репетициях, проходивших в старых гаражах, о бесконечных разъездах по стране, о дешевых пансионах, в которых приходилось останавливаться всякий раз, когда попасть домой не представлялось возможным.

Далее, подгоняемая собственным воображением, она описала ужасное происшествие прошлой ночи: беспечную болтовню музыкантов в машине – тот разговор ни о чем, который сопровождает любое удачное выступление, готовность, с какой они подчинились проверке на дороге, их желание поскорее вновь отправиться в путь.