Роушин Мини - То, что нас объединяет

Родители, в отличие от нее, были настроены более оптимистично.

– Мы гордимся тобой, детка, – сказала мать. – Не каждому доверят управлять целой кухней в двадцать четыре года. Это большая честь для тебя.

– Ничего, она справится, – откликнулся из-за газеты отец.

– Конечно, справится! В этом я даже не сомневаюсь.

Их обоих потрясло известие о встрече на мосту с загадочной незнакомкой. Сара поначалу вовсе не хотела упоминать о случившемся, но слова так и полились из нее, когда она добралась наконец до дома.

– Я понятия не имела, что можно сказать в такой ситуации. Все боялась ляпнуть какую-нибудь глупость.

– Ей повезло, что ты проезжала мимо, – заверили ее родители. – Ты сделала то, что сделал бы любой на твоем месте. А теперь иди и переоденься в сухое, – добавила мать. – А то заболеешь еще воспалением легких. Не понимаю, почему ты не позволила отцу подвезти тебя до дома?

На этом, собственно, эпизод и был исчерпан.

Но Сара никак не могла забыть о случившемся. Каждый раз, укладываясь в постель, она заново вспоминала злополучную встречу. Что бы там Кристина ни говорила, это не было похоже на крик о помощи. Она отчетливо видела измученное лицо женщины – ее пустые, без выражения, глаза, резко очерченные скулы. Разве так выглядит человек, который добивается внимания?

Что же довело ее до такого ужасающего состояния? Возможно, разбитое сердце. Или предательство близкого человека. А может, у нее обнаружили неизлечимую болезнь, и она решила не дожидаться мучительного конца. В любом случае Сара никогда не узнает правды.

Потом наступил понедельник, и Сара отправилась на новую работу. Встреча с женщиной на мосту отошла понемногу на второй план. К своей несказанной радости Сара очень быстро обнаружила, что годы работы в гостиничной кухне не прошли даром, и она без труда могла справиться с новой должностью.

Она вникала во все детали работы, от планирования еженедельных меню и заказа продуктов до приготовления блюд и сервировки стола. С самого начала она взяла за правило приходить в столовую к концу обеда, чтобы поболтать со старичками и поинтересоваться их мнением насчет еды. Не забывала она заглянуть и в комнаты к тем, кто не способен был есть за общим столом.

В целом ее приняли весьма дружелюбно. Юный возраст Сары не прошел мимо внимания местных обитателей, однако все они оценили ее старания. Им льстило внимание Сары, и они охотно делились с ней своими предпочтениями – а заодно и жизненными историями, если у нее хватало времени их выслушать. Сара, в свою очередь, тоже прониклась к ним симпатией и с охотой придумывала все новые и новые блюда.

Уже через неделю она поняла, что сделала правильный выбор, когда решила устроиться на работу в дом престарелых. Это место подходило ей как нельзя лучше.

Но самое главное, у нее была Бернадетта – энергичная помощница лет шестидесяти, работавшая в приюте Святого Себастьяна с момента его основания. А было это еще в пятидесятых годах. Бернадетта не изъявляла ни малейшего желания занять должность босса. «Мне сподручней выполнять чужие распоряжения, – заявила она Саре. – Вы только скажите, что сделать, и я сделаю».

Само собой, Бернадетта знала все, что касалось местной кухни – в частности, где что лежит. И она не выказала ни малейшего недовольства, когда Сара попросила организовать все заново – так, чтобы ей было удобнее с готовкой.

«Такого молодого начальника у меня еще не было, – сказала она Саре к концу первой недели. – Но ты знаешь, что важно, а что нет. Предыдущий повар и носа не казал в общую столовую. Тебя тут все полюбили, даже Мартина».

В этом Сара сильно сомневалась. Мартина была из тех, кто сможет придраться даже к лучшему блюду в лучшем из ресторанов. Она уже известила Сару, что говядина была пережарена, а от выпечки у нее началась изжога.

Но на каждую Мартину здесь приходилось с полдюжины Стивенов Флэннери.

«Ты действуешь на меня лучше, чем все таблетки в мире, – сказал он Саре, сжимая ее руку в своих дрожащих ладонях. – Я готов переплыть океан ради твоих фруктовых булочек».

Стивену было тридцать девять, когда у него диагностировали болезнь Паркинсона. К своим шестидесяти шести – в год знакомства с Сарой – он успел превратиться в дряхлого, трясущегося старика. Но ему и в голову не приходило жаловаться на жизнь или жалеть себя.

Еще она познакомилась с Джимми Дуэном. Тот охотно наигрывал на своем стареньком аккордеоне «Горы Морн» и «Вернись в Ирландию» всякий раз, когда его об этом просили (а порой и не дожидаясь просьб). Или взять бедняжку Дороти Фелан, которая уже почти не говорила. Она перестала узнавать даже собственную дочку, но с искренней теплотой улыбалась Саре, когда та заходила к ней в комнату, чтобы порадовать свежим десертом или кусочком имбирного пирога.

Сара очень быстро полюбила своих старичков. Давно уже работа не доставляла ей такого удовольствия. Женщина с курчавыми волосами приходила ей на ум дважды в день, когда она переезжала на велосипеде через мост. Ежедневно она накручивала три мили, добираясь до дома престарелых и обратно. Поначалу эпизод вспоминался очень отчетливо, но затем образы начали тускнеть, а потом и вовсе скрылись в глубине памяти, где и пролежали нетронутыми долгие месяцы и даже годы.

– Мама.

– Подожди минутку, – ответила Хелен, просматривая статью.

С каждым словом раздражение ее все росло. Неуклюжие метафоры, избитая риторика – ничего, что могло бы зацепить внимание читателя, заставить его задуматься. Она бросила взгляд на подпись: написано мужчиной, как и девяносто процентов других статей. Свернув газету, Хелен снова убрала ее на полку. Дай ей шанс, и она бы написала во сто крат лучше. Но не для такой газетенки – нашла бы что-нибудь поприличнее.

– Мама, купи конфеток.

– Сейчас, сейчас. Подожди секундочку.

Хелен всегда нравилось читать. Она умудрилась проглотить кучу романов в те часы, которые были отведены ей на приготовление уроков. Это увлечение сохранилось и после школы. Она читала запоем – до тех пор, пока у Кормака не обнаружили рак. И тут вдруг оказалось, что она не может сосредоточиться даже на газетной статье, не говоря уже о книге.

Английский язык был единственным предметом в школе, к которому она испытывала хоть какой-то интерес. Хелен умело выстраивает фразы – подобные отзывы учителей были для нее настоящей редкостью. Обычно родители просматривали ее оценки с плохо скрываемым недовольством.

Она и правда умело выстраивала фразы. В старших классах Хелен написала пару статеек в школьный журнал. В одной из них она посмеялась над новой куклой Барби: Наверняка эту куколку создал мужчина , писала она. Если бы у женщины была такая большая грудь и такая узенькая талия, она бы падала на каждом шагу. Тем не менее это считается образцовой игрушкой для маленьких девочек .